Я помотал головой, плотно сжимая губы. Меня не особо волновало его прошлое, но я жопой чуял, что он за решеткой еще побывает. С его-то безбашенностью…

— По малолетке. Попал в не самую лучшую компанию. Ну, вернее, мы вместе с братом обчищали машины и квартиры, — сообщил он, мягко улыбаясь. — Брат на наркоту деньги пускал, а я толком и не знал, что творю. Вот мы и попались. Только он не дожил до суда, а я присел. Выпустили быстро, правда. Повезло.

Решив промолчать, я отвел глаза и уставился в окно. По стеклу вниз сбегали капли дождя, и я будто впал в какой-то транс, наблюдая за этими гонками. А потом Мур поднялся в полный рост и потянулся за чем-то, скрытым от моих глаз.

— Что ты делаешь?..

Во рту было мучительно сухо, так что говорить трудно. Я тоже, придерживаясь за ручку, встал, балансируя на самом краю подоконника. Отогревающиеся в сухих шерстяных носках ноги болели, пальцы непроизвольно поджимались, а еще было скользко стоять…

— Смотри, — он вытащил что-то из маленькой щели в самом верху откоса и протянул мне на раскрытой ладони.

— Что это? — поморщился я, глядя на маленькое черное колечко.

— Оно из оникса, — хмыкнул Мур и таинственным полушепотом сообщил, наблюдая, как я беру находку и надеваю его себе на мизинец, потому что кольцо-то явно женское, совсем миниатюрное, на другие не налезает: — Это местная легенда. По всему зданию спрятаны такие вещички. Находишь одну — и обретаешь вечное счастье.

Я удивленно вскинул на него глаза и иронично ухмыльнулся, снимая с пальца кольцо и вручая ему его обратно:

— Не пудри мне мозги. Откуда оно тут?

Мур вдруг поменялся до неузнаваемости. Посмотрел на маленький обруч, лежащий в центре его ладони, и произнес:

— Ладно, шучу я. В кармане свитера нашел.

И он демонстративно сунул кольцо обратно в накладной карман старой вязаной кофты. Но садиться на подоконник не спешил. Вместо этого повернулся лицом к стеклу и подышал на него, а потом пальцем нарисовал в центре маленькую ёлочку.

— Мур? — тихо позвал я, пытаясь понять, что я такого сказал, что он вдруг помрачнел.

— Да? — отозвался парень, вырисовывая рядом морду кота.

— Что мы тут делаем?

Он помолчал всего пару секунд, а потом тихо ответил:

— Ждем, пока закончится дождь.

Я снова сел на подоконник по-турецки поджав ноги, не обращая внимания на тянущий в поясницу холод.

Мур опустился рядом, прочертив пальцами на стекле неровные полоски. Он выглядел несколько смущенным и будто совсем не знал, что говорить, но тем найти не пытался. Я уставился на свои руки, судорожно сжимающие край свитера, и медленно расслабил пальцы.

Все хорошо.

— Темнеет и дождь заканчивается, — тихо сообщил Мур, глядя в окно. Я тоже кинул беглый взгляд на улицу, а потом вздохнул:

— Извини за сегодня. Я не хотел портить вам свидание.

— Ты не испортил, — мягко улыбнулся он, а потом добавил: — нам свидание.

И, не отрывая взгляда от стремительно наползающих сумерек за окном, выудил из кармана теткиной кофты старую зажигалку.

— Жалко, она сигареты в кармане не оставила, — вздохнул парень, щелкая колесиком. Искры брызнули во все стороны, но огонек зажегся. Его слабый свет не рассеивал тьму, я все так же едва ли мог различить очертания Мура, а вскоре ведь станет совсем темно.

Он вдруг приник к стеклу, всматриваясь вдаль, а потом указал на что-то далекое.

— Вон, видишь, точка?

— Где?

Я прищурился, пытаясь различить сливающийся с мраком двор, но Мур вдруг коснулся моего плеча, чуть подтягивая к себе, а потом зашептал:

— Вон там. Видишь?

— Там только небо. И луна.

— Не только. Всмотрись в потускневшее небо. Видишь?

Я усмехнулся, закусив губу. Над нами действительно блекло мерцала россыпь звезд с царицей-луной в самом центре, но на какую именно точку показывал Мур было непонятно. Но разве оно важно? Я чувствовал его дыхание на своей коже, слышал его голос и едва ли не дрожал от ощущения крепкой хватки на своем плече.

Мур вдруг поднял зажигалку выше, к самому стеклу. Конденсат мгновенно испарился от огненного поцелуя, и я тоже сейчас не отказался бы от поцелуя.

Но нельзя. Мур ясно сказал — у него есть девушка.

Вспомнив это, я напрягся, попытался отстраниться, но его пальцы сжали только сильнее, не позволяя улизнуть.

— Они увидят наш сигнал, — улыбнулся он, будто намеренно не замечая мои попытки уйти. — И прилетят. Закинут крючки, и мы попадемся. Уже попались. Чувствуешь, как дрожит леска?..

Я чувствовал, как дрожит мое тело. А еще дрожал огонек зажигалки. В неясном свете пламени я заметил еще, как дрожит улыбка на губах Мура, как дрожат его длинные черные ресницы. Он весь дрожал, но не от холода, нет.

— Слышишь?..

С трудом отведя взгляд, я действительно прислушался, но ничего кроме смеха пару этажами ниже не смог различить.

— Нет, не там, а… — он постучал пальцем по стеклу, — там. В доме напротив, вон они сидят. Я давно наблюдаю за этой парочкой. Они выходят на балкон или просто сидят на кухне за столом и разговаривают. Не курят, не пьют, не едят, не трахаются, не смотрят телик. Просто разговаривают.

В доме напротив на третьем этаже действительно можно было заметить двух сидящих за кухонным столом людей. Мужчина и женщина. Они тихо смеялись над чем-то.

— Прислушивайся к форточкам, — продолжал говорить он, почти ласково поглаживая меня по плечу, — они…

— Мур, — прошептал я, касаясь пальцами его колена. — Мур, пожалуйста.

Вздохнув, он закусил губу и перевел на меня взгляд. Огонек зажигалки погас.

— Что?

Я пристально смотрел ему в глаза, потом на губы, буквально силой удерживая себя от необдуманных поступков. Это глупо. Я не имел никакого права. Я не должен был.

Но его глаза совсем рядом, его губы, его дыхание, его трепещущие ресницы…

Будто в трансе, я чуть потянулся вперед, прикрыв веки, и Мур тоже опустил взгляд ниже, продолжая судорожно стискивать в кулаке зажигалку.

На втором этаже кто-то громко засмеялся, и я вздрогнул, дернулся, отворачиваясь.

Он тоже будто очнулся. Моргнул пару раз, нервно улыбнулся, а потом резко спустил ноги вниз и принялся обуваться.

— Ладно, Артур, пойдем по домам.

Мое разочарование, казалось, можно было потрогать руками. Я вгрызся зубами в нижнюю губу, пытаясь отрезвиться болью, но сделал только хуже. На глазах выступили слезы, и пришлось торопливо стирать их рукавом, пока Мур не подумал лишнего.

Нахуй. Теперь я точно иду нахуй.

========== 3. Лови момент ==========

У каждого человека есть желания, которые он не сообщает другим, и желания, в которых он не сознаётся даже себе самому.

З. Фрейд

Настоящее

— …Твоей матери подарок купить еще, — вспоминает Мур, вытаскивая меня из сладких воспоминаний. Я отрываю взгляд от изрезанного на плиточные квадратики пола и перевожу его на друга. Он сосредоточенно изучает женское белье на манекене в виде лакированного женского туловища без рук, ног и головы. Я на кружевные трусы и бюстье не смотрю, я весь занят созерцанием его профиля. — Что планируешь?..

Я моргаю пару раз и торопливо отвожу взгляд. Говорю как можно более бесстрастно.

— Черт, точно. Опять посуду просила.

Мур только улыбается, закатывает глаза и продолжает прогулку по стеклянным лабиринтам торгового центра.

— Идем, главное снова не уронить чего-нибудь, как в прошлом году. И умудрились же самое дорогое блюдо разбить…

Мы бродим по ТРЦ до самого вечера, а потом, захватив кофе и обвешавшись пакетами, плетемся домой.

— Вкусно? — спрашиваю я, сделав глоток омерзительного распиаренного пряного тыквенного латте.

— Не ссы в компот, там повар ноги моет, — уныло отвечает Мур, снимая пластиковую крышку со стаканчика. — Что это за ошметки плавают? Мне в кофе кто-то наблевал…

— Это корица и тыквенное пюре, — я морщусь, поболтав жижу в своем стаканчике и понимаю, что и за все золото мира не сделаю больше ни глотка. — Ты как хочешь, а я эту бурду пить не буду.