Марат закатывает глаза и кладет мне руки на плечи, делая вид, что хочет придушить меня подарочной лентой.

- Никогда не говори Сереже, что не стоило делать чего-то. Считай, это главное правило, – говорит он вслух.

Я закрываю коробку, отваживаюсь на целое «спасибо» и сажусь за стол.

Спина ровная, словно кол вбили, плечи напряжены, а руки то и дело поправляют юбку. Пока Марат под столом просто-напросто не перехватывает мою ладонь и сжимает. Этот знак, что он рядом, успокаивает даже лучше слов.

Но мои нервы все еще пританцовывают в каком-то диком ритме.

Марат

Лекс дрожит, как осиновый лист. Честно, она даже в начале года, когда Кир и Яр пристали к ней в раздевалке, не выглядела такой испуганной. Кажется, родители конкретно передавили в этой срочности знакомства друг с другом. Мы вполне могли бы обойтись пока, тем более, у Саши вообще праздник. Она должна получать подарки и радоваться, а не мысленно падать в обморок. Мне приходится под столом сжать ее руку, чтобы она отвлеклась от разглаживания края платья и смогла хотя бы взгляд поднять. Честно, видеть Сашу волнующейся мне дико странно.

И все же она не такая уверенная в себе и непроницаемая, какой хочет выглядеть в глазах других! Да уж, чизкейка, я знаю твои маленькие слабости.

Фееричный вечер начинается с первого тоста за виновницу торжества от ее отца, затем все переключаются на дегустацию блюд, и Саше как раз бы расслабиться, салатика съесть. Сочетание нервов и голодного желудка – это совсем кошмар.

- Не ковыряйся вилкой в салате, ешь давай, не то насильно покормлю, – шепчу ей на ухо, склонившись над ее тарелкой. – Ну же, Лекс, прекращай свою панику, все хорошо.

Она в ответ лишь накалывает зелень, подносит ко рту, но потом резко опускает вилку.

- Сергей смотрит на меня, не отворачиваясь, – так же шепотом говорит, максимально отвернув лицо от всех сидящих за столом.

- Лекс, потерпи официальную часть, потом мы сбежим отсюда, обещаю.

Куда я сбегать собрался, вообще без понятия. Но теперь, раз ляпнул, буду готов исполнить «ляпнутое».

- Не бойся, Сережа не заставит тебя поступать в военку вместо меня, – опять шепчу ей, отстраняясь и подмигивая. Миссия выполнена: Саша немного сбита с толку, и теперь будет думать о другом. Не, ну какой я молодец!

- Александра, ты уже определилась, на кого будешь учиться после школы? Оболтус вот все еще не знает, – начинает разговор Сережа. Неужели ему мало того, что мы разговариваем об этом дома? Давайте еще тут обсудим несерьезность и нерешительность нынешней молодежи.

Но врать не буду: мне крайне интересно это послушать, потому что чизкейка шифруется даже от меня. Мол, я уже решила, но не скажу, чтобы не сглазить. То же мне суеверная.

- Бренд-менеджмент, – спокойно для своего странного состояния отвечает Лекс.

Так. Минутку! Кто у кого списывает?

На бренд-менеджмент собираюсь я!

Я выпучиваю глаза и поворачиваюсь к ней лицом. Взгляд типа ватафак веселит Сашу, и она наконец-то улыбается.

- Лекс, ты серьезно?

- Ну да.

- И я да.

- Ты тоже серьезно?

- Тоже на эту специальность.

Теперь у нас обоих брови пляшут вверх-вниз, потому что мы такого вообще никак не ожидали. Не могу сказать, что я счастлив новому открытию. Как по мне, учиться в одной группе – все равно, что работать в одной компании. И если сейчас все очевидно, мы и познакомились благодаря тому, что оказались в одном классе, то осознанно выбирать одну специальность на будущее, прямо говоря, очень «такое себе». Наверное, сейчас не лучшее время, чтобы поговорить об этом, так что помолчу я.

Не верю, что говорю это самому себе, но да. Марат, помолчи.

Теклер бы тоже не поверил. Хотя давно ли мне стало интересно, что он подумает? Вообще, раз уж я тут начал откровенно о жизни, рассказываю. Девушка – это прекрасно, замечательно, волшебно. Но лучшего друга мне не хватает. Может, я тогда слегка перегнул, когда рубанул с плеча. Он накосячил, он виноват, но Кир не предатель, ничего такого непростительного не совершил. Да, факт, что мы отдалились друг от друга, но такое тоже бывает в разные периоды времени. Он думал ежесекундно о Полине, я весь мыслями в Лекс ушел. Я решил, что это конец, а это была проверка на прочность дружбы. И выходит, что вообще-то, не прошел ее именно я, а не Кир. Я его слил, а он искренне извинялся за свои ошибки.

Короче, мы снова общаемся. Именно в том ключе, в котором общались все эти годы. Не скажу, что это уже полное перемирие, но маленькими шажками идем к нему.

Лекс знает и поддерживает. Она по-прежнему считает, что среди девушек друзей ей не найти, но уверена, что существует мужская дружба, и парень с девушкой тоже могут дружить. Вот со своим Дэвидом она же общается. Кстати, рассказала мне: Дэвид этот сохнет по Кристинке, давно и безуспешно. Зимой его прекратили отшивать, вместо этого зафрендзонили. Парень старается, но вряд ли долго будет терпеть. А еще, по инсайдерской информации, ему предложили сменить футбольный клуб, и он больше склоняется к уходу, чем к тому, чтобы дальше играть в родном.

Впрочем, сами разберутся.

Нам бы между собой разобраться.

- Вы сговорились? – спрашивает отец Саши. О чем он? Да, точно, об учебе в универе. Они все еще об этом, а я в мыслях ускакал.

- Не сговариваясь, – отвечает Саша, пока я улавливаю потерянную для меня нить разговора. – Сама в шоке.

- И я в шоке, – киваю в подтверждение.

- Раз идеи есть, уже хорошо, – сглаживает обстановку мама. Правильно, мам, давайте закроем тему, напрягает.

- Как дела с получением прав, дочь? – поддерживает перевод темы Неделин.

- В процессе.

- Витя, нашей дочери рано еще ездить самой, – вступает уже Сашина мама. Ну здрасьте, приехали, и это Лекс ещё никуда и не выезжала. Осталось только поругаться из-за методов воспитания взрослого ребенка на дне рождения этого самого взрослого ребенка.

- Я тебя прошу, не начинай. Наша дочь водит машину прекрасно, вся в меня.

Опасные фразы, Виктор Леонидович, опасные.

- Мам, первое время я буду водить под присмотром папы, не переживай, хорошо?

И в общем, вот так весь вечер. Острых тем предостаточно, но до точки кипения не доходим. Каждый раз кто-то грамотно находит выход из тупика. К моменту, когда приносят торт с большими свечами-цифрами, кажется, мы уже успели обсудить все на свете. Лексус готовится задуть свечи, я молча, уже даже не закатывая глаза, беру в руки телефон – если не снимешь такое, будешь лохом года. В глубине души надеюсь, что она загадала себе платье на выпускной от «Шанель», а не поступить со мной на один факультет. Хотя, как говорит Сережа, желание девушки – закон.

Но если что, я умею законы обходить. Вы же помните?

Золушку уже хочется украсть с бала, хотя я не уверен, что на таких каблуках она долго выходит. Но у нас афтерпати по плану.

Ну знаете, такое, чтобы не выходить из помещения. Этажом ниже в правом крыле – фотовыставка, Лекс такое любит. В левом крыле – мак, а стаканчик из мака еще ни одной инстафоточке не вредил. А на третьем этаже – кинотеатр, куда у меня куплены билеты на ночной сеанс. И в зал с диванчиками, конечно. Так-то теперь официально можно забирать принцесску и после полуночи. А сумку, подаренную моими родителями, она берет с собой сразу, так что подарок максимально быстро пригодился.

Когда добираемся до зала, чизкейка начинает слегка засыпать. Наверное, волнение свое дело сделало. Мы хоть и выдержали все это недосватовство, но праздник вышел не самый простой, особенно для нее. Фильм интересный, но если Лекс решит поспать у меня на плече, троллить и подкалывать не буду. Наверное. Ноги у нее все же устали от хождения на таких тонюсеньких шпильках, но в зале не слишком тепло, чтобы разуваться. Поэтому закидываю ее ноги к себе на колени, позволяя устроиться поудобнее. Офигеть, как же меня всегда штырило от ее ножек! Взять хоть мои концерты у репетитора или когда в школе пялился. И сейчас я ничуть не лучше, чем тогда, только теперь имею полное право смотреть. И не только смотреть. Уже можно говорить, что от этих длинных стройных ног у меня в брюках возмущение «в тесноте и в обиде». И тот облом с явлением ее мамы я тоже помню. Тяжело быть восемнадцатилеткой, живущим с родителями. И хочется и колется прямо в Сережины запреты.