– Если б я только знал, волчок. Справедливость в целом – довольно эфемерное понятие, и, говоря о ней, можно пускаться в такие далёкие дебри философских рассуждений, что не всегда получится вернуться обратно.

– Да я не о том. Как понять, где чужая ошибка, а где своя? Как ты думаешь?

Стихает шипение пара в тигле и звон склянок. Слышится негромкое покашливание – видно, Регис прочищает горло.

– В узком смысле слова? – задумчиво произносит он. – Трудно сказать однозначно без учёта дополнительных условий, однако, думается мне, всё же возможно. Не хочется казаться умудрённым жизнью старцем, но и у меня в своё время возникали определённые мысли на этот счёт. Своя ошибка всегда воспринимается куда болезненнее, дорогой Геральт. Всегда.

Печаль в его голосе бередит внутри неясное беспокойство – и тоску, которая возвращается заунывным воем ветра под рёбрами. Становится как-то резко прохладно; отчего-то только сейчас Геральт замечает, что уже глубокая ночь, а за ним так никто и не вернулся. Есть только он один, десяток оплывших свечек и голос Региса в голове. И ещё – неприятные напоминания о всём, что он не так давно творил. Историю с медведями и то, как он наорал на Региса просто потому, что был от этого слишком напуган. Кражу у Эскеля. Разочарование в глазах Весемира.

На сердце словно падает тяжеленный булыжник, и Геральту вдруг отчаянно хочется услышать хоть что-то, что снимет с него этот непрошеный груз.

– И что же с ней делать? – спрашивает он растерянно. Почему-то думается, что только Регис может сейчас его понять, пусть Геральт и повёл себя некрасиво даже с ним. Наверное, поэтому ему снова хочется довериться, как тогда, в пещере, когда они рука об руку бежали от фледера. Пусть даже это будет странно, но, если от этого становится легче, какая разница?

– Попытаться простить себя, волчок, и извлечь из этого урок, – словно слышит его невесёлые думы Регис. – Пожалуй, это будет самым действенным, что можно сделать в таком случае. Лишние сердечные терзания порой бывают только вредны, – и вдруг в мягком голосе явно слышится улыбка, – Особенно для ведьмаков, верно?

Удивительно, но от простых слов становится чуть легче. Прощать себя у него обычно получается не очень хорошо, но вот извлекать уроки Геральт умеет. Не надо больше быть такой свиньёй по отношению к Регису, вот что. Этот непонятный человек и в самом деле не желает ему ничего плохого, да и отчего-то готов помочь. Стоит хотя бы отплатить ему тем же, раз уж они теперь в одной лодке.

Наверное, поэтому уже позже, перед тем, как забраться под меховые одеяла и что есть силы пихнуть Эскеля, чтобы тот подвинулся, напоследок Геральт думает:

– Ну, спокойной ночи, что ли, Регис.

– И тебе спокойной ночи, юный ведьмак, – тихо отзывается в голове голос. – И, прошу, не забывай про пояснения на латыни. Надеюсь, ты помнишь, как звучит на ней наименование крушины?

– Франгула, да, – закатывает глаза Геральт. – Помню. Сдалась тебе эта латынь… Дурацкий язык.

– О, в своё время я поведаю историю, после которой ты, возможно, изменишь своё мнение. Впрочем, как-нибудь позже. Засыпай, Геральт.

– Угу, – уже полусонный, отзывается он больше подушке, чем Регису, и медленно закрывает наливающиеся свинцом веки.

Почти всю ночь ему не снится ничего, но под утро он вдруг видит ясную от солнца поляну – и высокую фигуру в окровавленном фартуке, выходящую из-за деревьев с едва заметной улыбкой.

_____________________________________________________________________

Термиты, со своими непереводимыми *семействами и ***подсемействами (лат.)

Комментарий к Просто Геральт

вообще-то главу стоило назвать “Просто Геральт и его вампирская нянька”. как вам этот мелкий шкодник???

========== Геральт из Каэр Морхена ==========

Комментарий к Геральт из Каэр Морхена

мои хорошие, у меня сейчас не самый простой период в жизни, потому я буду рада любой вашей поддержке, отзывам, комментариям в соцсетях к этой главе и артам - и так далее! заранее спасибо <3

Конечно, Регис оказывается первым, кто узнаёт о том, что он прошёл проверку.

–…Представляешь, мне их засчитали! Все до единого!

День стоит на удивление погожий для наступившей зимы, и даже странно, что на тренировочном дворике он сейчас один – хотя нет, теперь-то совсем не один. Ленивыми движениями Геральт быстро делает разминку, потягиваясь во все стороны и как следует разогревая мышцы, пока далеко в сознании булькают чужие котелки и плещется вода с хлором, в которой, как он узнал, лекари замачивают простыни для приёмного покоя.

– Право, я не сомневался в твоих умениях ни на секунду, – одобрительно произносит мягкий голос в голове. – Значит, с проверкой в школе Волка покончено?

– Вроде того, – довольно отзывается Геральт, выписывая рукой поворот с воображаемым мечом. – Видел бы ты лица остальных. Эскель аж позеленел от зависти. Сам-то только пять сдал, и то кое-как.

– Ну и ну! Неужели я слышу в твоём голосе злорадство, волчок? – тихо усмехается Регис. – Что ж, кажется, в любом случае можно тебя поздравить?

– Ага, наверное. Не праздник, но одной заморочкой меньше.

– Отчего же не праздник? Думаю, ты даже можешь позволить себе каким-то образом это отметить. Признаюсь, есть у меня одна мысль…

Мыслей у Региса за то время, что они возились с его алхимическими бедами, вообще то и без того слишком много, и все, как одна, сложные и причудливые – так что, стоит это услышать, как Геральт тут же хмурится, совсем не готовый к очередным хитроумным придумкам.

– Ну? И какая же?

– Помнишь наш давний разговор о сути управления осознанными сновидениями?

Вот что-что, а это он точно не ожидал.

– Допустим.

– Мне как-то подумалось, что, исходя из данного предположения, можно было бы попробовать представить иллюзию снова, – как ни в чём ни бывало произносит Регис так легко, будто предлагает перекусить. – Во всяком случае, могу предложить произвести это со своей стороны, дабы избежать лишнего риска.

– А это вообще получится? – с сомнением спрашивает Геральт в ответ. – Что-то я так и не понял, как эти видения появлялись. По какому-то зову?

– Возможно, волчок, возможно. По крайней мере, мне хотелось бы убедиться в своих догадках, чтобы окончательно определиться с пониманием нашей, бесспорно, нетривиальной ситуации. Что скажешь, Геральт?

Ох, снова эти туманные разговоры об иллюзиях и магии. Но настроение у Геральта сегодня настолько безоблачное, что почему-то совсем не хочется спорить. Значит, будь оно, что будет… Так или иначе, если что-то пойдет не так, Регису тоже достанется, и едва ли он стал бы предлагать эту авантюру просто так.

– Ну, тогда валяй, – подумав, просто произносит Геральт, зачем-то в ожидании закрывая глаза – и всё делает правильно.

Секунда, и всё вокруг начинает кружиться в беспорядочном хороводе. Исчезает дворик и Каэр Морхен, зимнее утро, снег. Вместо них по вискам ударяет короткая вспышка, стирая всё в темноте, и тут же пропадает, превращаясь в цветастые пятнышки. Ещё секунда… Ещё вспышка.

Лицу резко становится очень жарко после морозной свежести. Неторопливо Геральт приоткрывает один глаз, боясь снова увидеть неудавшуюся попытку воображения с тем жутким кровавым месивом. Но опасения оказываются напрасными: возвращается та самая светлая летняя лужайка, как прежде, шумящая от веяния тёплого ветра.

– Охренеть, – само собой вырывается изо рта. – Охренеть. Получилось.

– Как бы мне ни хотелось подобрать иные выражения, всё же не могу с тобой не согласиться, волчок.

– Регис!

Дёрнувшись, он мигом подскакивает в высокой траве и совсем так же, как тогда, видит высокую фигуру в тёмно-сером балахоне. Регис шагает ему навстречу быстро и грациозно, улыбаясь одними уголками губ. Вмиг вдруг становится как-то… неловко: одно дело общаться с голосом в голове, и другое – с реальным человеком, притом куда взрослее его самого.

Хотя даже в этом Геральт не уверен. Всё-таки сколько ему лет? Посмотришь, вроде сухой и строгий, как монах, но кожа гладкая, без единой морщинки, и все движения у него аккуратные и лёгкие.