Джаргары стреляют в дичь с безопасного расстояния. По одному выстрелу от одного охотничка. Вот и я буду придерживаться такого принципа. Один охотник — одна пуля.

Развернув винтовку в нужном направлении, приник к прицелу, выслеживая будущую жертву. Долго искать цель не пришлось, поселок гудел, как обычно. По единственной улочке расхаживали раздувшие грудь и выпятившие руки самцы, рядом с ними крутились не менее развитые самки. Ночное освещение в несколько раскачивающихся на ветру фонарей выхватывало возникающие из темноты фигуры развлекающихся парочек. В сторонке от них трое джаргаров удерживали четвертого, сменяясь периодически для сильных ударов по ребрам и морде.

Наблюдать за обычной жизнью лагеря было странно. Я не испытывал к джаргарам лютой ненависти, презрения или чего-то подобного. Сейчас, наблюдая через прицел их расслабленную суету, видел лишь жизнь. Банальную, немного дикую, но все же совершенно обыденную жизнь. Поменяй их сейчас на солдат Директората, и будет ровно та же самая картина: служаки развлекаются, как могут. Простые потребности, не менявшиеся тысячелетиями в нашей истории, пользовались спросом и в Мьеригарде. Может быть, прав был ладжар, и нас действительно лепили по одному эскизу? Или все дело в пирамиде Маслоу?

Однако как бы там ни было, это они пришли в мой дом, бьют посуду и даже грязные сапоги не сняли в прихожей. Так что какими бы близкими сейчас не рисовала их моя расшатанная психика, но защита собственного дома — не обязанность и не долг, это такая же первостепенная потребность человека, отца и мужчины. Так что пусть хоть чипами обзаведутся — враг есть враг, каким бы похожим на тебя он ни был.

Поймав в прицел грудь вальяжно прогуливающегося джаргара, взял немного выше и спустил курок в первый раз. Эффект превзошел все мои ожидания.

Давно оставившие несение службы, кошаки даже доспехи перестали носить. И хотя с ружьями еще не расставались, к отражению атаки они совершенно не готовы.

Грудь жертвы взорвалась, разбрызгивая куски плоти, обломки костей и кровь. Джаргар еще не упал, пытался затянуть несовместимые с жизнью раны, а я дернул затвор, высвобождая гильзу, и перевел ствол правее.

Новой целью стала самка, стоящая боком ко мне в коленно-локтевой позе. Ее голова разлетелась на куски, и, пока любовник не успел ничего предпринять, я пристрелил и его. В лагере еще не поднялась паника: выстрелов там не слышно, трупы пока только в темных закоулках, но уже чувствую утекающие сквозь пальцы драгоценные секунды.

Затвор, прицел, спуск. Затвор, прицел, спуск.

Только опустошив все магазины, отложил винтовку и передернул плечами. Джаргары теперь точно не станут расслабляться. Подумать только, воспользовавшись их безалаберностью, я сократил население лагеря на 25 бойцов. Крупнокалиберная пуля с вкусной начинкой рвала кошаков на кровавые лоскуты, и даже их хваленая регенерация не справлялась с такими повреждениями.

Конечно, теперь они будут носить броню, вспомнят о дисциплине и постараются взять реванш, но, черт возьми, у меня найдется, чем их встретить.

Взбудораженный покрепче, чем от укола чистым кофеином, убрал оружие вместе с гильзами и пустыми магазинами в машину. Багги рыкнул мотором, когда я вдавил кнопку зажигания. Тронувшись с места, гнать не стал, а потом и вовсе переключил транспорт на автопилот. Вывел изображение с камер на стекло шлема и с удовольствием наблюдал, как застава встает в ружье. Оставившие свои посты, как и менее одаренные собратья, граддары бегали по лагерю, светом своих щитов выдавая свое местонахождение. Поднятия магами суета возымела действие: те из воинов, кто относительно крепко стоял на ногах, спешно влезали в доспехи, занимали брошенные за ненадобностью позиции. Но больше никто по ним огня не вел, так что сидение под прикрытием брустверов ничего им и не дало.

Довольно улыбаясь, я дождался, когда багги лихо въедет в предварительно открывший двери гараж, прихватил снайперку и остальной груз. Мэрау уже встречала меня в дверях из отсека. Вид у нее был крайне встревоженный, но ситуация все еще была под контролем: маги навели порядок, рассредоточились по периметру лагеря, закрывая поселок растянутыми щитами.

— Что случилось, Виктор? — спросила она, сжимая кулаки. — У тебя слишком довольный вид.

— Двадцать пять попаданий, ни одного выжившего, — пожал плечами в ответ, проходя мимо. — Кстати, пакуй вещи, Мэрау.

— Что?! Мы теперь убежим?

— Не мы, а вы с Дараном, — ответил, остановившись в коридоре. — Это моя война, не ваша. Да и потом, я и так много для вас сделал.

— Думаешь, я на это куплюсь? — повысила голос она. — После стольких месяцев под одной крышей я уже достаточно тебя изучила, Виктор.

— Вот и хорошо, — совершенно спокойно произнес, укладывая винтовку у репликатора, — в случае необходимости воспользуешься полученными знаниями, чтобы купить вам обоим жизнь. А теперь, будь умницей, забирай Дарана и улетайте. Ночью вас никто не заметит, а если не сделать этого сейчас, то уже никогда не получится.

— Тревога! — взвыла сирена, и я махнул на кошку рукой.

Переключив дисплей помощника, с холодным спокойствием хмыкнул. Ну, как я и ожидал, нашлась пара горячих голов, решивших найти обидчика.

Два драджара влетели на мою территорию, забитые джаргарами. Что ж, значит, сегодня счет будет еще больше.

— Открыть огонь на поражение, — распорядился, вылезая из брони. — Никакого больше перемирия.

Картинка на дисплее у стола сменилась, демонстрируя, как два «Оккупанта», появившись будто из ниоткуда, пластуют джипы плазморезами. Кошаки, может, и хотели отстреляться, но упавшие с неба дроны их опередили, выпустив лазерные лучи в бойницы.

Бой кончился, не успев начаться. И хорошо, осаду пора переводить в новую фазу. Еще немного убитых, и мы посмотрим, кто кого здесь запер.

— И помни, автопилот все сделает за тебя. Ничего не трогай, — в сотый раз повторил, глядя, как Мэрау со значительно подросшим Дараном устраиваются внутри самолета. — Как только вы войдете в зону спутника…

— Загорится зеленый сигнал, — кивнула воительница, защелкивая ремни безопасности. — Я знаю, Виктор.

Кивнув, я отошел от бывшего бомбардировщика. Кошка улыбнулась на прощание и закрыла поляризованную крышку. Двигатель машины загудел, корпус завибрировал — подготовка к старту началась.

Сделав еще несколько шагов назад, проверил состояние аппарата. Пока он не перейдет под контроль спутника, полет пройдет полностью под нашим с помощником управлением. По сути, все, что требуется от Мэрау — обозначить площадку для посадки.

Разумеется, делать это нужно в безлюдном месте, иначе все пойдет насмарку. Но с этим, подозреваю, она справится, недаром же Мэрау провела у нас так много времени.

Подавив желание оставаться на площадке до последнего, отправился обратно на базу. На дисплей брони помощник вывел данные самолета, и я подтвердил взлет.

Машина на картинке сменила цвет с желтого на зеленый. Вот и все, теперь мы снова будем одни.

— Мы взлетели, — сообщила Мэрау по связи. — До встречи, Виктор. И спасибо.

— Приятного полета, — отозвался я.

Проводив взглядом удаляющуюся точку на дисплее, просто запретил себе переживать о Мэрау и Даране, ставших за это время практически своими. Их судьба больше от меня не зависит, и это на самом деле хорошо: устроенная мной акция устрашения принесла свои плоды.

За минувшие с момента нападения сутки еще трижды джипы кошаков пытались штурмовать мои джунгли. Пока я не трогал осаждающих, они, по-видимому, уже считали их безопасными, ведь никаких препятствий с нашей стороны никогда, по сути, и не было. Теперь же джаргары потеряли две сотни солдат, пробуя вторгнуться с разных сторон на мою землю.

Конечно, после первой провальной попытки, когда дроны и боты порвали ринувшихся мстить кошаков на одном эффекте неожиданности, солдаты одумались и больше не спешили. Им даже удалось разнести пятерых «Оккупантов» и семнадцать дронов. Однако эти потери мы возместили еще раньше, чем подоспело подкрепление в лице двух граддаров.