Полин возвращается к сумке и вынимает оттуда толстую скрутку трав. Следом достаёт большой коробок спичек. Не проходит и минуты, как она поджигает скрутку, и густой дым поднимается вверх.

- Закройте дверь. – Командует, и Джулс, стоящий ближе всего, без слов делает так, как сказано.

Она начинает окуривать всю зону вокруг кровати, обходя сначала одну сторону, затем - другую, пока вся спальня не заполняется дымом. Коул различает шалфей, полынь и зверобой, но что-то было ещё, незнакомое ему. Внезапно его слух улавливает несколько слов, произнесённые Полин на другом языке, и в мгновение весь повисший дым окрашивается в бордовый.

- Так я и думала. – Её догадка подтвердилась. Она потушила закрутку, после положила на прикроватную тумбочку и начала что-то рыскать в сумке, будто не обращая внимания ни на кого.

- Что с ней? – нетерпеливо вопрошает альфа.

- Белль, ты ведь поняла, что это? – игнорирует вопрос мужчины, бесцеремонно обращаясь к своей помощнице, та молча кивает, - Поищи в моей сумке необходимый сбор. Нам надо сделать отвар и провести обряд.

А затем её прожигающие карие глаза обращаются к Коулу. Она готова ответить на главный вопрос, ради которого все здесь собрались. Белль покидает спальню, уносясь быстро с сумкой в кухню. Джулс, решив последить за ней, тоже тихо удаляется. Ему хотелось узнать не меньше Коула, что не так с Оливией, но что-то не давало ему это сделать. Наверное, дело было в том тоне, когда альфа, отбросив тот факт, что они друзья, сказал: «А что ты думал? Она – моя Истинная». Он не хотел ревновать друга к омеге, презирая это грёбаное, гнилое чувство, но тогда что наполнило его? Грусть, что Коул о ком-то может так сильно заботиться? Печаль от осознания, что теперь в стае второе место будет занимать не он, а она? Джулс гнал все эти мысли.

- Я сделал всё, как ты говорила. – Повторяет альфа вновь, - В ночь растущего серпа я воззвал к волку и пометил её. Это довольно простая инструкция, чтобы всё испортить.

- Ты ничего и не испортил, Коул. – Отрицательно мотает головой и кладёт руку на лоб омеги. Жар снова начал усиливаться. Холодная вода помогла, но ненадолго, - Ваша связь укрепилась из-за метки, это я почувствовала, но её тело отвергает эту связь. На то, видимо, есть свои причины. Она из какого Поселения?

- Четвёртого.

- У неё есть муж?

- Да, - крайне недовольно рычит в ответ.

- По всей видимости, тебе незнакомы традиции Четвёртого. Я тебе расскажу, - Полин ещё раз оглядывает Оливию с некой даже жалостью или с сочувствием, - В Четвёртом все волки, достигшие восемнадцати лет, проходят обряд. Этот обряд подразумевает под собой подбор пары. Опущу все детали и скажу вот, что: Оливия нашла своего будущего мужа, и их ожидала свадебная церемония, которая многим отличается от всех других, которые мне известны. Самое главное то, что в нём создаётся искусственная связь между двумя волками. Понимаешь?

И Коул понял. Понял сразу же, когда она заговорила про свадебную церемонию, и успел мысленно себя проклясть в том, что не подумал об этом раньше.

- Не каждый волк сможет выдержать две полноценные связи. Тем более мы говорим об омеге.

- Скажи, что нужно сделать. Если нужна какая-нибудь заморская или иноземная трава, я хоть сейчас готов отправиться в путь. Жертва нужна? Плоть? Клятва? Я даже голову её мужа могу принести, Полин, просто назови цену.

- Успокойся. Я сварю ей один отвар, который она будет пить, чтобы постепенно её связь с мужем разорвалась. На это могут уйти недели, но зато он не заметит.

- И ей станет лучше? Оливия очнётся?

- Да, сейчас она очень слаба. Думаю, время идёт сильно на убыль. Это ведь с ней не первый день? – догадливо спрашивает и получает от альфы короткий кивок, - Но если мы сегодня начнём, то она с лёгкостью встанет на ноги.

- Что нужно от меня сейчас? – Коул с горечью во взгляде посмотрел на бледную омегу. Её мертвенно-бледный вид вызывал у него тошноту, а у волка ярое беспокойство.

- Сейчас ты ничем не можешь помочь. Я займусь её лечение, а ты отдохни.

Он усмехнулся, давая понять, что на словах всё звучит куда проще, чем в реальности. А реальность такова, что он глаз не сомкнёт, пока не увидит её улыбку, пока не услышит хоть слово с её уст. А до этого он не представлял, как может лечь спать и дрыхнуть себе преспокойно. Взяв из шкафа свежую рубаху, Коул натянул её через голову и покинул спальню, чтобы Полин могла приступить к лечению.

В кухне Белль готовила что-то в кастрюле, от которой неприятное зловоние распространялось на весь дом. Пытаясь укрыться от запаха, альфа вышел на крыльцо. Его встретил свежий прохладный ветер и виноватые глаза беты. Джулс не ушёл. Подпирая собой колонну, он стоял, убрав руки в карманы штанов.

- Я рад, что ей станет лучше, - он не стал скрывать, что слышал каждое слово.

- Я буду рад, когда она очнётся.

Тяжело выдохнув, Коул опустился на ступеньки крыльца и, поставив локти на колени, посмотрел куда-то вдаль.

- Неужели ты готов убить её мужа? Это ведь немыслимо.

Тёмные глаза обратились к другу. В них читался ответ, который Джулс не ожидал узнать. Он садится рядом.

- Она бы не простила тебя. Оливия слишком сердечна, тому доказательство то, как она на площади была готова выстоять наказание за абсолютно чужого ликана. – Сам не зная, зачем, Джулс пытался объяснить очевидное своему альфе.

- Оливия бы обиделась на меня, возможно, возненавидела, но противостоять нашей связи она бы не смогла. – Он вверял уверенность в каждое произнесенное слово. Знакомое неприятное выражение лица Джулса говорило, что он не понимает, - Связь Истинных меняет любое моё решение. Вероника была права. – Коул помнил те истерику и крики в своём кабинете, - Оливия – моя слабость.

- Мне кажется, дело не в связи. – Пожимает плечами.

- В чём же тогда?

- У тебя к ней сильные чувства. Возможно, это даже любовь, - на губах друга притаилась улыбка, которая не ускользнула от Коула.

- Я бы мог в это поверить, если бы эти ощущения появились до обнаружения связи. Потому что до этого я не испытывал к ней ничего, кроме раздражения. – Сухо отвечает.

- Ой, не знаю. Может, тебя отпугивал тот факт, что она замужем?

- Когда меня отпугивал этот факт? – посмеивается в ответ, и становится легче от этой минутной разрядки.

- Думаю, тебе легче всё отрицать, хотя вместо этого ты мог бы признать, что испытываешь к ней высокие чувства. Влюбленность. Любовь. Желание.

- Желание? Ты сейчас прикалываешься? – Коул толкает его в плечо, не желая это больше слушать.

- Желание сделать её своей альфой? Я ведь знаю, зачем метят альфы омег. Да, я бета, и мне должно быть абсолютно до фени, но я знаю, Коул. Если с меткой всё выйдет, то она станет меченной альфой. От природы омега, но награжденная статусом альфы.

- Знаешь ты многое, но догадываешься о малом, - смеётся и хитро смотрит на него искоса.

Ответ немного обескураживает Джулса, и он задумывается, зачем ещё нужно ставить метку. Конечно, он знал поверхностно то, что когда-то урвал случайно из книг. И он догадывается, что Коул большим не поделиться.

- Я боюсь, Джулс. – Альфа застаёт врасплох друга. Такое он произносит впервые. В его жизни было многое. Потеря Анны. Отбор на Верховного альфу. Куча драк и сражений. И при этом боялся он впервые, - В книгах и фолиантах так много написано про те чувства, которые ты испытываешь, когда теряешь Истинную пару. Я даже не справился с тем, чтобы всё прочесть, потому что эти описания вгоняли в ужас и меня, и волка. Это хуже, чем смерть. Я не хочу ничего подобного испытывать в своей жизни. И даже не знаю, что лучше: если я однажды испытаю эту боль от потери Оливии, или же она испытает эту боль от потери меня.

- Никто из вас не испытает эту боль, прекрати. Откуда столько пессимизма?

- Но не можем же мы умереть в один день? – и в этом была правда.

Джулсу нечего было ответить, а Коулу нечего было добавить. Они продолжили сидеть на крыльце. Через дверь уже просочился зловонный запах, но будто бы немного поутих. Заняв себя хоть как-то, альфа начал расщеплять аромат по кусочкам, чтобы вычленить хоть что-то знакомое. Травы. Цветы. Плоть. Но среди прочего было что-то… Он не мог понять, что.