- Если думаешь, что справишься сама, мне же лучше. Не буду марать руки.

- Нет! – Бриджит уже вкусила плод победы и ликования от одной мысли, что соперница покинет Пятое и не вернётся, - Я согласна. Только обещай, что Коул ни о чём не узнает. А если узнает о заговоре против Оливии, то там не будет фигурировать моё имя. Никогда.

- Обещаю, - закатывает нетерпеливо глаза.

- Клянись. Принеси клятву, которую не нарушишь.

- Клянусь своей кровью и кровью моих предков, никто и никогда не узнает, что ты была причастна к этому. Всё? Паранойя не так плещет в тебе?

- Да, - довольно улыбнулась, чувствуя, как эйфория наполняет её. Она теперь в заговоре, и на её стороне есть альфа с клятвой. Разве что-то может пойти не так? – А теперь расскажи, какой у тебя план.

***

Почти всю ночь ей снились странноватые то ли кошмары, то ли сны. Какие-то явно были с эротическим подтекстом, какие-то казались абсолютно бессмысленными. Проснувшись от одного пошлого сна с Кайлом, она закрыла глаза и погрузилась в новый. Больной мозг вырисовывал одну запретную картинку за другой. Видя его лицо перед глазами, она уже не обращала внимание на шрам, который стал абсолютно привычным образом. Всё, о чём она могла думать в своих снах, были либо его тёмные глаза, либо требующие руки, либо горячие поцелуи.

Наконец, когда наступило утро, омега пришла в себя и решительно пыталась быть в сознании. Спустя несколько минут, смаргивая сон и бездумно оглядывая комнату, она ощутила, как волчица зарычала. Тревога и оборонительный режим подключились. В спальне она была не одна. Медленно, будто бы потеряв бдительность, Оливия поворачивалась на кровати. В углу, в кресле сидел Коул. Тихо и внимательно он смотрел на неё. Его чёрные глаза были куда более устрашающими и требовательные, чем те, что она видела во сне.

- Никогда бы не подумал, что голая омега в моей кровати, будет так радовать глаз, - лисья улыбка образовалась на его губах. Альфа наклонил голову в бок, отчего несколько прядей, спрятанных за ухом, выпали и коснулись плеча.

Оливия опускает взгляд на одеяло, которым она до этого была прикрыта, и с громким вздохом поспешила дёрнуть его, чтобы спрятать оголившуюся грудь от чёрных глаз. Он сразу погрустнел, тяжело выдохнув.

- А ведь было так красиво…

- Ты быстро вернулся, - попыталась перейти на другую тему, сильнее натягивая одеяло, которое уже вот-вот окажется у подбородка.

- Да, и застал тебя ещё полупьяную. Хочу услышать эту историю, но тебе лучше умыться и, как не прискорбно это звучит, одеться.

Альфа оттолкнулся от ручек кресла и встал на ноги. Ещё несколько секунд, пока Оливия глядела своими невинными глазками на него, он изучал её и запоминал.

Терзаемая вопросами, сколько он наблюдал за ней и как давно вернулся в Пятое, омега накинула сорочку и поспешила вниз. Прошмыгнула мимо альфы в кухне и спряталась за дверьми купальни. В зеркале её встретила та Оливия, которую до этого она не знала: помятая, немного опухшая и уставшая. Неужели этим любовался Коул? Пытаясь стереть эту навязчивую мысль из памяти, она принялась усердно вычищать зубной щёткой рот от грязного, мерзкого запаха. Чтобы уж точно помог, повторила чистку ещё раз. Прохладная вода привела в чувства и вроде даже освежила лицо. Хотя возможно это лишь самовнушение.

Убрав волосы в небольшой низкий пучок, она ещё раз умылась и наконец решилась выйти из купальни.

- Коул? – не найдя его ни в гостиной, ни в кухне, она вперила взгляд в дверь, за которой никогда не была. Обострённое обоняние подсказывало, что он за ней.

Решив долго не мяться, она нажала на ручку двери и толкнула от себя. Не прогадала. Комната оказалась небольшим кабинетом со столом, двумя креслами и одним стеллажом с книгами. Ещё было несколько полок с огромным количеством знакомых пергаментных свитков.

Коул расположился за столом, внимательно изучая какой-то незнакомый фолиант, но только девушка появилась на пороге, он громко его захлопнул и отложил.

- Как ты за несколько минут у раковины превратилась из распутной омежки в такого милого и наивного волчонка? – теперь он улыбался как-то нежно. Она даже не могла сопоставить грубого Коула с тем, кто сейчас сидел перед ней, - Садись, поведай мне историю.

- Ты странный, Коул… - тихо произнесла, усаживаясь в кресло, напротив стола. Её голубые глаза искали подвоха или же объяснение всему происходящему.

- Всего лишь рад быть дома, - пожимает плечами и откидывается на спинку кресла, - Значит, ты теперь дружишь с Эммой и Вероникой?

- Как ты… - смущенно проговорила, но так и не закончила вопрос.

- Оливия, никогда не сомневайся, что я знаю всё. – Звучало устрашающе, и на какое-то мгновение Оливия подумала, что всё происходящее – это своего рода проверка. Только ей нечего было скрывать. Ничего намеренно плохого она не делала.

- Ты об этом хотел поговорить?

- Нет.

- Ну, раз ты знаешь всё, то нет смысла рассказывать о прошедшем вечере. Ты и так в курсе, что мы были в таверне.

Коул ничего не ответил, лишь изучал её. Она изучала в ответ. Но чем больше омега глядела в его лицо, тем сильнее терялась в красивых чертах.

- Сегодня растущий серп, - выпалил неожиданно и сразу же увидел на её лице первые признаки удивления: она приподняла брови, а рот слегка приоткрылся.

- Вау, так быстро. – Всё, что смогла из себя выдавить.

- Лунный цикл прошёл, - объясняет очевидное, пока Оливия опускает взгляд на свои ладони, перед глазами воспоминания прошлой ночи растущего серпа, - Меня сегодня не будет до вечера, я уйду по делам. Но когда вернусь… - голос его неосторожно понизился, некая хриплость просочилась.

- Всё будет, как в прошлый раз? – немного даже боязливо спросила.

- Нет, в прошлый раз я давал тебе травы, чтобы ты так резко не реагировала. В этот раз не буду.

- Мне будет больно?

Омега сжалась на его глазах, сидя в кресле.

- Лив, - обращается к ней нежно-нежно, тёмных глаз не сводит с обеспокоенного лица, - тебе будет хорошо. По крайней мере, я сделаю для этого всё.

Некий двойной подтекст заставил её уши воспламениться, а щёки окраситься в розовый. Мурашки атаковали сначала шею, затем пробрались до спины. И она вскочила с кресла, не имея больше сил сидеть на месте. Он слишком волновал и слишком будоражил.

- Это не несёт какой-то официальный характер, - Коул поспешил встать следом. Её гроза стала куда более отчаянной, а мята немного горчила от страха. Альфа обошёл стол и приблизился к девушке, которая всё ещё излучала всем внешним видом неловкость, - Я лишь хотел предупредить, чтобы ты не боялась тех ощущений, которые будут. Они будут.

Его рука легла бархатно и ласково на горящую щёку. Кожа была шершавой и грубоватой, но она млела, несмотря ни на что. Слишком знакомы были его прикосновения, которые искусно пробуждали трепетные воспоминания.

- Почему ты молчишь? – тёмные глаза альфы источали в неумеренном количестве беспокойство. Она никогда не видела его таким.

- Что ты хочешь услышать? Я приготовлюсь к ночи растущего серпа. – Голос немного дрожит, но это не мешает ей продолжить, - Ты хотел это услышать?

- Нет, - качает отрицательно головой, делая небольшой шаг, приблизившись вплотную, - я всё ждал, когда ты скажешь, что скучала и тосковала по мне. Но теперь закрадывается мысль, что ты вовсе не скучала и не тосковала.

- Это не так, - спешит его разубедить, спешит прогнать навязчивую мысль, чтобы сказать то, что говорила всегда Питу, когда он возвращался из поездок. Только Коулу она произносит честно с полной верной искренностью, - Пока тебя не было, я не знала, куда себя деть. Только вчерашний вечер помог мне хоть немного отвлечься от этой мерзкой тоски.

Блэйк не спешил с ответом. Каким-то немыслимым способом и подобранные словами она смогла удовлетворить меланхоличное желание услышать, что тут кто-то его да ждал.

- Мне нужно уже идти на работу, - не отрывая руку от её лихорадочно горячей щеки, Коул увлеченно наблюдал, как её невинные голубые глаза, которые впервые не кровоточили грустью, бегали в ответном интересе по его лицу, - Знаешь, завидую тебе, что не все твои чувства так жестоко оголены, как мои.