Он с лёгкостью орудовал на кухне Томаса, доставая мешок с травами, готовя чайник. Небольшую ёмкость он поставил в печку, а затем поджёг щепку и бросил к дровам. Около минуты он ждал, чтобы удостовериться, что огонь не погас, а затем прикрыл съёмной дверцей печь. До того, как вода вскипятится, он мог бы пойти в комнату, снова поговорить с Бриджит, но не тянуло его.

Мысли быстро размножились в его голове. Всего было понемногу: нормального и отнюдь сумасшедшего. Правда всё же одна мысль не давала ему покоя. Что будет, если сейчас появится ребёнок от Бриджит? С одной стороны, отцовство его не пугало. К своим годам он был готов. Нет ничего страшного, чего бы он не смог сделать. Пеленки, кормление, воспитание и прочие моменты. Это всё сейчас казалось ему несущественным. Но не то, что у него был план, как быть вместе с Оливией, как завести с ней детей, как заставить её поверить, что их жизнь будет за пределами её маленьких страхов. Теперь всё было слишком комичным и ничтожным.

Дверь открылась, и Бриджит, не высидевшая наедине с собой, вышла обратно в кухню. Мысли Коула в секунду упорхнули. Он лишь прислушивался к тому, как омега садится позади него за стол, отодвигая стул, как берёт в руки одну из книг Томаса, которых в доме было огромное количество, пролистывает, закрывает и кладёт обратно. Она наверняка хочет, чтобы он что-то сказал, но он был неспособен.

- Мне всегда казалось, что ты открыт к идее стать отцом, а сейчас на тебе лица нет.

Бриджит искусно пыталась манипулировать своими словами.

- Был, но многое поменялось.

- Появление Оливии играет какую-то роль в твоём изменении? - её имя слетело с уст Бриджит, заставляя внутри обоих что-то перевернуться. Бриджит была отвратительна сама мысль, что теперь им приходится обсуждать другую женщину в виде новой спутницы Коула. Вроде бы ещё вчера они были в своём мире, где Коул проводил с ней время, заботился, как мог, согревал ночами их совместную кровать, не противился наивным планам омеги построить семью. Она хотела быть с ним. Но кто не хотел?

- Разве то, что я сказал тебе на улице, не объясняет всё?

- Нет, я хочу услышать наконец, что ты изменял мне с ней. Признайся.

Тон её голоса был неприятным и мучительным, она пыталась уличить его позорно в великом обмане, которого не было.

- Это то, чего ты хочешь? Услышать ещё раз, что я не буду с тобой, потому что Оливия появилась в моей жизни? - он развернулся, усмехаясь над её попытками вывести его из себя.

- Да, я хочу услышать от тебя правду.

- Так вот! - Коул хлопнул по столу рукой и наклонился вниз, ближе к лицу Бриджит, - Я не уходил к ней от тебя, не спал с ней, между нами толком ничего не было.

На лице омеги появилось неописуемое удивление, будто бы все карты и мысли не сошлись воедино, клубок не расплёлся. Коул лицезрел это. Он смаковал каждой секундой шока, так и не подтвердив её догадки насчёт него и Оливии.

- Но я изменял тебя. Возможно тебе сложно в это поверить после того, как ты знала, что никто в этом Поселении меня не интересует, но ты забываешь об остальных четырёх, откуда я и привёз Оливию к себе домой.

Она мечтала дать ему пощёчину, ударить его, как можно сильнее, чтобы голова отвалилась, но Коул быстро выпрямился и отошёл обратно. В светлых глазах Бриджит разгорался огонь самого страшного гнева. Ноги подняли её обратно, сидеть не хватило терпения.

- Когда придёт врачеватель, он проверит, беременна ты или нет. Если да, то я обеспечу тебя с ребёнком, и он будет частью моей жизни. Если же нет, исход тебе, думаю, понятен. Ты больше никогда не появишься в моей жизни и не станешь её частью.

Бриджит, проглотив всё то, что хотела сказать, лишь представляла, как Оливия однажды обойдётся с ним также. Раз они не вместе, они возможно никогда и не будут. Она видела и представляла, как Коул ощущает то же, что и она сейчас, - будто бы землю выбивают из-под ног, и больше ты никогда не опустишься обратно, будто бы гравитация перестаёт существовать, и нет ничего, к чему ты можешь притянуться. Путешествие в неизведанной чёрной пустоте.

Дверь вновь закрылась за омегой, и в кухне остался лишь Коул. С улицы слышен стрекот цикад, а крышка била по посуде, сообщая, что вода закипела.

Томас вернулся с врачевателем спустя полчаса. За это время Коул с Бриджит не обменялись и словом. Девушка как сидела в гостевой спальне, так и предпочла там остаться, прокручивая отвратительный разговор в голове снова и снова. Коул старался, наоборот, освободить свой разум от любых мыслей и приготовиться к непредсказуемому исходу осмотра. К сожалению, пришла не Генриетта, а её помощница, альфа указал на дверь и объяснил кратко ситуацию.

Томасу не хотелось лезть в дела своего главы, но, как друг, он не мог игнорировать то, каким отстранённым пришёл Коул. На нём лица не было.

- Думаешь, она может лгать? - аккуратно спросил, усаживаясь на стул рядом.

- Нет, сердцебиение было спокойным, и тем более я знаю, когда она лжёт, а когда говорит правду.

Томас хотел дать напутственное пожелание, поддержать своего друга, но не знал, чего желать. Чтобы Бриджит оказалась беременная и его странноватым отношениям с Оливией пришёл конец? Это было бы противоестественно. Но как не радоваться тому, что у Коула, возможно, в скором времени будет сын, несмотря на то, что не от любимой? История становилась запутанней. Он вновь обратил свой взгляд к брюнету, и по задумчивому отстранённому виду уловил одно - он прислушивался. Слушал. Изучал. Пока было тихо, осмотр не закончился.

- Кстати мы вчера отлично провели время с Оливией, она хочет научиться играть в шахматы. - Омега попытался ещё раз завести разговор.

- И как её успехи после первого дня? - Отвлечь удалось. Коул обратил всё ещё обеспокоенные глаза к Томасу. Отчаяние удалось перебить через всколыхнувший интерес.

- Думаю, у неё есть потенциал, - усмехнулся, давая примитивную оценку, - Не уверен, что она тебе говорила, но ей скучно дома. Просила книги, я могу дать свои. Ей хоть будет, чем заняться, пока ситуация не прояснится.

- После одного проведённого дня заботишься о ней, как о своей сестре? Похвально, - тёмные глаза потеплели, на лице заиграла знакомая харизматичная улыбка, которая собирала щёки в веер из маленьких морщинок.

- Ну, я ведь правильно понял, что она уже почти часть нашей стаи? - просиял в ответ.

- Можно собрать книги, - уклончиво проговорил.

- Тогда пойду выберу ей парочку.

Томас вышел их кухни, зайдя в свою скромную гостиную, где целая стена была отведена стеллажам для повестей, очеркам, романам, мемуарам и новеллам. Он хотел угадать, какие книги Оливии по душе, раз она любит читать. А вдруг он выберет то, что она уже читала? И эта мысль заставила высматривать ещё изощрённее.

Альфа прожигал дверь взглядом, слыша, как зашуршала одежда. Видимо, осмотр подошёл к концу, но ни слова не было слышно. Прозвучал один тяжёлый вздох, и дверь наконец открылась. Выплыла лекарь. Она обтирала руки о влажное полотенце. Нервы так шалили, что Коул резко встал, скрипнув ножками стула по деревянному полу.

- Господин Блэйк, - девушка обратилась неуверенно, даже боязливо, - к сожалению, беременности нет.

Воздух застрял у него в груди, он стоял, не зная, что сказать точно. Каковы были его настоящие чувства, если не слушать скулёж волка внутри? Грусть? Печаль? Или облегчение? Он не мог разобрать.

Пока его голова была занята мыслями, из комнаты следом вышла Бриджит. Её лицо излучало грусть, которая сменялась тревогой. После слов о расставании новость о том, что ребёнка нет, обременяла её. Ничего больше связывать их пару не могло, и это было похоже на унижение, но будто бы даже хуже. Она знала, что он испытает облегчение, не сейчас, но это чувство к нему придёт, что вся ситуация не обернулась непоправимыми последствиями. Ей же оставалось только мечтать быть частью его жизни, его семьи.

Коул молча кивнул лекарю и исчез в дверях гостиной. Томас как раз закончил с книгами, заматывая их в тканевой свёрток. Так легче нести. Конечно, он слышал, каков оказался исход, и тоже облегченно выдохнул. Ещё беременной Бриджит их стаи не хватало.