― Ты в порядке? ― спросила я, поворачивая ее лицом к себе.

― Да, ― выдохнула она и пристально на меня посмотрела. ― Как, черт возьми, ты это сделала? А еще лучше спрошу, сможешь ли ты это повторить?

― Не знаю. Я даже не знаю, как это сделала, ― призналась я. ― Я просто почувствовала давление в груди, а затем ты полетела в стену.

Мия потерла голову.

― Да, я ничего не видела, но по ощущениям меня в грудь, будто лошадь копытом ударила. Хорошо, что твой отец повесил маты на стене.

Я улыбнулась.

― Не отец. Мама повесила маты на стене, после того как ко мне пришли другие девушки из команды поддержки, и я упала с верха пирамиды. Я ударилась об стену и сломала ребро. На следующий день, родители попросили мастера повесить маты на стену.

― Как бы то ни было, я рада, что они там, ― искренне заверила она.

Я встала и предложила ей руку. Пока что мы закончили с тренировками, так как она с трудом передвигалась. Жаль, что мы не могли после спарринга посидеть в горячей ванне. Нам бы она, определенно, понадобилась. А затем мне в голову пришла идея.

― Ты же знаешь, что мама в прошлом году добавила сауну к бассейну, да? ― спросила я ее.

― Да, и что?

― Мы можем посидеть там, раз нам нельзя пользоваться горячей ванной, по словам Коула и Джейка, ― предложила я ей.

Она улыбнулась.

― Идея супер. У меня болит все тело.

Мы отправились в сауну, разделись и завернулись в полотенца. Когда мы вошли в комнату, я включила подачу пара и полила угли на нагревательном элементе водой, чтобы повалил пар. Прислонилась к стене и закрыла глаза. Я чувствовала, как в теле пульсирует боль после тренировки, будто все мое тело ― одна сплошная гигантская боль.

Пар начал заполнять комнату, и мои мышцы стали постепенно расслабляться. У меня было такое ощущение, что кости плавятся. Потрясающе. Я давно не чувствовала себя такой расслабленной. Я даже не была полностью расслабленной, когда забралась к Джейку в постель ночью. Я могла уснуть, это не было проблемой. Но в моем теле нарастало сексуальное напряжение, с которым я ничего не могла поделать. Я просто приказала себе уснуть, пока он гладил меня по спине и обнимал.

Я чувствовала, что Мия смотрит на меня. Казалось, что она может прочитать, что у меня на уме по выражению моего лица. Я взглянула на нее из-под ресниц и заметила, что она пристально на меня смотрит. У меня было ощущение, что этот разговор будет для меня не очень приятным. Я вздохнула.

― Что у тебя на уме, Мия? ― спросила я, специально оставив свои глаза закрытыми.

― Ты уже с ним переспала? ― спросила она с улыбкой в голосе.

Не совсем тот вопрос, которого я ожидала, но все равно несколько неловкий разговор.

― Почти каждую ночь сплю, ― ответила я честно. Я спала с ним. Но просто спала.

― Ха, ха, ― произнесла она с сарказмом. ― Ты знаешь, что я имею в виду. Ты уже с ним трахалась?

Я пожала плечами. Должна быть причина, почему она так внезапно решила задать мне эти вопросы.

― А почему спрашиваешь?

― Просто интересно, ― ответила она, прислоняясь головой к стене. ― Почему?

― Ох, я не знаю. Может быть, мы хотим, чтобы ожидание достигло пика. Или еще лучше, потому что он больше меня не хочет. Может быть, это отличный ответ, ― простонала я.

От мысли, что он больше меня не хочет, меня затошнило. Я не хотела, чтобы кто-либо знал, какой слабой я становилось, когда дело касалось этого мужчины. Слабость была уязвимостью, а я не могла позволить себе быть уязвимой.

― О, Лекс, ты и правда слепа, ― театрально вздохнула Мия. ― Кто угодно скажет, что у него самый большой недотрах по эту сторону реки Миссисипи. Он скоро начнет откусывать людям головы.

― Я не заметила, чтобы он вел себя как-то по-другому.

― Ты и не заметишь, потому что с тобой он ведет себя как обычно. Он хочет тебя, но не хочет тебя оттолкнуть. Может быть, тебе стоит просто переспать с ним и покончить с этим. Может быть, вы оба будете лучше спать по ночам. Я знаю, что мне точно будет легче с ним общаться.

Я услышала смех в ее голосе.

Я пожала плечами. Такого не должно случиться, так что вероятно будет лучше, если она не будет на этом зацикливаться. Кого я обманываю? Мне нужно перестать на этом зацикливаться. Я думала о нем все время, днем и ночью. Я должна избавиться от мыслей о нем.

Примерно через полчаса, мы решили, что настало время покинуть парную. Я встала и пошла на выход. Но дверь не поддалась. Я толкнула ее снова. Опять, то же самое. Я посмотрела на Мию, которая тоже смотрела на меня с хмурым выражением лица.

― Что такое? ― спросила она.

― Дверь не открывается, ― сказала я ей, мой голос повысился на октаву.

Я не страдала клаустрофобией, но мне не нравилось чувствовать себя в ловушке. Я толкнула дверь сильнее. Она совсем не открывалась.

Мия подошла к двери и толкнула тоже. Когда ничего не произошло, она посмотрела на меня широко распахнутыми глазами. Толкнула еще раз, было видно, как мышцы на ее руках напряглись. Дверь по-прежнему не поддавалась.

― Почему бы нам не толкнуть вместе, ― предложила я, пытаясь оставаться спокойной.

Мия кивнула. Мы вместе прислонились к двери и начали толкать. Мы обе давили на дверь всем своим весом, но она все равно не открывалась. Я начала паниковать. Нам нужно было выбираться из этой коробки. Я ударила по двери кулаком.

Мия взяла меня за руку, отвела обратно к лавочке и жестом показала, чтобы я села. Она села рядом со мной, но смотрела на дверь. Я переводила взгляд между ней и дверью, затем до меня кое-что дошло. Я бросила взгляд на термостат в углу у двери. Термостат был установлен так, чтобы в комнате было не слишком жарко. Я увидела, что температура медленно начинает расти.

― Мия, у нас проблема, ― шепотом произнесла я.

― Них*я се, Шерлок, ― она фыркнула. ― И что навело тебя на эту мысль?

Я посмотрела на нее. Она все еще смотрела на дверь. Я прикоснулась к ее руке, чтобы она посмотрела на меня.

― Температура растет. Это значит, что кто-то изменил настройки снаружи еще до того, как мы оказались здесь в ловушке, ― сказала я ей. ― Другими словами, если мы вскоре отсюда не выберемся, то поджаримся до хрустящей корочки.

Она медленно перевела взгляд на термостат, на который смотрела я. Мы вместе, молча, смотрели, как температура повысилась еще на градус.

― Нам надо подумать, ― сказала она мне. Я слышала решимость в ее голосе. ― Мы выберемся отсюда. Что-то мне сегодня не очень нравится перспектива стать жареной индейкой.

Я всем сердцем с ней согласилась, не хотелось умереть в парной в своем чертовом доме. Оглядевшись, не увидела никаких путей для спасения. Я нахмурилась.

― Ты знаешь, когда примерно Джейк с Коулом вернутся домой? ― спросила я ее.

Она покачала головой.

― Нет, они передо мной не отчитываются.

Проклятье. Это значит, что мы сами по себе. Я посмотрела на Мию. Видимо у нее нет никаких идей, как и у меня. Я попыталась не заплакать. Ей не нужно, чтобы я сейчас расклеилась. Нам нужно быть сильными. Я не могла превратиться в хныкающую слабачку. Если мы собирались выбраться отсюда, я не могла сломаться.

― Ладно, мы откроем эту дверь, ― сказала я. ― Что у нас есть, что мы можем использовать?

― Ты имеешь в виду кроме кошмаров и случайных астральных проекций или видений? ― заметила она. ― Ничего, только если ты не засунула себе телефон в задницу, прежде чем прийти сюда.

Я закатила глаза. Однако оценила ее сарказм. Она не паниковала, но я видела, что она встревожена. Ее сарказм обычно проявлялся, когда ее переполняли эмоции.

― Ты забыла эмпатию и психическую нестабильность, ― сострила я. ― Но серьезно, если у нас есть особые силы, и наши матери были ведьмами, тогда мы должны быть способны выбраться из этой чертовой маленькой клетки.

Она посмотрела на меня. Казалось, она пыталась определить мое умонастроение. Я решительно не хотела застрять в этой коробке навечно. Нам просто нужно сконцентрироваться. Мы сможем и найдем выход.