Вечером рядом с её камерой появился Мавн. В руках он держал поднос со стаканом воды и тарелкой съестного. Слуга Шилсы открыл замок, прикрыл клетку, поставил провизию на пол и опустился на колени. Опущенный перед этим в держатель факел осветил камеру заложницы. Но Нина до сих пор спала. По приказу Госпожи Мавн принялся ждать, когда она придёт в себя. Он смотрел на девушку достаточно долго, пока она не открыла глаза. Нина тяжело поднялась с пола и разлепила слипшиеся веки. Отвыкшая от света, она резко закрылась руками, потому что горящий огонь агрессивно обжигал ей глаза. Пройдя через временную боль, она опустила руки и внимательно посмотрела на пришедшего. Мавн отметил, что вид у неё был весь растрёпанный, но она поняла, что ей принесли поесть. Сначала Нина с осторожностью переводила взгляд то на поднос, то на её гостя. Наконец, хотела что-то спросить у Мавна, но он не дал ей такой возможности, снова оставив в одиночестве. Зачем он ждал её пробуждения, если после этого сразу же ушёл, было для неё загадкой. Принцесса решила не быть упрямой и поесть. Тем более, она действительно этого хотела. Горящий факел стал небольшой радостью для её души. Во время трапезы она заметила, что криков больше не слышно, либо она оглохла во сне? Эта мысль на мгновение рассмешила её. Она закончила с приёмом пищи, откинулась на спину и рассмеялась. Вернувшаяся энергия поглотила её с ног до головы, и слёзы смеха довольно быстро переросли в слёзы рыдания. Она плакала, захлёбывалась слезами, откашливалась от их горечи, плотно сжималась в комок на полу и продолжала. Принцесса Саксонии в первый раз за всё время хорошенько выплакалась. И пустое окружение этому способствовало.

┈───ᗊ───┈

Замок короля.

Шёл который день того времени, как Лина, единственная служанка Мины, по большей части, сидела без дела. В первую очередь в её профессиональные обязанности входила полная забота о принцессе королевства. Но с некоторых пор таковой в замке не наблюдалось по известным только определённому кругу лиц причинам. С того дня, когда Асонская приказала ей спасаться и не переживать за неё, Лина, как и все, кто переживал за принцессу, не могла найти себе место. Особая близость, которая проходила между ней, Миной, Ниной и остальными её слугами невидимой, но ощутимой на ментальном уровне нитью, заставляла взрослую девушку с белыми глазами с выраженным розоватым оттенком, золотистыми кудрявыми волосами до пояса, с бледной кожей, уплотнённой фигурой и завсегдатай книжкой с выписками из Библии в руках глубоко переживать за, по сути, смысл её существования в лице принцессы Асонии. Прожив четверть века, девушка не знала таких масштабных событий, касающихся дорогих ей людей, не считая её переживаний за свою мать, которая отпускала дочь из Ясонии вместе с королём на новое место службы, а сама осталась доживать свой век в их доме. Схожие чувства она могла описать в отношении к подругам, служанкам принцессы Нины.

В очередное утро после молитвы в небольшой часовне недалеко от замка служанка возвращалась к своим обязанностям, если так можно было выразиться. Ведь теперь она отвечала за то же, что и большинство остальных слуг в замке короля: уборка, готовка, выполнение заданий хозяев и прочих работ. В свободное от службы время, которого у неё заметно прибавилось из-за того, что король с королевой не особо сильно нагружали её заботами, а прочие дела выполнялись в полной мере и без её участия, Лина непременно бралась за чтение книг, в особенности Библии, из которой она черпала для себя вдохновение и силы жить дальше, даже не имея какой-то определённой цели. Но иногда её одолевало чувство стыда по той причине, что она не смогла усмотреть за принцессой и, по её мнению, сделала непоправимую глупость, когда послушалась приказа в тот день. Что ей мешало, как иногда бывало, просто не послушаться и остаться с принцессой Миной до конца? Ответ на этот вопрос она могла найти только в глубинах своего сознания, которое преобладало в ней тогда. В критических ситуациях Лина чаще всего могла полагаться на короля, поскольку она всегда чётко понимала, что в принятии серьёзных и ответственных решений, особенно связанных с его дочерью, может участвовать исключительно король Асонии, несмотря на то, что он безоговорочно доверяет ей самой и её опеке над Миной. И хотя правители Асонии уверили служанку, что они просто немного опоздали с прибытием на место происшествия, что Мина оказалась шустрее них, не облегчало ношу Лины. В любом случае, она не могла не переживать. Даже будучи просто личной служанкой Асонской она могла понять чувства несчастных родителей, как могла понять и то, что после того, как королева немного пришла в себя от плохой новости насчёт наследницы престола, они вернулись обратно в Асонию, не став дожидаться каких-то вестей. Лина, как и король, прекрасно знала, на что может пойти Мина ради подруги. Мысль о нарочном побеге посетила её практически сразу, но сомнения всё же оставались. В конце концов, правитель Асонии посвящал её во многие дела, но в отдельных случаях мог и промолчать, также, как и просто забыть что-то упомянуть. Страх за собственную дочь мог затруднить его мыслительную деятельность, поэтому было неудивительно то, что служанка не получала никакой информации насчёт принцессы в последнее время. Как и прежде, оставалось лишь ждать.

Как и в большинство дней, на дворе уже стояла жаркая погода. Несмотря на ранние подъёмы слуг, солнце всё равно вставало гораздо раньше людей. Но капризы погоды никогда не могли повлиять на одеяния служанки: длинная темно-синяя ряса с пышным белым воротником и большой золотой крест на шее; на ногах – темные чулки на подвязках и закрытые туфли. Полил бы сейчас дождь с неба, она бы, туго сжав свою книгу в руках, защищая её от влаги, побежала в замок бегом, чтобы предупредить принцессу о погоде за окном, когда та проснётся. Подумав об этом, она слегка взгрустнула и побрела дальше. Преодолела наружные ворота и уже подошла к входным, как тут же увидела экипаж главы Саксонии. Он был благополучно встречен слугами. Вслед за ним из повозки высунулась так хорошо знакомая Лине голова, а потом и всё туловище. Это была девушка с рыжими лисьими глазами, розовыми волосами до локтей, на левой стороне заплетена небольшая косичка, а на лоб спадает М-образная чёлка, с искусственным вплетённым цветком белого тюльпана. В одежде – свободное длинное платье с вырезом без рукавов, поддерживаемое железным поясом с узорами. На левом плече, ноге и запястьях – широкие браслеты. Обувь – закрытые светлые балетки. Словом, Фина собственной персоной.

– Что она здесь делает? – тихо вслух проговорила служанка.

Подруга Лины ступила на землю, перекинулась парой фраз с князем Саксонии и проводила его поклоном. Первым делом осмотрелась по сторонам, будто выискивая кого-то. Наконец, она нашла того, кого хотела увидеть. Лина подошла к ней. На лицо Фины сразу же скользнула счастливая улыбка. Она бросилась обнимать подругу.

– Ли-ина!

Служанка Мины тоже улыбнулась и, своевременно отреагировав, расставила руки в стороны, обняла подругу в ответ. Приезжая отпустила её, но ладони пока оставила на её плечах.

– Почему ты сегодня приехала? Ты одна? А Рина? – спросила Лина.

– Давай зайдём внутрь поскорее, я всё тебе расскажу.

Фина подгоняла подругу, чтобы поспеть за князем. К счастью, они застали и его, и правителей королевства в прихожем зале. Они с королём как раз собирались отойти в кабинет второго, чтобы поговорить наедине. Правитель пропустил друга вперёд, а сам ненадолго задержался, увидев Фину. Он перевёл взгляд с Лины на её подругу. Фина незамедлительно почтенно поклонилась.

– Ваше Величество, Её Величество, – положив правую руку на грудь, произнесла служанка Нины.

– Ммм, Фина, рад тебя видеть, – отозвался тот. Кажется, у него сегодня было неплохое настроение. По крайней мере, неунывающее. – Что ж, девушки, я вынужден покинуть вас, – он подмигнул супруге; та зарделась. – Лина, присмотри за нашей гостьей.