Колесо Фортуны Кто сказал, что было «что-то» между нами?! Ничего не помню, только сердца стук. Зеркало в старинной деревянной раме, Призрачный свидетель радостей и мук. Ничего не скажет: не такие драмы Повидал свидетель на своём веку. Помню отраженье Незнакомой Дамы, На меня похожей, «чуточку ку-ку». Так Вы говорили – я в ответ смеялась, Думая, что шутка – высший комплимент. Кануть в Зазеркалье от любви боялась. Словом, был упущен «чувственный момент». И вот-вот порвутся между нами струны, И вот-вот истлеют связанные нити. Я кручусь, как белка, в Колесе Фортуны, Но сгорю от страсти – только поманите. Дом с мезонином Этот домик с мезонином – Я когда-то здесь была И с приятным господином Чай со сливками пила. В этом самом мезонине Очень низкий потолок, И кораблик на картине, И цветочный уголок, И фарфоровая ваза (Я разбить её боюсь), И загадочная фраза: «Где же ты, моя Мисюсь?» «А если б жираф был лиловым?…» А если б жираф был лиловым? – Подумаешь, был бы и был! Пленял своим видом хипповым Пасущихся в поле кобыл. – А если б жираф был зелёным? – Подумаешь, был бы и был! Пленял своим видом холёным Лежащих на травке кобыл! – А если б жираф был пурпурным? – Подумаешь, был бы и был! Пленял своим видом гламурным Уставших от жизни кобыл. Ведёт уходящее Лето Багряную Осень к венцу. И брюки брусничного цвета, Мой милый, Вам очень к лицу. «Печальным аккордом окончится бал…» Печальным аккордом окончится бал. Мы сами придумаем грустный финал И будем полгода в тоске и разлуке Смотреть на луну и заламывать руки. Потом ты безумно полюбишь кого-то, А я наконец-то прочту «Идиота». На даче Кто-то скажет: «Божья милость», Кто-то – «Божья благодать!» Время здесь остановилось, Смысла нет чего-то ждать. Сквозь зелёных листьев сито Солнце медленно струится. Всё плохое позабыто, Всё хорошее случится. К счастью путь лежит простой: Мимо сосен, вдоль жасмина. День течёт, как мёд густой, Из бездонного кувшина. «На фотографии – юная бабушка…»
На фотографии – юная бабушка: «Милочка», «кисочка», «душенька», «лапушка», Шляпка с полями и бантиком губки, В узких перчатках и в бархатной шубке, Сумка с застёжкой, блестящие ботики, Мало учёности – много эротики. Подруге Ну не смотри ты так тоскливо: Свои года не утаишь. Нас ждёт такая перспектива! Слетаем как-нибудь в Париж. И будем мы, две старых клячи, Влюбляться в юных на смех курам И поздним вечером на даче Пить чай под пыльным абажуром. И станет жизнь полна, как чаша, И счастье цепким, как магнит, И, может быть, Васильев Саша Мне из Парижа позвонит. Апрель Смотрю на мир из Ваших окон, А на дворе стоит апрель. ОН ЕЙ слегка поправил локон – И вызван мужем на дуэль. И вот уже зовут: «К барьеру!» И вот уже сочится кровь… Не следуйте его примеру, Храните бережно любовь. Не поправляйте локон деве, Тем более чужой жене, И как Адам грустил о Еве, Грустите, милый, обо мне. Городок в табакерке Из табакерки выпал городок. Последствия серьёзны не на шутку. Все жители пустились наутёк, А я к тебе зашла вот на минутку. – Благодарю за чай, уже пора! Быть может, эта сказка только снится? А мир пугает чёрная дыра, В которой вряд ли что-то прояснится. Мне греют душу лёгкие стихи, По вкусу незатейливая форма, Но отличу всегда от чепухи Крупицы поэтического корма. И я скажу, не мудрствуя лукаво, Что мир наш прост, поэтому хорош. Пройдёт любовь, померкнет чья-то слава. Исчезнем мы. И всё-таки, и всё ж… «Прости, прощай…» «Прости, прощай!» – сказал мне старый год. Хороший повод всё начать сначала. А дом напротив – белый пароход – Мигает окнами у снежного причала. Кусок ночного города в окне, И время на часах полночно-точное. Рисует, будто ты грустишь по мне, Моё воображение порочное. Плохая шутка «Но вас любить – плохая шутка…» Е. Боратынский |
