«Поздним вечером в Париже…» Поздним вечером в Париже Пью горячий шоколад: – Не стесняйтесь, сядьте ближе, Дорогой маркиз де Сад. Не нужна для страсти виза. И столетья – не барьер. Я – прекрасная маркиза, Вы – галантный кавалер. Может быть, поедем в Ниццу? А потом махнём в Сан-Ремо. Там себе закажем пиццу И десерт, где много «крэма». Прежде чем в Париж вернуться, Погуляем в Regent’s парке. Небеса нам улыбнутся – Лондон щедрый на подарки. Но, как водится в романе, Понесём разлуки крест. Даже в лондонском тумане Нет для нас свободных мест, В белокаменной столице И в любой другой стране. Доберётесь до границы – Пару строк черкните мне. Надписи на старых фото И тени прошлого движеньем осторожным На миг откроют дверь. И я увижу свет. «А сердце счастием всё бредит невозможным И хочет то вернуть, чему возврата нет». И тени прошлого молчат в укор живущим, Скрывая истину, где правда, а где ложь. «Зачем загадывать, мой друг, о дне грядущем, Когда день нынешний так светел и хорош?!» «Фарфоровый маркиз разбился на осколки…» Фарфоровый маркиз разбился на осколки. Признаться, господа, здесь нет моей вины. Его слова ко мне порою были колки, Он надо мной шутил в присутствии жены. Не проронив слезы́, прекрасная маркиза В таинственную думу с тех пор погружена. А я бы не смогла сносить его капризы, Но, к счастью, господа, не я его жена. «Маркиз-то Ваш тю-тю!» – ни капли не жалея Прекрасную маркизу, я вслух произношу. Я на него, увы, не стану тратить клея, Поскольку запах клея совсем не выношу. Ну что скажу я Вам, маркиза, в утешенье? Я познакомлю Вас с милейшим толстяком. Немного подвело его происхожденье. Он молод и хорош, но ходит босиком. Угодно ли в буфет? Ключом закрою дверцы, Оставлю толстяка и Вас наедине. Сама пойду искать украденное сердце, Что завещал тайком маркиз любимый мне. Пусть будет как прежде Ну что Вам сказать, милый друг, в заключенье?! Что нас вдохновил Мопассан на игру, Что месяц почти я сижу в заточеньи И сырники жарю себе поутру. А после под музыку кофе вкушаю, Последний глоток под финальный аккорд. Гармонии мира я не нарушаю – Я падаю тенью в её натюрморт. А может, не тенью, а солнечным светом, Морскою ракушкой – на бархат песка. Пусть будет как прежде и нынешним летом Пусть будет любовь, и печаль, и тоска. Пусть нежно дымится в руке сигарета И Ваша улыбка маячит вдали. Пусть плавятся стрелки грядущего лета На мягких часах Сальвадора Дали. Ги де Мопассана поставлю на полку, Сходить от любви бесполезно с ума. В том нет, милый друг, ни малейшего толку, Когда себе кофе готовишь сама. Мы с тобою квиты Какой художник или же целитель Способен «тонкий мир» восстановить, Души моей натянутые нити Связать в одну струящуюся нить? Чтобы ручьём весенним зажурчала Иль речкой затаилась подо льдом. А если не получится сначала – Пусть будет не сначала, а потом. Прощай, мой милый. Мы с тобою квиты. Довольно плакать по ночам в подушки. В одном музее – прерафаэлиты, В другом – поэт Василий Львович Пушкин Замучила культурная изжога – На этот случай есть земля и небо. О, Господи! Мне нужно так немного: Наутро – зрелищ, а под вечер – хлеба! «Сердце сжалось от боли…» «Мне до вашего стука — Два глотка морской соли». Тарас Хохлов Сердце сжалось от боли. Птица крылья сложила. Два глотка морской соли. Я жила – не тужила И смеялась: «Доколе Я так буду резвиться?!» Два глотка морской соли. И застрелена птица. Жизнь – коварная штука, Раздаёт смертным роли. Мне до Вашего стука – Два глотка морской соли. На руках твоих вены, Как бунтарские реки. Дарит жизнь перемены. Разлучает навеки Та, что ходит с косою, Ей неведома мука. Я явлюсь к ней босою. Я явлюсь к ней без стука. И воскликну, как в поле, Заору во всё горло: «Два глотка морской соли! Это низко и подло За спиною таиться. Ну, какая ты сука!» В море падает птица. Мне до Вашего стука – Два глотка морской соли. Два глотка, Но не боле… Ещё не время А кто не грешен в этом грешном мире?! Архимандрит мечтал, чтоб порося Столетья два назад на постном пире Вдруг превратилось чудом в карася. Себя в грехах несметных обвиняю, Но проповеди всех святых подряд Сегодня без сомнений променяю На твой влюблённый и весёлый взгляд. Из благодарности, а вовсе не из страха, Я поднесу к Матронушке свечу. И скажет мне восставшая из праха: – И я влюбиться, кажется, хочу. Кому – зачтётся, а кому – простится, Но веет Божьей милостью на всех. Ещё не время нам с тобой проститься, Ещё не решено на небесех. |
