— Пришел вступить в нашу банду, — издевательски спросил он, — знаешь какой будет взнос?

— Друзья, — восторженно сказал я, демонстрируя энтузиазм, — коллеги и просто собутыльники! Сегодня счастливый день воссоединения нашей команды. Нас ждут великие дела, но прошу вас держать в секрете то, что я вам поведаю.

На меня непонимающе посмотрели все.

— Есть сведенья о богатом купце, — тихонько шепнул я Миресу, — но не при этих же. Я глазами показал на девиц.

— Так, вы обе, — скомандовал Мирес, — бегом в дом, готовьте жрать. Отойдем за стену, — сказал он уже всем нам.

Мы перелезли ограду, его шестерки отодвинули подпиленное бревно и вся банда вышла за Самур.

«Одиннадцать будущих трупов», — отстраненно подумал я. Не было особенных чувств: ни в жар, ни в холод не кидало, но маску своего парня следовало держать дальше.

— Ну, выкладывай уже, Сопляк, — нетерпеливо приказал Мирес, отойдя метров на сорок от стены.

— Хочу вступить в вашу команду, — восторженно затараторил я, — вот мой взнос Мирес, держи золотой! Ты отличный лидер!

Мирес недоуменно посмотрел на золотой кругляш в своей руке под завистливыми взглядами.

— Еще я проставлюсь каждому по серебряному, парни, только встаньте в ряд, чтобы не толпиться!

Я принялся обходить получившуюся шеренгу, раздавая серебряные бандитам, отчего их хмурые, пропитые лица засветились жадностью и вожделением.

— Два, — каркнул Гудиш, — гони нам по два серебряных!

Шеренга согласно загудела.

Я подошел к последнему, пареньку из деревни под Самуром, недавно прибившемуся к банде. Перкли с погремухой «Скрип». Кличку он уже успел получить за старые сапоги, издававшие ужасный скрип, а статус нет. Совсем молоденький пацан, которого мне стало жаль.

— А ты еще не в банде, Скрип, — ласково сказал я, — придется тебе подождать награды.

— Ну как же, — чуть не плакал парень, — я уже и на дело ходил, скажи атаман.

Ничего не слушая я приобнял его рукой за плечо, выталкивая из строя и обернулся к бандитам.

— Друзья, — добавил я озабоченность в голос, — я только что вспомнил, я не могу вступить к вам банду!

«Ты гонишь, берега попутал», — началось раздаваться от бандитов, на что я сокрушенно покачал головой.

— Ведь вы все трупы, — укоризненно объяснил я им.

Рельсотрон я сразу после создания выставил на панель быстрого доступа, материализовался он мгновенно, концами рельс глядя в живот ближайшего бандита, мысленная команда импульса и только «вжух», «шмяк», облако быстро погасшей плазмы, пятно взрыва в горе и отдаленный звук, спустя несколько секунд.

Хотя хлопок и был, не сказать, что сильный. «Шмяк», унесенных ударной волной метров на десять, бандитов об землю был звучнее. Передние, стоявшие ближе ко мне, немного «загорели» в результате потока плазмы. У Скрипуна отказали ноги, и он мешковато свалился на задницу, с дрожащими губами, не в силах издать и звука.

Я поднял руку.

— Кая, помоги, пожалуйста, собрать с неудачников трофеи.

Не то, чтобы я знал — она меня не бросит. Это само собой. Просто метку на карте засек и был в курсе, что она затаилась за камнями.

— Наверно, надо что-то сказать, — вышедшая Аисаки была несколько бледновата, но держалась как будто так и было задумано, — эпитафию прочитать что ли над их телами.

— Не подумал, ты молодец, — уважительно признал я.

— Эм, — откашлялся я, встав над Миресом, который удивленными глазами глазел в небо с огромной пробоиной в груди, — весь мир был твоей устрицей, но ты взял не ту вилку.

— А этот ничего не расскажет? — кивнула Кая на Скрипа, который в шоковом состоянии смотрел на нас.

— Он добрый парень, что вступил не на ту тропинку, — уверил я её, — антероградная амнезия, плохое питание и подростковые травмы взывают нас проявить милосердие.

В глазах Скрипа появилось некое понимание.

— Ми-ми-милосердия, — забормотал он, глядя на нас дикими глазами.

Я вздел руку.

— Ни слова больше! Тяжелый крестьянский труд ждет тебя отрок, ведь труд лечит, а лиходейство — калечит. — объяснил я современную теорию феодализма, но поглядев на несчастного, сменил тон.

— Все хорошо, Скрип, никто тебя не тронет, вот твоя серебряная монетка и обшарь уже своих бывших друганов, что хотели тебя подставить на следующем деле.

За пять минут я вернул себе все деньги, подобрал два антимагических амулета, еще один на физический урон, что нисколько не помог от кинетического удара болванкой на скорости несколько километров в секунду. Оружие вроде кастетов, плохоньких палиц просто не стал брать. Пару кинжалов были неплохи. С трупа Миреса я подобрал письмо, прочту позже. У него же нашлись с собой пять золотых — свой домик становится ближе.

Конечно, у главаря спрятан «общак» где-то в доме, но навряд ли он большой. Добычу реализовывали люди, что стояли за Миресом, а не он. Процент ему капал, деньги с разбоя тоже были его, но тут дело такое — в средневековье кредитных билетов нет, а таскать с собой монеты быстро задолбаешься. Грабить ковры, куриц, сапоги или другие товары у купцов, ремесленников, крестьян — может и прибыльно, но основную прибыль имел скупщик краденого, а не бандит.

Разоблачения я не особо боялся, наступившие сумерки скрывали мое лицо, девицы видели меня больше сзади. Да и чего такого: авантюрист убил бандитов — эка невидаль. Тут бы еще доказать что бандитов, но каждый из них к чему-то да привлекался. Каждый уже был поперек шеи местным жителям. Да мне только спасибо скажут. Но это не точно.

— Позволь дать мне тебе один совет, Скрип, — обратился я к парню, когда тот быстро обшарил недавних собутыльников, — не отсвечивай пару недель в Самуре.

Тот послушно мелко закивал, тряся головой, неверяще стиснув зубы.

— Уходим, Кая, — сказал я Аисаки и на том наше приключение закончилось. Ну я так думал.

В таверне мой столик уже заняли, но мы подсели за столик к Ридлтрену «Кровавому» и поболтали о жизни. Неплохой парниша, честен и открыт, как на него жизнь феодального барона повлияет?

Затем мы пересели на освободившийся, и Кая на меня насела: вот расскажи ей то, расскажи ей это, выдай планы на завтра, на год и оставшийся век. Как она держалась то время, пока мы добирались до таверны? Не узнаю лисодевочку, взрослеет, видимо.

— Кая, у таверны есть уши, — порицающе высказался я, в ответ на её напор.

— Прошепчи в моё ушко, — Аисаки и не думала останавливаться, придвинувшись ко мне через столик и выставив большое рыженькое ушко, покрытое мягким белым пушочком внутри.

— Кая, — начал я тягуче шептать красавице, — Кая, я твой отец.

Аисаки резко отпрянула, с негодованием и ужасом воззрилась на меня.

— Извини, не смог удержаться, — покаялся я, — у Создателей есть интересная история, где главный герой сражается с протагонистом, а в конце тот говорит ему эту фразу. Давай я отвечу на один твой вопрос здесь, а остальное уж, извини, когда буду полностью уверен, что никто не подслушает.

— Кто ты такой сейчас Джерк Хилл? — прошептала Кая, перегнувшись повторно через столик.

«В глаза. Смотрю в глаза, не опускаю взгляд ниже» — повторял я про себя как мантру.

— Я сильный маг с интеллектом в 20 и мудростью 25, с ультимативным, хотя долгим по откату оружием, созданным на основе технологии Создателей, но не магическим. Это оружие прибьет любого монстра или босса с рейтом до ста включительно. Еще мне нравится вот так томно дышать в твоё ушко, твои глазки с такими странными огоньками, что притягивают меня… — тут я понес какую-то дичь, не вполне себя контролируя.

Кая отодвинулась и чихнула.

— А после ста? — спросила она, внимательно глядя на меня

— Не уверен, что убью с одного каста, — пожал я плечами, — надо пробовать, я ничего о таких боссах не знаю, как и остальные. При этом мое оружие специально ослаблено: материалы не самые дорогие, потенциал к усилению есть.

— То есть, — резюмировала Аисаки, — я сижу сейчас с человеком, который сильнее всех авантюристов, знати, магов, армии королевства Шайна и еще пары королевств вместе взятых?