Тивай с круглыми глазами смотрел на Уилла. Он не ожидал, что мальчишка заговорит на его дерзком языке.

— Иногда хочется быть первым, — с отдалённой грустью произнёс Тивай. — Первым в своей стране, первым в океане, первым завоевателем, первым человеком в ином мире. Первым господином в своей жизни. Видоном не может знать, сколько ему осталось жить. Он задумывается не о том, а доживёт ли он свой срок? Тридцати лет в его запасе нет. Хочется успеть обхватить руками каждую намеченную цель. Вот будет умирать Видоном в скором времени в кругу своей семьи, он убедиться, что его цель исполнена? Абадония существует, абадоны покорены, Тенкуни празднует победу? А его вспомнят, он почувствует себя причастным к исторической победе? Вторых никто не помнит. Предаются вечности первые.

Уиллу показалось, что Тивай говорит не словами Видонома, а своими.

— Почему Видоном сделал своим телохранителем вас? Тивай, вы великий воин, но океан не по вашей части. Для преодоления океана подходят люди, умеющие работать с водой, снегом, воздухом, огонь тоже нужен, чтобы сжигать морских врагов. Ваш запас песка смоется первой волной, с глубины океана вы вряд ли успеете за короткий срок набрать нового песка. Вы то зачем нужны Видоному? Да и вам почему-то сдался этот океан.

Тивай небыстрым движением снял шляпу и сжал в руках. Уилл увидел, что шрам Тивая тянулся по голове, и даже длинные смоляные волосы не могли прикрыть его.

— Я обещал защищать Видонома от людей и абадон. Перед стихией мои обязанности отпадают. Уилл, я говорил тебе — я хочу испытать тебя. Я знаю, чёрт тебя побери, что я слаб в океане, и поэтому иду в него. Я больше всего беззащитен перед водой, ничтожен перед неизвестными тварями. И я хочу сразиться с ними, узнать, на что я способен, где заканчиваются мои границы. Я побеждал прекраснейших магов, уничтожал искусное человеческое оружие, брал верх над пустыней, но я не пробовал свои силы лишь с чуждой мне природой. Я хочу стать сильнее своего существования.

— Если проиграете?

— Надеюсь, у меня хватит времени упасть ниц перед природой и покаяться.

Тивай со всей силой скомкал шляпу. «Борьба, он не мыслит жизнь без борьбы, ему всё равно, что идёт прямиком на поражение, — поразился Уилл. — Нет… я вижу, кажется, перед собой Тобиана». В груди заныло, его друг был таким же, если не хуже. Взгляд Тобиана всегда смотрел за людей, за поверхностные склоки, он доказывал своё существование бросаясь с кулаками на кого попало, дерясь на мечах с мятежниками, ища негодование и ненависть у королевы-матери. Тобиан говорил, что не умеет сдаваться, но он никогда не объяснял, а где тот враг, которого он должен одолеть? Как же наивно было считать, что врагом Тобиана выступали его родители, отдавшие его в рабство Казокварам, Зенрут в лице загнивших государственников, аристократов и чёрного обиженного народа. Тобиан не мог спокойно жить, пока мастерски бросал вызов себе.

— Уилл, когда поймёшь, что океан победил меня, не мешай мне умереть. Не спасай тех, кто не хочет быть спасённым, — эхом в ушах разнеслись слова Тивая.

Уилл подскочил, когда Тивай ударил его по плечу.

— Ты слышишь меня? Я объясняю, как вести себя в Чёрном океане. Пошли, представлю тебя капитану Миркогалу.

Из Уилла вырвался радостный короткий возглас.

— Но-но, я не совсем ещё верю в твои бредни. Ты что-то ещё скрываешь от меня. Расскажи сейчас всё, Уиллард, тебе лучше не видеть меня злым.

— Ну, я и вправду общаюсь с освободителями, — Уилл знал, что надо сберечь кусочек правды, чтобы рассказать, когда попросят. — Нулефер Свалоу моя подруга. Забавно, нас познакомила Урсула Фарар, преданная дворцу. Магия сделала нас с Нулефер очень близкими людьми, я её спасал, перед тем стать врагом для Афовийским и Зенрута.

Тивай только хмыкнул себе под нос.

— Тебе двадцать лет, постарей на чуток перед капитаном.

Опай Миркогал находился в гостинице, к счастью для Уилла. Если бы им пришлось идти в порт на «Встречу», Тивай непременно сумел бы расколоть его и выудить манаровское происхождение. Капитан разбирал чертежи и карту морских путей Линского моря, когда Уилл и Тивай вошли к нему. Он был в белой морской тужурке, густые волосы развевались из-за ветра, дующего через открытого окна.

— Опай, принимай нового бойца, — сказал с порога Тивая. — Его зовут Уиллардом.

Миркогал приставил к глазам очки и одобрительно кивнул.

— Кто он по магии?

— Водник, и очень хороший в бою. Я видел, как он сражается, начинающий солдат позавидует ему.

Миркогал улыбнулся Уиллу и опять кивнул Тиваю.

— Покажи мне способности Уилларда, я посмотрю, на что он горазд. Если он продержится с тобой в бою минуту, то годится.

— Опай, кое-что шепну, — Тивай тихо молвил.

Подойдя к капитану, Тивай что-то зашептал ему на ухо. С его словами Миркогал согласился — кивнул и направился к двери, Тивай последовал за своим капитаном. Уилл на двадцать минут остался один. Он был занят разглядыванием бутылки с корабликом, когда в двери показался Тивай и коротким взмахом позвал Уилла за собой.

Его привели во двор соседнего дома. Двор был большим тренировочным полем, стояли мишени для стрельбы, в углу у пятиметрового каменного забора покоились штыки, бочки. С предвкушённым Тиваем и спокойным Миркогалом было трое человек в морской матроской форме.

— Я не буду твоим соперником, они сразятся с тобой, — сказал Тивай. — Уилл, специально для тебя бочки заполнили водой. Начинайте.

И тут сорвался с места первый матрос. Вскрикнул руки и метнул в Уилла порыв воздуха. Удар прошёлся по лицу, острый поток бритвой разрезал щёку, шею и плечо. Уилл махнул рукой и притянул к себе водный щит. Вовремя — воздуховик не успел разорвать преграду. Уилл щёлкнул пальцем, почуяв нарастающий жар, то был огневик и его адское пекло. «Тивай хочет видеть не защиту, а нападение», — пронеслось в голове. И Уилл взвеял ввысь оставшиеся бочки. Руки протянул к себе, но это была обманка. Вода рухнула прямо на противников. Воздуховик защитился воздушным порывом, огневик сделал щит, а последний противник отшвырнул от Уилла его же бочку. Штык повис над ним и полетел точно в сердце Уилла. «Перемещатель», — вспыхнуло в сознании.

Уилл перехватил летающую бочку, штык пронзил её. Вода бросилась на перемещателя. Не забыл про огневика и воздуховика, ухватив водой летающие штыки, Уилл метнул их на тех двоих. Огневик перебежал направо, только и была видна огненная пасть дьявола, воздуховик подскочил и лишь ускорил поток огня. Уилл держал водный щит одной рукой, и мигом припал к земле, дав огню проскочить над ним.

Перевернулся, рукой взялся за штык и кинул в огневика. Глаз смотрел в сторону перемещателя, тот умудрился встать в крохотную лужу. Да, то что нужно, маленькая лужица сделалась мимолётной атакой, вонзившейся в лицо. Ан нет, огневик испарил воду. И штык со спины приколотил сапог Уилла к земле. Внезапно яростная мощь оторвала его от сапога и земли, Уилла перевернули вверх тормашками. Тут-то воздуховик прогадал. Уилл тонко подметил, покуда растеклась вода и одного жеста ему хватило, чтобы собрать её и кинуть в воздуховика, стоящего на земле. При падении он не ушибся, ловко сгруппировался и упал, перевернувшись. Времени доверять судьбу в руки одной воды не было, подняв камень, Уилл бросил его в шею огневику, а струи воды бились с перемещателем и воздуховиком за спиной Уилла.

Камень расшиб лоб, и Уилл с кулаками накинулся на огневика. Жар пробил его, только тонкая водная оболочка спасала от ожогов, но и она высыхала. И вот опять ветром Уилла отбросило в сторону, где стояли Тивай и Миркогал, защищённые песком от случайного удара. Уилл ударился головой об стену, во рту оказался солёный вкус крови. «Чёрт! Вы не хотите по-хорошему. Тивай вам насмерть приказал сражаться?» Кровь с головы полилась на глаза, Уилл был ранен. Но он нащупал штыки и камни, остатки от бочек, и вода полетела со всем мусором на противников.

Маги шли на него. Уилл вскочил на ноги, и вдруг ощутил холодный нож на шее.