— Если наш Бонтин начал усложнять задачу, то мир точно катится к чертям, — засмеялась Люси. — Мы тоже будем искать Живчика, но объявления нам не помешают. Вот, держи карандаши. Нам с тобой надо за ночь нарисовать сто объявлений.

— Я тоже буду вам помогать! — закричал Майк и взял самый большой карандаш.

Они принялись за работу. Тобиан корпел и трудился изо всех сил, но стоило Люси посмотреть на его рисунки, она ладошкой прикрыла рот.

— У тебя кошка. Мы ищем собаку.

— Я виноват, что плохо рисую? — нахмурился Тобиан, смотря на рисунок пса с тоненькой мордочкой и шрамами, которые напоминали длинные усы. — На мои каракули учитель в школе всегда говорил: «Сжечь их вместе с художником!»

— Когда ты ещё жил во дворце твоим рисованием не занимались?

— Занимались, но больше внимания уделяли Фреду. А он левша, и я, когда поспевал за ним, путал руки, так что у меня ничего не получалось.

Зато у Майка выходил прекрасный Живчик. Выслушав наказ сестры, он даже старался показать Живчика как можно добрее и смягчить шрамы на морде.

Над объявлениями Люси и Тобиан трудились всю ночь. Наконец, рисунки были готовы. Люси на каждом листе приписала красивым почерком: «Пропал пёс. Окрас белый, без единого лишнего пятна. Голова и тело в шрамах — давным-давно он пострадал от рук безжалостных людей. Поэтому он нелюдимый и пугливый, признаёт лишь друзей. Кто знает, где обитает пёс, сообщите нам!» Просмотрев все объявления, Люси покачала улыбчиво головой:

— Всё-таки у тебя нарисована кошка, — и исправила карандашом шедевры друга.

Вторым шагом предстояло расклеить объявления по городу. Майк тут же попросился, чтобы Тобиан взял его с собой, сестра не покажет самых интересных мест. Люси и представить себе не могла, где Тобиан станет развешивать объявления, водя за собой её брата.

— Не понимаю, чему ты возмущаешься, — смеялся Тобиан. — По-твоему, озлобленный пёс будет сидеть под воротами Дворца Солнца? С его внешностью только и прятаться за борделями и за ресторанами, где сидят картёжники. Мы поспрашивали про Живчика у местных карманников, они видели. Но это было месяц назад, Живчика нужно искать в других районах. Люси, не смотри на меня так злобно, сама же поручила мне развесить объявления.

Но хмурость Люси была только для образа строгой сестры, она и сама обошла злачные места города в надежде найти там Живчика, рискуя натолкнуться не на тех людей. После расклеивания объявлений, заручившись поддержкой Тобиана, искать пса было намного спокойнее.

На пятый день поисков к ним пришли. Люди сказали, что видели похожего на Живчика пса на Туманной улице. Он крутится в стае бродячих собак каждый раз, когда местный мясник выбрасывает им отходы.

Засев в засаде, Люси, Тобиан и Майк, что ходил на всех поисках за сестрой и её другом по пятам, принялись ждать. Как специально, на Туманной улице стоял серый мокрый туман.

— Мы охотники, — важно произнёс Майк.

— Да, — шепнул Тобиан.

Люси цыкнула им замолчать и затаилась. Свора собак всех мастей крутилась возле дома мясника. Белые, чёрные, рыжие, пятнистые — да вот не было Живчика среди них! Они лаяли, пытались грызться между собой, пока не появился мясник с ведром старого испорченного мяса. Отозвав стаю в сторону, он разбросал еду и скрылся. Намечался провал, но тут из-за угла раздался лай. Это был Живчик. Рыча, тяжело ступая, он оттолкнул своих собратьев и принялся за еду. Стоило какой-нибудь мелкой и глупой шавке тявкнуть, он хватал её больно за хвост.

В Конории с давних времён существовали проблемы с бродячими собаками. Полиция их отлавливала, расстреливала, травила, но собак не становилось меньше. Их предавали путешественники и уличные актёры, приехавшие в столицу на временные короткие заработки, их бросали наигравшиеся дети под молчаливым одобрением родителей, хозяева заставляли своих рабов избавляться от любимцев, которых те завели против воли владык и тайно прятали в тёмному углу сарая. И уже никто не мог сказать, знала ли собака когда-то дом. Они плодились и плодились, стаи росли и всё сильнее видели в человеке врага, а то и добычу.

— Мальчики, я пошла, — шёпотом сказала Люси и покралась к Живчику. — Тобиан, стой на страже, я не знаю, чего ожидать от него.

— Держи его, Люси! — вдруг Тобиан закричал ей в ухо и побежал.

Он выскочил из засады, распугав свору. Держа верёвку с тугим ошейником, стал перед Живчиком и крикнул ещё сильнее:

— Я тебя схвачу. Не уйдёшь!

Живчик отпрыгнул назад, не ожидав нападения от человека. Зарычал, оскалил зубы, двинулся в наступление, но и Тобиан шёл к нему навстречу, размахивая верёвкой и обдумывая, как лучше накинуть петлю псу на шею.

— Сидеть, сидеть. Сейчас, Люси, я поймаю его!

Живчик не долго храбрился. Поняв, что ему не удастся испугать Тобиана, он заскулил и попятился назад.

— Идиот, — позволила Люси выругаться себе.

Она оттолкнула Тобиана и остановилась перед Живчиком. Присела на одно колено, вытянула вперёд руку с приготовленным печеньем и, как учил её отец, засвистела. Люси пыталась не шевелиться, даже не дышать. Она имитировала свой голос на голос Джексона и даже приговаривала его ласковые прозвища:

— Малыш, Живчик, сюда-сюда. Ко мне, ушастик, Живчик, фью-фью.

Пёс крутился на месте, смотря то на Люси и её печенье, то на раскрасневшегося, застывшего с верёвкой Тобиана. Лапа дрогнула, сделала шаг вперёд к Люси.

— Ловите Живчика! — завизжал Майк, подражая старшему другу.

Пёс со всей быстротой развернулся и дал дёру.

Бродячие собаки спокойно доедали остатки без своего главного конкурента. Люси бросила им печенья, что предназначалось для Живчика. Ей на плечи легла рука Тобиана, робкая, судя по неожиданной медлительности бывшего принца.

— Извини, я не знал, что его можно было просто подозвать к себе…

Люси не отводила с Тобиана пронзительных глаз и молчала. Майк стоял в сторонке смущённым, тоже чувствуя вину. Тобиан переминался с ноги на ногу и снова произнёс:

— Ну прости, я поймаю тебе Живчика.

— Опять будешь ловить? Верёвкой? Бонтин, ты… — она задержала дыхание и голосисто засмеялась. — Ты неисправим! Ты невозможен в общении, это знают даже собаки, только я постоянно забываю!

Люси достала из сумки, висящей на плече у Тобиана, галеты, приготовленные для голодного Живчика, положила пять штук ему в руки, а две дала Майку и пошла к собакам. Тобиан не понимал, что веселит Люси — Живчик-то убежал и, скорее всего, на Туманную улицу больше не явится. Молча, он последовал за подругой, встал в центр пушистой толпы хвостатых и заметил — благодаря Живчику времени думать о Кровавом обществе и заговорах Афовийских у него в эти дни не нашлось.

***

Взвыла собака. Элеонора прислушалась к протяжному вою и закрыла глаза. Её больше не приводили в ужас грозные псы Казоквара, только изрядно раздражали, когда Нормут отпускал своих гигантов с цепи побегать по имению и размять лапы. Впрочем, Элеонора и не могла найти в мире ничего, что бы не раздражало её в последнее время. Голова кружилась, тошнило с утра, а тут ещё Тина пропала…

Тяжело встав с кровати, позвав горничную, чтобы она застегнула корсет, Элеонора направилась в сад, где гуляли дети Казоквара. Крутая винтовая лестница, — и угораздило её выбрать комнату во всём доме рядом с этим скрюченным чудовищем! — Ромила, пробежавшая с мячом, путь Элеоноре давался нелегко. Она прошла мимо столовой, в которой сидел полуослепший Нормут и читал, морщась, газету.

— Здравствуйте, Нора! — помахал он рукой.

— Доброго дня, — Элеонора ответила, насилу улыбнувшись. — Тина с вашими детьми?

— Да, да, не беспокойтесь. Малютка так привязалась к моим ребятам, что жалко их разлучать.

Добрые, наполненные любовью отцовские речи. Нормут был изумителен, когда предавался отдыху. Элеонора всматривалась в его опухшее лицо, покрытое красными пятнами, которое расслабилось в улыбке от чудной картины в виде своих детей. И только отсутствие левого глаза возвращало её в те дни. Целители излечили шрамы на спине и лице, но не вернули потерянный глаз. И почему-то не избавили Нормута от хромоты и сутулости, которая внезапно и без веских на то причин возникла у него после нападения Нулефер.