========== Глава 3. Хлопоты освободителей ==========

— Почему вы выкупаете свободу ей, а не мне? Вы обещали, что сделаете свободными меня и мою бабушку! Наша же очередь подошла! Вы обещали, Каньете!

Щуплый взъерошенный юноша кричал во всю глотку. С глаз брызнула слезинка, он стукнул кулаком по серой стене и вновь воскликнул:

— Я жду от вас свободу полтора года!

Нулефер стояла в углу, опираясь рукой о деревянный стол. Она не смела вмешиваться. Явившись одна в штаб отряда с мешочком денег, когда её не ждали, она застала не самую приятную сцену. Невольник из имения Хейлов, трясся, крутил головой и горько кричал: «За что?!» Четырнадцатилетний подросток безумными обречёнными глазами обводил Каньете и других освободителей. Юний был домашним рабом, мальчиком на посылках, даже сейчас он держал в руке какой-то пакет от хозяина и тряс им перед Грэди и Линдой.

— Фанин Каньете, фанеса Каньете, у нас же был уговор… Следующая свобода достанется мне и моей бабушке. Почему она? Ей то за что? Она шла последней в очереди… Мы были первыми. Мы! Не она!

За столом, возле которого стояла Нулефер, сидела маленькая худая женщина и прижимала к себе грудного ребёнка. Глаза у женщины заплыли от синяков, платье выглядело как драная тряпка, женщина укрывалась плащом Тимера и утирала слёзы, боясь поднимать глаза на Юния.

— Юний, ты сам видишь какая у неё беда, — успокаивающим жестом сложил руки Грэди. — Если мы бы помедлили, то господин бы продал её на юг, к Сипинскому океану. Посмотри, что с Энни хотел сотворить её новый возможный владелец. Она вся избита, хотя ещё не стала его рабой! Мы не могли ждать, ситуация была незамедлительная.

— Но я же полтора года приносил деньги в кассу отряда! — губы Юния дрожали. — Когда хозяин брал меня с собой в другие города, я становился вашим вербовщиком среди молодёжи. Я же рисковал собой и доставал для вас информацию о хозяевах, рабах, о новых последователях, разговаривал с полицейскими. Если бы меня раскусили, то давно бы повесили! А сколько денег я отдал вам! Своих, которые тайно заработал в отсутствие хозяина, продавая безделушки из дерева! Энни ничего не сделала для отряда, вы о её бедственном положении узнали только от меня. Моя же очередь была, я должен получить вольную!

— Юний, мы не отрекаемся от тебя и обязательно освободим! — воскликнула Линда. — Но ты знаешь, когда возникают непредсказуемые вещи, когда у раба встаёт вопрос жизни и смерти, мы оказываем ему поддержку, минуя обычную очередь. Юний, эта женщина и её семья не могут больше ждать. Энни продали бы на юг мерзавцу, её мужа чуть не до смерти хотели забить, и он до сих пор раб. А дети! Юний, твоей жизни у Хейлов ничего не угрожает, Хейлы одни из самых добросердечных хозяев Рыси, лишний день у них, лишний день на свободе… Ты сможешь вытерпеть. Мужайся, осталось немного. Для семьи Энни дороги каждые часы.

Длинные волосы Юния падали ему на глаза. Он отмахивал вихры с дикой злостью.

— Да? Вы потратили десять тысяч аулимов на Энни и её младенца, сейчас собираетесь ещё больше отдать за её мужа! И ещё двоих детишек Энни выкупить! А потом возникнет ещё один раб, который не может ждать, потом ещё один, и ещё! Этому свобода нужна, у этого жилья нет, на первое время вы снимете ему халупу… другой раб нуждается в лечении. Зелья превращения, переезд из города в город. Где ваши хвалёные помощники, занимающие крупные посты? Снова мне ждать не один год?

Грэди своими большими руками взял Юния за худые плечи.

— Мы рассчитываем за шестицу разобраться с семьёй Энни. Ты будешь следующим. Не будь таким жестоким хотя бы ради детей, ребята Энни никогда не надевали обувь на ноги, даже зимой. Детям очень важна свобода.

Юний отпихнул Грэди.

— Мне четырнадцать, я перестал быть ребёнком для вас, когда поклялся в верности отряду. Моя бабушка, она не ребёнок, и ей можно пренебречь? Она умрёт, так не почувствовав свободы. Тот восьмилетний мальчишка, он выращенный, он не родной сын Энни и Тонни! Его хозяин подселил в комнату к Энни и Тонни, и они привязались к ребёнку, а вы хлопочете над его освобождением, словно он их родная кровь! Почему даже вы, освободители, живёте с мыслями о таком неравенстве к рабам?

Юний вскинул голову и выскочил из зала.

Нулефер провожала его удивлёнными глазами. Она думала, что в Отряде свободу получить просто. Освободители тихо переговаривались между собой. «Бедный парень», — слышалось он них. Грэди Каньете вздохнул:

— Успокоится. Надеюсь, поймёт, что мы не разбрасываемся словами.

— У вас есть очереди? — Нулефер тихо спросила.

На неё оглянулись Каньете, в том числе и молчаливый Тимер. Нулефер не могла себе объяснить почему, но она боялась его пронзительного немого взгляда, в котором не было нотки радости или доброты. Чувствовалось всем телом, что Тимер готов взять её за воротник платья и пинком выкинуть на улицу. Ещё в первый раз он не жаловал ни её, ни Люси, а сегодня его губы разжались, чтобы сказать: «Пошла вон!» Но от резких слов Тимера остановила рука Линды, обнявшая Нулефер и приведшая её в зал к освободителям.

— Да, к сожалению, без очередей никак, — ответил Грэди. — Касса отряда не безгранична, как и наши возможности. Мы сосредотачиваем деньги и силы по рабу. Когда один обретает свободу, мы принимаемся за другого. Но иногда случается и такое, что мы вынуждены пропустить несчастного впереди всех. Жестоко звучит, но некоторые рабы могут подождать, жизнь с их хозяевами вполне приемлема. Но другие буквально выживают, как такой человек будет ждать, пока мы управляемся с остальными? Встречаются хозяева, которые продадут нам раба только за казну небольшого государства. Пока мы накопим денег или пока мы подделаем документы, в это время будет страдать десяток людей. В нашем деле нужна рациональность, хотя она не всегда сочетается с добром.

Нулефер опустила голову вниз. Как, чёрт, всё сложно. Если она хочет быть освободителем, надо понимать их устои, образ жизни. Мышление.

— Когда наступит очередь Фьюи и Джины? — спросила она, боясь, что может снова показаться глупой и ничего не понимающий. Но без ответа Нулефер не могла покинуть штаб.

— Если им не удастся самостоятельно договориться с твоим папой, то Отряд освободителей займётся Фьюи и Джиной через полгода, — сказала, улыбнувшись, Линда.

Через полгода… Время для Нулефер летело долго, полгода всегда казались ей далёким-далёким будущим, когда она подрастёт на несколько сантиметров, выучит много нового о мире, листва на деревьях лихо преобразится.

«Полгода… Люси, ты должна дождаться».

***

Полгода, шесть месяцев, представлялись вечностью. Даже эта прошедшая крохотная шестица была для Нулефер незабываемым долгим периодом, которому нет конца и края. С ней Уилл, счастью Нулефер не было конца.

Дети проводили время вместе с утра до вечера, разлучаясь лишь на ночь. Да уж, а раньше ночь была их единственным временем для разговора! В их друж­бе начался новый период, понимала Нулефер. Хотя сек­ре­тов у Уилла не убавлялось. Он по-преж­не­му скры­вал свою историю, так, нап­ри­мер, за про­шед­шую шес­ти­цу У­ил­л на­от­рез от­ка­зывал­ся приг­ла­шать Ну­лефер в гос­ти и по­казы­вать, где жи­вёт. Хо­дит под но­вым именем и с другим лицом и не со­бирается да­же на ми­нуту прев­ра­щать­ся в са­мого се­бя. Уилл па­ничес­ки бо­ял­ся, что его уви­дит кто-ни­будь пос­то­рон­них, да и зелье прев­ра­щения нуж­но бе­речь. Не так-то прос­то за­полу­чить чу­жую ма­гию. Из­вле­чение ма­гии из собс­твен­но­го те­ла — про­цесс слож­ный, бо­лез­ненный, его мо­жет вы­пол­нить толь­ко опыт­ный вол­шебник, и то рис­куя на шес­ти­цу слечь в пос­тель. По­это­му зелье с чу­жой ма­ги­ей сто­ит бе­зум­ных де­нег, и на рын­ке его не ку­пишь. А зелья прев­ра­щения, с по­мощью ко­торо­го мож­но без­на­казан­но со­вер­шать мо­шен­ни­чес­тво и да­же убий­ства, во­об­ще вне за­кона. Но, нес­мотря на по­доз­ри­тель­ность и ос­то­рож­ность, У­ил­лард стал ве­сёлым маль­чиш­кой, ко­торый на­чинал жить спо­кой­ной мир­ной жизнью. Нулефер даже умудрилась притащить брыкающего Уилла к себе домой и познакомить с родителями и Элеонорой.