— Не так просты они, девонька, как хотят показаться. Но и ты у них награду можешь попросить.

— Я не ради награды. Да и Анатолия найти интересно. Вдруг, это и правда мой суженый.

Сирин тихонько засмеялась.

— Насчёт судьбы не беспокойся. Это точно он. Но не всегда судьба счастье приносит.

— Пусть, — вспыхнула Гаяна. — Я верю, что предопределённое можно изменить.

Ещё два дня ушло на разговоры с бабушками на лавках, прежде чем парня опознали.

— Так это Толик. Но теперь он Анатоль! Слышишь? Анатоль. Имя на нерусский лад исковеркал, с работы нормальной убёг, ведуном заделался. В квартиру, говорят, бесов напустил, чёрной краской стены замазал. Стоны, вопли по ночам. Спаси и сохрани.

— А в какой квартире он?

Бабка подозрительно осмотрела Гаяну, но ответила.

— В сто четырнадцатой, на втором этаже. А тебе зачем? Погадать хочешь? Так грешно это.

— Нет. Ему посылку родственники передали, а адрес подзабыли. Хорошо, что нашла, а то переживать начнут.

— А ну лады. Ты только, дочка, не задерживайся там. Как бы чего.

Гаяна переминалась перед дверью. Обычная, деревянная. Внутри тихо. Что она ему скажет? Надо быстрее нажать кнопку звонка, пока не передумала и не сбежала.

Мелодичная трель прозвенела и запнулась на середине. Наверное, его дома нет. Девушка развернулась и облегчённо выдохнула.

— Вы ко мне?

Он был таким же, как в видении. Вид сонный и уставший, помятая футболка с волком, взъерошенные волосы.

— А я вас помню. Вы Гаяна?

— Да, мы в автобусе встречались. То есть, здравствуйте.

— Хотите чай, Гаяна? У меня липовый с чабрецом, экологически чистый из деревни.

— Спасибо. Хочу.

Анатолий посторонился, пропуская девушку. Квартира, действительно, была необычной — в прихожей висели пучки трав, несколько подков на счастье, какие-то сушёные венки. На полу валялись оплавленные свечи.

— Вы же по объявлению, Гаяна?

— Да…

— Проходите, сейчас посмотрим. Не бойтесь.

— Я не боюсь, — прошептала девушка. У вас очень уютно.

— Этот уют называется бардаком. Я не очень аккуратен. Особенно с этими травами, от них столько мусора.

— А зачем вам травы?

— Подарок от одного хорошего человека, — усмехнулся Анатолий.

Чай золотился и напоминал о лесе, ягодных полянах, июльском солнце. Девушка расслабилась и наслаждалась вкусом. Рядом с Анатолием было спокойно, словно пришла домой после долгого путешествия.

— Дайте мне правую руку.

Парень мягко взял ладонь Гаяны и закрыл глаза. Нахмурился.

— Это странно, но я вижу, что вы умерли.

Соня лежала на кровати и наблюдала. Стайка серебристых рыбёшек проплыла мимо и исчезла в стене. Блеклый свет еле сочился сверху. На потолке закручивалось чёрное пятно водоворота. Тишина давила на уши, постоянно хотелось сглотнуть, как при глубоководном погружении.

После Славкиного визита ей часто приходили эти видения. Иногда комната представлялась большим аквариумом, как сегодня. В другие дни Соня переносилась на бескрайние морские просторы, где бушевали ветры и вздымались волны величиной с небоскрёб, где стихия ярилась и пыталась разбить в щепы идеально круглый белый остров. Необычное место. Существует ли оно на самом деле или это плод её воображения?

Надо же, как всё завертелось. Сначала брат встретился с русалками, а потом и она сама. После трансформации хотела вернуться к своей работе, с магией по заброшкам даже удобней лазить. А тут эти приступы дурацкие, из дома боишься выйти.

Соня задумалась о происходящем. События сплетались, завязывались в тугие узлы, она чувствовала смутную опасность. Но непонятно, кто был причиной. Явно, остальные русалки здесь замешаны. Особенно ей Лиза не нравилась — видно, что себе на уме.

Когда Славка пришёл и рассказал про заказ, то Соня поняла — вот он, знак. В простые совпадения она не верила. С фото на неё смотрела Настя, точнее её человеческая личина — русая и зеленоглазая. Пришлось пожертвовать своё зеркальце для дела и объяснить, как разглядеть обманный морок. Написала брату целую инструкцию, чтобы не перепутал.

Сердце кольнуло. Пальцы ног заледенели. Нехороший знак.

Девушка прикрыла веки, сосредоточилась и включила внутреннее зрение, как учила Маруся. Даже на расстоянии она могла видеть предметы, что отражались в её личном зеркальце. Вот оно. Зелень, какие-то сломанные ветки торчат, Славкина рука. Лежит он что ли?

— Покажись, покажись. Кто там есть? Что случилось?

И мольба была услышана. Девичий силуэт на одно лишь мгновение склонился над волшебным предметом и сразу же ускользнул в сторону. Узнала — это Настя.

Соня потянулась сквозь стекло к брату, коснуться его души, проверить как он там. Холод и пустота. Пришло ясное понимание, что Славки нет в живых. Спазмом сдавило горло. Девушка вскочила и заметалась как испуганный зверёк.

Настя как-то заметила слежку, и сама напала? Что она сделала? Как могла убить? Маруся клялась, что они не причиняют вреда людям.

Гнев поднимался удушливой волной из живота и заполнял лёгкие. Мир вокруг менялся, искажался. Комната полностью исчезла, Соня теперь висела над поверхностью таинственного острова, а вокруг закручивалась воронка из земли, воздуха и воды.

Мелкий камень царапнул по щеке, потекла кровь. Кап, кап, кап. Три дорожки пролегли багряным узором, сорвались вниз, но не долетели до земли, ветер подхватил их и вплёл в буйство природы. Небо затянулось тучами, заполыхало молниями и разразилось ядовитым дождём сразу в двух местах — над беснующейся Соней и над Сервугой.

— Бей, бей, гори, гори.

Она уничтожит всё живое и неживое. За Славку, за брата. Девушка крутилась в восходящих потоках, и кричала вместе с громом. Руки раскинуты, рот раскрыт, одежда изорвалась ураганом, превратилась в лохмотья. Ярость клокотала и выплескивалась в желание убивать. Вихрь крутился всё быстрее, набирал силу, напитывался ядом ненависти.

В грудь Сони уперся зелёный луч. Что это? Откуда? Она попыталась отряхнуться, оттолкнуть от себя. Бесполезно. Луч высасывал силу, забирал энергию и злость, звал за собой. Соня вдруг увидела обожжённых людей и животных, которые не успели спрятаться от её проклятия.

— Нет! — вырвался отчаянный вопль. — Остановите это. Пусть это прекратится. Что же я делаю?

Ярость испарилась и ветер утих. Потоки воздуха плавно опустили девушку на остров, оставив перед огромным, в человеческий рост, камнем с непонятными письменами. Какое-то время дрожащая Соня лежала на траве, свернувшись клубком и обнимая себя руками. Что с ней происходит? Она никогда раньше не теряла контроль. Надо выбираться отсюда.

Девушка встала и осмотрелась. От камня разбегались три кривых тропинки. Одна терялась в лесу, вторая уходила наверх в гору, третья ныряла за холм и пропадала из виду. Попробовать выйти к берегу по одной из них? Может, там порт будет.

— От дела лытаешь или дело пытаешь?

Крупный блестящий ворон появился из-за камня и склонил голову набок. Его лапы украшали массивные золотые кольца с рубинами. Камни были кроваво-красными, как и глаза птицы. Жутковато.

— Это ты сейчас говорил? — робко уточнила Соня, несмотря на всю абсурдность ситуации.

— Выбирай свой путь, да не прогадай.

Птица открывала и закрывала клюв, и, казалось, что звуки человеческой речи вырываются прямо оттуда. Похоже, что порта здесь не найдётся, как и нормальных людей. Что ж, сыграем по вашим правилам.

— Я брата хочу вернуть.

— Ведаю, что нет твоего брата а мире живых. Ушёл он в Навь недавно.

— А как туда попасть в эту Навь?

— От камня налево, — ворон зевнул, — каждый век одно и то же. Скучно.

Соня вступила на лесную тропу и попала в сказочное место. Светлые ясени постепенно сменились вязами и осинами, а потом и вовсе мрачными ёлками. Солнечный свет не достигал до земли, теряясь в причудливо изогнутых ветках. В густых тенях то и дело вспыхивали жёлтые огоньки, под ногами шуршало и хлюпало.