Захарра выпустила воздух сквозь сжатые зубы.

— А сам лорд Ляхтич согласен-то?

— Он пока еще находится в неведении, но возражать не будет уж точно.

— Я… согласна.

*

В Преисподней шел дождь. Мелкий, холодный, отрезвляющий. Прозрачные капли, подсвеченные старинными фонарями, падали на обжигающие от напряжения щеки и скатывались по шее, вниз, затекая за жесткий ворот мантии.

Волосы непослушными кровавыми змейками прилипали к коже, укрытые тканью, вились у лба и всячески мешали. Под жесткими Василисиными оксфордами мягко проминалась влажная земля, чавкая, напоминая развороченную плоть.

Под ее чернильной кожей лениво сияли огненные искорки, точно бенгальские огни, подсвечивая легкую морось вокруг золотистым.

Идя совершенно обратной дорогой, они все-таки вышли к тому самому поваленному дубу, старенькому, блестящему от влаги, ссохшемуся от времени. Место всех встреч. Их нулевой километр.

Василиса осторожно присела на мокрую древесную кору, стянув мантию, расправив кожистые крылья. Николь привычно потянула левое крыло, поднырнув под правым, сев старшей Огневой на колени и соорудив себе небольшой кокон.

Захарра рассмеялась. Впервые как-то особенно тихо, легко, свободно.

— Как мы до этого дошли?

— Сама не знаю. Война меняет людей. И демонов тоже.

Николь прислонилась к старому дубу, прикрыла глаза. Василиса погладила ее по светлой макушке, подняла взгляд к темным небесам.

А впереди — впереди не самый сложный ритуал. И переговоры, на которых будут присутствовать только двое.

Впереди — все или ничего.

Астрагор — сильный демон.

Но Василиса — Антихрист. И сейчас пробил ее час.

— Я скучала.

Захарра посмотрела на нее пронзительно мягко, ее светлая кожа сияла от огненных всполохов, сотворяемых Василисой. Она тоже не боялась силы, идущей от леди Огневой. Ее к ней тянуло.

Как того самого мотылька.

На лбу у Захарры проглядывали морщины от того, что она часто хмурилась, портя детское лицо. Руки комкали края мантии, ковыряли древесную кору под надоедливый стрекот дождевых капель.

— Я тоже.

Комментарий к Глава десятая, «Изумрудные кроны деревьев»

главу , пожалуй , можно назвать переходной , но оттого не менее важной

нагло пытаюсь додать себе семейки огневых

всем карантинящим настоятельно предлагаю перечитать работу с самого начала и оценить , как василиса от страха и “выканья” к ляхтичу перешла на бухаловки с ним же и пьяные тренировки

также оценить то , как росли взаимоотношения нашей девочки с драгоцием и как она стала гораздо менее импульсивной ( ну почти )

* истово рекламирую уже не новый альбом сагата и вымаливаю отзывы к главе *

надеюсь , всем понравилась вставка про николь , потому что я считаю ! что это интересно ! так же напоминаю что про здешних ведьм у меня есть отдельная работа , где малышка огнева появится снова https://ficbook.net/readfic/4371528

а ещё активно рекламирую свою новую работу

https://ficbook.net/readfic/9207358

это оридж , и он вам непременно понравится

========== Глава одиннадцатая, «Что будет, если наложить стопку листов пергамента один на другой и смять в комок?» ==========

…нуль совсем другой, новый. Мы пошли от нуля вправо — мы вернулись к нулю слева, и потому: вместо плюса нуль — у нас минус нуль. Понимаете?

(с)Е.И. Замятин «Мы»

Захарра стояла в белоснежной мантии и сливалась с ее цветом, бледная, больная, частично несчастная. Маркус, как всегда, стоял ровно, глядел надменно и свысока. Волосы цвета ртути были собраны в аккуратный хвост, светлые глаза успокаивали взглядом. А Захарра жалась.

В воздухе звучали медные переливы Василисиного голоса, читающего магическую клятву связующего ритуала на древнем демоническом, вокруг сияла кровавая дымка ее магии. Белая мантия окрасилась в родовые цвета Ляхтичей — солнечно-желтый и золотой. Не слишком. Золотой род Преисподней, яркие, сильные, надежные, как солнце.

Так Василиса думала, пока на Земле оно не погасло. Любое солнце гаснет.

Рано или поздно.

Демоны повторили клятву следом за Василисой, и их ладони связала яркая алая цепь, тут же исчезнув. Вот и все. Так просто, ничего необычного, красивого. Между делом, посреди конца света.

На секунду каменная зала озарилась золотьистым цветом, тем самым, солнечным, которого так не хватало и который царил здесь.

— Ну, — тихо произнесла Захарра, хрипя. Откашлялась. — Теперь можно и спать.

Маркус Ляхтич усмехнулся.

— Думаешь, леди Ляхтич? А я полагаю, мы займемся кое-чем другим.

Захарра зарделась, но глаза ее сияли тем самым золотым — между делом, ничего необычного, но внутри точно целый новый мир. Идеальное попадание.

Василиса хмыкнула и погасила щелчком пальцев факелы в зале.

— Лично у меня еще гора жалоб от демонов и демонесс, — недовольно пробурчала Василиса. — А в четыре утра у нас с тобой, Ляхтич, совместный мозговой штурм.

— Зачем так рано?

— Затем, что трех часов вам хватит, а у нас дела.

— Василиса… ты цербер, — высказалась Захарра.

— Антихрист, попрошу, — протянула Василиса, зевнув.

*

Впервые он приснился ей в ту же самую ночь, когда венчались Захарра с Маркусом. Вокруг царило запустение, хаос — разбитые окна, мозаикой рассыпанные стекла на пыльном полу, паутина. Что-то тянуло ее дальше, и она шла. Хрустели под ногами стекольные хребты, пустые глазницы окон чернели провалами в никуда. Неба не было. Ничего не было.

В воздухе сияла алая едва заметная пыль — точно время нажало самое себя на паузу.

— Торопишься, — хмыкнул голос за спиной. Мужчина прислонился к пыльной стене, обтирая фраком паутину с каменной кладки. Меж белесых прядей проступали рыжие — красится. Мужчина был молод, улыбался обворожительно, смотрел хитрыми зелеными глазами и сразу к себе располагал. Напоминал лорда Броннера.

— А вы, простите, кто? — Василиса изогнула бровь, скрестив ладони на груди. Чихнула от пыли, растеряв весь надменный вид.

— Узнаю работу Нортона, — мужчина улыбнулся, отвязался от стенки, подошел к пустой оконной глазнице, выглянув наружу. Половина его длинного тела тут же исчезла, скрывшись в непроглядной мгле. Василиса вздрогнула. Мужчина вернулся обратно, его чуть вьющиеся волосы слегка растрепались. — Ужасно влажно, — пожаловался он. — Никакие гели для волос не спасают.

— Так как вас зовут? — Василиса вновь ударила его острым взглядом, не меняя позы.

— У меня много имен, миледи. Предпочитаю два — Родион или Астариус, — мужчина обворожительно улыбнулся. — У тебя тоже их много, Василиса. Верно?

Родион отошел от окна, поправил костюм и пошел вперед, не дожидаясь реакции Василисы.

— Так вот, ты торопишься, спешишь. Время не любит, когда его пытаются обогнать.

— О чем вы?

Василиса побрела следом за ним, оглядываясь вокруг. От вида этого странного строения по тонким рукам бежали мурашки, она перевела на них взгляд и поняла — белые. Она человек.

Что за?..

Взгляд зацепился за одно из разбитых стекол, и она увидела россыпь веснушек на своих щеках. Не было острых скул, по лопаткам рассыпались длинные вьющиеся рыжие волосы, челка непослушно цеплялась за темные брови и высокий лоб. Ей вновь было без пяти минут шестнадцать.

— Вы успеете разобраться с этой забавной проблемкой. Милый Астрагор не дурак, не такому его учили, да-да, — мужчина остановился, как вкопанный, перед какой-то дверью с потрескавшимся почерневшим от времени лаком, и Василиса едва не врезалась в его спину. — Здесь необходимо быть осторожными, учесть все нюансы.

— Но как же Земля?

— Василиса, скажи, зачем перед проведением ритуалов рекомендованы медитации?

— Потому что нельзя думать о постороннем, спешить, нужно всецело отдаться творимой магии, — перед глазами точно вспыхнул параграф из учебника, как будто она читала его не шесть лет назад.

— Именно, — Родион обернулся и подмигнул ей. — Примени это к своей ситуации и подумай, чего же ты не учла. Я тебе немного приоткрою завесу тайны: у тебя есть около недели до кульминации спектакля, — мужчина хлопнул в ладони, и дверь отворилась. — О! А теперь полюбуйся этой красотой.