А сейчас улыбался, потому что — вот оно — кажется, отпустило, и Василиса ведь рядом, обязательно вернется, он иного не допустит.

А потому — пальцы, которых она не видит, потому что он раз двадцать проверял заклятия невидимости, едва ощутимо коснулись ее ладоней в подталкивающем жесте: иди, распахивай дверь той самой квартиры, куда он когда-то принес тебя годовалой малышкой.

И в голове вновь било то самое, настойчивое ощущение — они еще не раз встретятся. Он еще не раз прошепчет на выдохе несмелое, легко скользящее меж зубов «Василиса», крепко стягивая хрупкую фигурку в объятиях.

Василиса еще не раз посмотрит на него потерянно и несмело, стараясь вспомнить, что должна ощущать, сцеловывая соленые капли, разъедающие кожу, а потом раздвигая языком искусанные губы, чтобы нырнуть глубже в их личный омут отчаяния и никогда не выныривать более.

Она еще не раз будет стоять к нему вот так, спиной, слепо доверяя, а он еще не раз подтолкнет ее к решающему шагу.

И еще не раз они будут вместе.

Демонесса наконец потянула за холодную резную ручку на старой двери, и Фэш улыбнулся ей невидимой улыбкой на прощание, чувствуя, как прожигает лопатки растопленный космос эмоций.

«Так вот, значит, как это», — подумал он, продолжая смотреть на закрывшуюся дверь с грустной, кривой улыбкой. «Вот, значит, как это — влюбиться в дочку Сатаны».

========== Благодарности. ==========

А теперь я хочу написать то, о чем, возможно, пожалею через несколько часов. И что удалю через несколько дней.

Я просто хочу поблагодарить всех тех, кто ощутимо поддерживал меня все это время.

Эта работа прошла огромный путь, начинаясь как шуточный, неумелый фанфик с главами по две страницы и заканчиваясь как дилогия, как фантастический роман, за который я переживала больше, чем за то, позавтракала ли я сегодня и ложилась ли вообще спать.

Возможно, это ненормально, но эта работа для меня — что-то искреннее, эдакий комок накопившихся эмоций. Просто спасибо, что читали первую часть.

Она далась мне нелегко. И, чувствую, со второй проще не будет.

Я хочу поблагодарить за поддержку прекрасных людей, что писали мне длинные отзывы, особенно к последним главам. Просто кто-то терял связь с внешним миром слишком часто, а потом, по прошествии нескольких дней, отвечать на такие длинные и искренние отзывы застарелой благодарностью было стыдно. Поэтому говорю здесь и сейчас: спасибо каждому, кто просто просматривал мою работу, читал одну-две главы, даже если и бросал дальше. Просто спасибо, что вы вообще забрели на эту потерянную страницу.

Спасибо.

Спасибо и тем, кто ставил плюсы, тем, кто дарил подарки — знаете, это безумно приятно — осознавать, что кто-то потратил на тебя свое время и нервы, деньги или монеты, накопленные при помощи модераторства. Все это — потрясающе вдохновляет. Правда.

Каждой своей частичкой искренне люблю вас, мои читатели и просто-случайные-гости. Спасибо вам, что вы есть.

Спасибо вам, что вы со мной.

И да, вторая часть обязательно, всенепременно будет, я сама не могу без истории, которую сплела из судеб совершенно разных, пусть и по канону сведенных персонажей.

А пока — я отредактировала пролог и первые несколько глав, что меня не устраивали. Советую перечитать. Думаю, пролог теперь вызовет совершенно другие эмоции.

Еще раз спасибо вам, что вы есть, дорогие.

Я просто люблю вас.

Люблю.

Комментарий к Благодарности.

И да, хочу задать один немаловажный вопрос: стоит ли создавать группу по моему творчеству, куда я буду кидать свои рисунки персонажей такими, какими их вижу я, музыкальные подборки и отрывки из будущих глав и драбблов?

========== Two: Полюбить Повелительницу Ада, пролог ==========

Он стоял и смотрел. Смотрели-смотрел в окна чужих домов, проходя мимо.

Фэш чувствовал, как вновь, спустя столько лет, сгущались тучи. Как легкие осыпались тяжестью, как скрипел в глотке угольно-черный дым отчаяния, как сдирались костяшки пальцев о кафель в душевой.

Руку жгло лежащее в кармане мантии завещание, обнаруженное лишь несколько дней назад.

Яркое слепящее солнце было повсюду. Казалось, что мир наполнен солнечным светом, точно стакан апельсиновым соком: от внутреннего дворика поместья Драгоций до самого края распахнутого безоблачно-сизого неба. Пела капель.

Фэшу эта песня казалась воем, когда он шел по улицам Пандемониума в сторону одной-единственной старой лавчонки. Ник мог обитать только там. Нигде более — он может сколько угодно врать, до одури искренне хмуриться и психовать, но Фэш знал: никуда без Астарта Ник не денется.

Сладко пахло надувшимися почками, на опушке приграничного леса распушили лапы вербы, кое-где золотились кисти мимозы.

Но ветер войны приносил по утрам горько-едкий дым.

Василисы не было здесь уже пять лет.

Пять чертовых лет.

Наполненных монохромными часами в объятиях старого пыльного замка, в котором до своей внезапной кончины на войне обитал его дядя.

Пустых лет. Бессмысленных — какой, к черту, смысл, когда нет рядом светло-рыжих ресниц, челки, закрывающей глаза, и той самой невинной улыбки, что уже шесть лет как сменена потрясающе дрянным оскалом со сверкающими клыками?

Плевать ему было на все совершенно.

П л е в а т ь.

Так неимоверно плевать, что он брел по Пандемониуму к другу, которого не видел несколько месяцев лишь с одной целью — «иди-подтолкни-спаси-меня».

И вот — да, Фэш шел к Нику, посоветоваться, понаблюдать за тем, как будет подписываться приказ. Приказ о немедленном возвращении Повелительницы.

Трава хрустела под ногами.

На языке вертелось какое-то слово, растекалась по глотке его сладкая горечь, но Фэш не знал, что оно из себя представляет. В голове были лишь чужие кроваво-алые волосы, темно-синие, цвета Земного моря, глаза и аромат жасмина.

И поцелуи. Чертовы поцелуи, воспоминания о них.

Как они в очередной раз сплетались дыханиями, вжимались в тела друг друга, чувствовали — вот он — чужой взгляд и целовались. Целовались-целовались до стертых в кровь губ, до пятен перед глазами — лилово-багровых, ярко-красных, темно-синих.

И от прикосновений к обжигающей коже током било. Сильно. Больно. До чертовых звезд перед глазами.

Василиса была призраком. Вот уже на протяжении чертовых пяти лет она была для него лишь призраком.

Спрятавшимся в собственном мирном уголке от всех проблем, устав бороться.

И он думал сейчас — где же он был? Где он был целых пятнадцать лет ее спокойной, обыкновенной жизни? Где же он был, аномально-глупый Фэшиар Диаман Драгоций, когда эта девчонка с дорогой синей яшмой в глазах и растрёпанным огнем волос бродила по школе, будто ненормально-счастливый, но призрак, день за днём, минута за минутой, преследуя, высматривая, пытаясь поймать хотя бы один взгляд, а затем робко опускала свой в пол, трепыхая ресницами. Где же он был, пока на нее также несмело садил свои взгляды светловолосый мальчишка, общительный и милый до безумия, пока ежедневно присаживался с ней за одну парту? Где же он был, когда они подружились, когда девочка с красивым именем училась быть смелой и отважной, училась жить? Где он был, когда она по-настоящему жила? Когда впервые искрились ее глаза цвета индиго, когда румянились щеки при разговоре с мальчишкой, когда впервые-впервые было так страшно в огромном замке, полном непонятных монстров, замке на перекрестке их судеб? Где же он был все это время?

Г д е?

Впрочем, ему было совершенно-потрясающе плевать.

Ник нашелся в квартире над лавчонкой Астарта, в кровати, в объятиях самого Астарта. Он, увидев мрачного друга, медленно встал с кровати, не потрудившись обмотаться простыней, и сонно поплелся в душ.

А через несколько минут также мрачно глядел на Фэша.

— И чего опять произошло? — тихо спросил Ник, стараясь не разбудить любовника.

— Огнева произошла, — едко отозвался Фэш. Его здоровый сон Астарта мало заботил.