— Вы правда считаете, что это совпадение?

— Как рабочая гипотеза сойдет. Нам не за что ухватиться, пока мы не знаем, где Лоренцо. С этого и надо начинать, чтобы разобраться, из–за чего сыр–бор.

— Да уж…

Кабинет, который Декан выделила работающей по делу группе, располагался в глубине здания. Матовые окна, десять столов и полукруглая виртуальная сцена в дальнем конце — поперечником в три метра.

Бицк пришел раньше Алика и привел с собой двух сержантов, запомнившихся детективу по портальному дому. Старшая участковой лаборатории Роуэн Эль–Алазани заняла один стол для сбора данных, поступающих с установленных экспертами датчиков.

Едва Алик шагнул в дверь, сцена осветилась объемной схемой портального дома. Выполнили ее не в масштабе, иначе комнаты за пределами хаб–холла перекрывали бы друг друга. На схеме начали проступать трупы.

— Есть что–нибудь по Лоренцо? — спросил Саловиц.

— Пока нет, — ответил Бицк. — Я вышел на безопасность «Связи». Они вышлют нам свои сводки по метро–хабам. Тем временем я глобально прозваниваю лоренцевские альэго. Пока не откликнулись. Все еще вне сети.

— Поступают результаты по ДНК, — вмешалась Роуэн. — Есть соответствия с базой медстраховки, и уже три в списке разыскиваемых Минюста.

— Перекиньте мне, — сказал ей Алик.

Над трупами выскочили метки. Шанго вышел в интерфейс сцены, и контактные линзы увеличили надписи.

Оскальпированной в Нью–Йорке оказалась Лайша Хан. Согласно досье Бюро — среднего уровня исполнитель нью–йоркского синдиката некого Джавида–Ли Бошбурга, который нарезал себе территорию от Южного Бруклина до самого Шипсхед–Бея — с доходом от фабрикации и распространения наркотиков, полудюжиной клубов и солидной крышей. Он поставлял девиц по всей Северной и Южной Америке, а Лайша Хан присматривала за их поведением.

Мистер с дробовиком на Луне — Отто Самул. Лейтенант Райнера Грогана, чья территория опухолью наросла на жителях Западного Квинса, со связями в технологических базах по всему городу и с процентными отчислениями от клубов и застройщиков. По сведениям отдела организованной преступности нью–йоркской полиции, он содержал и пару банд домушников, саранчой проходивших через богатые квартиры в отсутствие хозяев. Алик удовлетворенно кивнул: все это вписывалось в их находки по портальному дому.

Ледяной марсианин — Дюн Нордон. Тоже известен как подручный Джавида–Ли.

Зарубленный — Периджин Лекси. Старший лейтенант Джавида–Ли.

Парижский труп — Кушик Флавий, на жаловании у Райнера Грогана и закадычный дружок Отто Самула — как известно, эти двое большей частью работали сообща.

— Ну вот, уже кое–что, — решил Алик. — Гроган против Бошбурга. Только… Отто Самул и Периджин Лекси — из соперничающих банд, так какого беса у них однотипное заказное оружие?

— Неизвестно, принадлежал ли найденный рядом с ним дробовик Лекси, — ответил Саловиц. — Не мог он выхватить его у кого–то из людей Грогана?

— Хм… — Алика это не убедило.

На его линзы начали выплескиваться файлы от экспертизы. У Кушика Флавия и Отто Самула обнаружился в ботинках песок, соответствующий песку мальдивского пляжа. Равным образом, у Лайши Хан, Дюна Нордона и Периджина Лекси на подошвах имелись следы воды, указывающие, что они проникли в портальный дом через балкон над Центральным парком.

Саловиц, подбоченившись, просматривал всплывающие на сцене данные, а Роуэн скармливала машине все новые результаты. Все смерти укладывались в пятиминутный промежуток, около одиннадцати вечера.

— И по меньшей мере один из банды Райнера ушел, — вздохнул Саловиц и повернулся к Бицку. — Нам нужен полный список обеих группировок.

На линзы Алика выплеснулся секретный файл от Николая Кристиансона. Открыв ему допуск в кабинет, Алик вывел содержимое на сцену.

— Хакнуть закрытую сеть пытался Кушик, — прочитал новые данные Бицк. — В подсобной комнате над Центральным парком мы нашли его следы по всему узлу.

Саловиц повернулся к Алику.

— Вы считаете, потому ему и снесли голову?

— Там все шло без предупредительных, сразу насмерть. Все они знали, что выбраться светит только по трупам второй банды.

— Узнайте, из–за чего поссорились Джавид–Ли и Райнер, — велел Саловиц Бицку. — Если в досье сведений нет, поднимите с постели оргпреступность и узнайте, о чем они шепчутся. Здесь нужно приналечь.

Шанго сообщил об открытом доступе к дневникам супругов Лоренцо.

— Кое–что для вас, — сказал Алик и переслал файлы по связи рабочей группы. Дневниковые записи Крависа и Розы за предыдущий день были помечены одинаково: «Палм–бич, с Ниаллом и Белвиной Каното у них на яхте».

Шанго вызвал Ниалла Каното.

Тот отозвался не сразу. Альтэго Ниалла был настроен на «никому не беспокоить», пришлось снимать запрет полномочиями Бюро.

Наконец недоумевающий голос ответил из офисного динамика:

— Да?

— Ниалл Каното?

— Кто это?

— Спецагент Манди, ФБР. Прошу доступа к вашему альтэго для удостоверения полномочий.

— Да–да, ясное дело. Вы из ФБР. И какого черта вам надобно? Вы знаете, который час?

— Я разыскиваю Крависа Лоренцо и его семью. Они с вами?

— Что такое? У Крава проблемы?

— Пожалуйста, ответьте на вопрос, сэр. Где Кравис Лоренцо?

— Вернулся домой, надо думать.

— У них в графике на сегодня визит к вам.

— Ясное дело. Мы сговорились вместе провести выходные, семьями. Но нам пришлось отменить, понимаете?

— Не понимаю, сэр. В чем причина отмены?

— Чертова яхта, «Морская звезда 3». Мне под вечер позвонили из яхтенной сервисной компании. Они всегда готовят мне ее к выходу: продовольствие, зарядка, общая профилактика и все такое. А в тот раз диагностика двигателя показала неполадки. Пришлось вытаскивать старушку из воды для починки. Вот мы и отменили встречу. Заноза в заднице на двадцать четыре карата. Белл с Розой за много месяцев договаривались, мы собирались дойти на «Звезде» до самых Флорида–Кис.

— Вы вчера вечером говорили с Крависом?

— Ясное дело. Он расстроился. Наши ребятишки дружат, понимаете? Событие для всей семьи.

— Вы с ним именно говорили? Не просто сообщениями через альтэго?

— Ну да. Он был еще в офисе, за столом.

— Он не сказал, чем займется взамен?

— Нет. А что? Что с ним стряслось?

— Мы не можем его найти. Он не намекал, что собирается провести выходные в другом месте?

— Нет. Злился, что придется эти дни просидеть дома, понимаете? Как и я. Да что случилось–то?

— Мы не знаем, что случилось.

— Господи, он цел хоть?

Эту вопиющую глупость Алик списал на ночной час.

— Мне нужен человек из вашей яхтенной сервисной компании. Пожалуйста, пришлите мне на альтэго. И если кто–то из семьи Лоренцо выйдет на связь, немедленно информируйте меня. Понятно?

— Да–да. Но послушайте, что с ними случилось?

— Мы не знаем.

Алик завершил вызов и приказал Шанго загрузить процедуру слежения за кодами доступа Каното, затем добавил и его ближайших родственников. Если Кравис попытается связаться с приятелем–яхтсменом, служебный Ген 7 Тьюринг узнает об этом первым.

— Подтверждается, — сообщил Бицк. — «Связь» зафиксировала семью Лоренцо на входе в кольцевой метрохаб в Виллидж в девять семнадцать вечера и на выходе в хабе на западе Центрального парка три минуты спустя. Больше использования хабов не отмечалось.

Крупный экран на стене начал прокручивать видео с камеры на выходе с хаба у Центрального парка. Вся рабочая группа наблюдала, как семья Лоренцо выходит из кольцевого портала. Сценка удивляла своей обыденностью. Алик легко принял бы ее за рекламу счастливой семьи: молодая улыбающаяся красавица мама, папаша постарше и посерьезнее, дети пересмеиваются, поддразнивая друг друга в толпе.

Шанго связался с национальным агентством учета граждан и прогнал распознавание. Они самые.

Бицк переключился от хаба на западе парка к уличной камере наблюдения.

Выйдя из хаба, Лоренцо прошли двадцать пять метров по тротуару и свернули ко входу в свой дом. Метка времени в метаданных: девять двадцать одна.