— Надо как можно дольше поддерживать огонь, — сказала Ирелла. — Так у небесной крепости будет больше шансов обнаружить тепловое излучение.

— Станем по трое по часу дежурить снаружи, поддерживать огонь, — быстро согласился Деллиан. — Все с оружием и прикрывая друг другу спины. Остальным не покидать флаера. Я первым буду дежурить с топором. Фалар, Ореллт, не хотите присоединиться?

Оба неохотно кивнули. Как только зашло солнце, горный воздух заметно остыл. В дополнение к горевшему в трех метрах от корпуса флаера костру все мальчики накинули на плечи термоодеяла.

Снова принялись перекликаться мороксы. Деллиан с уверенностью насчитал не менее шести — в темноте за кругом костра. «Ирелла была права. Что же они едят?»

Мальчик подбросил дров в костер. Искры взвились в небо, завихряясь оранжевыми галактиками. Валуны отблескивали желтым, преображаясь в пыльные луны, замершие на орбите вокруг ребят. Мороксы подступили ближе и кричали теперь тише, зато настойчивее. Что–то шевельнулось во мраке между камнями: тень, глубже других теней, затмила пустоту.

— Заходите внутрь, — позвала из пробоины Ирелла. — Навалите побольше дров и уходите в безопасное место.

Деллиан склонен был согласиться. И взглянув на Фалара с Ореллтом, не увидел протеста. Он наклонился, чтобы поднять пару поленьев.

— Берегись! — выкрикнул Фалар.

Морокс метнулся из темноты, вскочил на валун и прыгнул. Светлая серая шкура блестела как мокрая кожа в пестринах зеленых перепонок. Передние лапы выглядели огромными, с семью растопыренными, как клинки ножей, когтями. В узкой обтекаемой голове мерещилось что–то от морского зверя, глаза были большие белые, клыки длиннее человеческой ладони.

Какой–то глубинный ксенофобический инстинкт подсказал Деллиану, что хищная тварь родилась не на Земле, и оттого ему стало еще страшнее. Это был страх перед иным. Упав на колено, Деллиан извернулся, одновременно по мощной дуге занося топор. По обе стороны от него пригнулись Фалар и Ореллт, выставив вперед жерди с ножами на концах. Все трое действовали согласованно, как не раз бывало в боевых играх, — координировались между собой с той же легкостью, как с когортой мунков.

Морокс опоздал отвернуть от тройки смертоносных клинков. Топор Деллиана ударил его в бок, оставив зияющую рану. Из нее брызнула темно–багровая кровь. Морокс взвыл и приземлился неудачно, заскреб лапами, ища опоры.

— Отступаем! — крикнул Деллиан. — Фалар первым!

Он видел еще двух черных призраков, которые кружили за светом костра, выжидая своего часа.

— Я внутри! — позвал Фалар и тут же добавил: — Опасность слева!

Деллиан с Ореллтом обернулись к несущемуся на них мороксу. На этот раз на колени припал Ореллт. Деллиан чутьем уловил, что он делает: мальчик выставил нож низко над землей, вынуждая морокса подпрыгнуть. Оррелт начал отводить наконечник для удара. Зверь, разумеется, увидел застывшее на уровне его головы лезвие и прыгнул.

Топор ударил его сбоку по короткой шее и погрузился так глубоко, что Деллиану с трудом удалось выдернуть его. Высвободить оружие помогла инерция падающей туши.

Ореллт, извиваясь, задом уходил в пролом. Деллиан сделал два быстрых шага и увидел, как на корпусе флаера возник новый морокс. Не успеть. Он метнул топор, отправил вращающееся в воздухе оружие навстречу прыгнувшему зверю. Ударив обухом по передней лапе, топор отскочил, зазвенел на камнях. А Ореллт встал в проломе, изготовившись метнуть жердь с ножом как копье.

Зверь обрушился на Деллиана, хлестнул передними лапами. Кончики когтей разодрали левое плечо, а потом враг дернулся: нож–наконечник торчал у него в загривке. Зверь всем весом прижал Деллиана к земле. От падения у того помутилось сознание, мальчик лишь чувствовал, как замерла давящая на него тяжесть мертвой туши. Затем кругом раздались крики парней. Их руки стянули с упавшего мальчика мертвого зверя. Деллиан мельком увидел, что Ореллт с Фаларом вернулись на открытое место, тыча копьями в темноту. Хабле отыскал упавший топор. Ксанте, Джанк и Колиан бешено размахивали горящими ветвями. Урет поднял Деллиана на руки и просунул в пролом, а оттуда до сидения его наполовину донесла, наполовину дотащила волоком Ирелла. Усадив раненого, они с Элличи тут же взялись за антисептические спреи и длинные полоски искусственной кожи, а за их спинами мальчики упорядоченно отступали в салон флаера.

— Пройдет, — громко заявила Ирелла, когда лучи фонарей, зашарив вокруг, упали на плечо Деллиана. Крови было много. — Царапины совсем не глубокие.

Над ним склонилось свирепо ухмыляющееся лицо Ореллта.

— Одного мы свалили! И огонь подправили. Будет гореть еще не меньше часа.

— Потрясно, — отозвался Деллиан и поморщился, потому что Элличи наклеивала полоску ис–кожи ему на бицепс. Пластырь, прилипая, жегся.

— Выпей, — приказала Ирелла, сунув Деллиану фляжку. — Тебе нужна жидкость.

— А это точно не моча?

— Нет, — улыбнулась она. — Мочу оставлю на завтрак.

Уцелевшие мороксы до конца ночи завывали вокруг. Самый наглый даже снова сунулся к пролому в корпусе, но Ксанте с Колианом отогнали его жердями–копьями.

Деллиан большей частью дремал, а далеко за полночь провалился в глубокий сон, из которого его выдернул вой морокса. Он увидел, что Колиан стоит в проломе, держа наготове жердь, но не колет ею и не просит о помощи.

Когда мальчик очнулся, был рассвет, и рядом зевали друзья. Блеклый серый свет наполнил маленькие окошки. Воздух густо пах дымом.

— Пора решать, — сказала Ирелла, осматривая полоски ис–кожи у Деллиана на плече. — Здесь нельзя задерживаться, если мы хотим до ночи добраться до подножья горы. Или выходим сейчас же, или сидим на месте. Если спутники не разглядели костра этой ночью, то и дальше не увидят. А если ждать до завтра, мы сильно ослабеем.

— И станем легкой добычей для мороксов, — добавил Деллиан. — А укрыться во флаере будет нельзя.

Ирелла озадаченно морщила лицо.

— Здесь что–то не так. Им не положено подбираться так близко к огню.

— Однако подобрались, — заметил Ксанте. — Что толку мечтать, чтобы они вели себя как положено?

Ирелла послала ему долгий неодобрительный взгляд и пожала плечами.

— Так что, по–твоему, нам делать?

— Сама скажи, — настойчиво попросил Деллиан. — Я тебя поддержу.

— Я не знаю. В подобных ситуациях полагалось бы оставаться на месте крушения и ждать спасателей. Но ситуация необычная, верно?

— Давайте выглянем наружу, — неохотно предложил Деллиан.

От костра осталась куча углей не многим теплее песка. Густое розоватое золото рассвета пролилось на вершины холмов, протянуло от валунов длинные черные тени.

Деллиан, держа в руке топорик, бдительно осматривал окрестности.

— Не слышу мороксов.

— Уже день, — сказал Ксанте. — Вернулись в логова.

Деллиан заметил, как покачала головой Ирелла, но девочка промолчала. Он взглянул на три мертвые туши мороксов. Первый, которого он ударил топором, прежде чем умереть от потери крови, отполз на пятьдесят метров. Два других лежали ближе.

— Мы могли бы их съесть, — сказала Элличи.

— Думаешь? — усомнился Деллиан. — Они инопланетные. Разве это не делает их энати… энти… энамо…

— Энантиморфными? — подсказала Элличи. — Не обязательно. Съесть можно, если придется. Биохимия отличается, но не сильно. В их мясе содержатся пригодные для нас питательные вещества. Вот насчет вкуса не уверена.

— Ну, пока что воздержимся, — со всей доступной ему властностью сказал Деллиан. — Прежде надо собрать костер побольше. Может, подожжем целое дерево, а потом добавим еще. Да, — кивнул он, присматриваясь к самому большому сонному дереву, до которого было метров сто. — Его можно поджечь, а другие срубить и добавить к первому. Все вместе мы справимся. Такой огонь перегрузит датчики небесной крепости.

Он сумел достучаться до ребят. Сомнений не было. Все они заряжались отвагой и надеждой от его решимости. Согласилась даже Ирелла.