Минут пять понадобилось, чтобы превратить атаковавших призрака монстров в бесполезные ошметки плоти. Пара из них по-прежнему хрипела и дергалась, но опасности не представляла. Призрак лежал неподалеку от них, вздрагивал и, похоже, плакал.

Ладно, пусть успокоится, а я пока тоже кое-чем полезным займусь.

С этой мыслью я взялся за обследование энергоканалов — и вскоре серьезно напрягся. Да, еще немного, и пришлось бы мне стать магическим импотентом. Вовремя демоны свалили, очень вовремя.

Энергоканалы заметно истончились во множестве участков, и до разрывов оставались считанные мгновения. Впрочем, сейчас это уже не беда. Если уж я привел в порядок физрука, Антона, Яну и Григория, у которых ситуация была куда хуже, то с такой проблемой справлюсь на раз-два.

— Боже… — послышался сиплый голос призрака.

Тот понемногу очухивался и даже нашел в себе силы сесть. После чего отыскал меня взглядом и, убедившись, что я жив, облегченно выдохнул.

— Знал бы ты, как я испугался, — произнес он. — Не знаю, как тебе удалось защититься от демонов, но… Если бы ты не смог этого…

— То они сварили бы из меня супчик, — с усмешкой закончил я за призрака. — Крутой боевой маг Смертопряд в серном бульоне. Да, серьезные противники. Непонятно только, почему они свалили.

— Пока что они могут появляться здесь лишь на ограниченное время. Чтобы обречь грешников на новые муки. Затем демоны вынуждены вернуться обратно в ад.

— Почему? Здесь как бы тоже не курорт.

— Верно, однако… Внутри Столпов, как объяснил птицеголовый, еще не совсем Преисподняя. Полностью во владения демонов она перейдет лишь после того, как их заговор с земными магами осуществится окончательно. Тогда уже ничего нельзя будет изменить.

— Ясненько. Что же, тем лучше. Хотя… — я помрачнел, вспомнив тощие фигуры, которые раз за разом пикировали на созданную мной защиту, — дела все равно хреновые. Как разбираться с этими ублюдками — пес его знает. А одной обороной много не навоюешь. В общем, будем думать.

Я провел внутри Столпа еще четыре часа. Восстановил энергоканалы, разобрался с самыми серьезными повреждениями, передохнул. Даже вздремнуть умудрился. Призрак к тому моменту уже свалил, поскольку рядом нарисовалась пара очень серьезных тварей.

Наконец я вылез из-под капота и медленно похромал к выходу с адской территории. Самочувствие по-прежнему было преотвратным, но это неудивительно. Сначала проклятие ублюдка Городецкого, которое едва меня не состарило, потом «терапия» черной магией Преисподней. Остаться после такого в живых — уже чудо, а я еще и посражаться умудрился. Короче, во всех отношениях герой.

Вырвавшись из ада, вдохнул полной грудью и улыбнулся. Онежский, физрук, остальная моя банда и еще несколько магов были рядом. Облаченные в защитные костюмы, они самым решительным образом направлялись к Столпу. Ослушались-таки приказа. Засранцы, но все равно приятно.

— Илья! — воскликнул мой блистательноголовый соратник и кинулся навстречу. — Живой!

— Живой, живой, — я усмехнулся, как только физрук оказался рядом. — Хотя выгляжу наверняка херово.

— Неважно. Главное, что… — из-за дрогнувшего голоса Артур Арсеньевич оборвал себя на полуслове.

— Вот только давай без сантиментов, — с деланой строгостью в голосе сказал я. — Все в порядке. Пару дней дома поваляюсь, витаминчики покушаю — и можно считать, что ничего страшного вообще не было.

Тем не менее, отвезли меня опять в больницу Онежского. И дня четыре мурыжили обследованиями, уколами и всякими магическими процедурами. Причем так интенсивно, что у меня не было времени поговорить ни с аристократом, ни со своей бандой. Под конец энтузиазм эскулапов настолько затрахал, что я спрятался в подсобке, а потом тихонечко пробрался в палату к Линде.

Внешне женщина была в порядке. Такая же цветущая и притягательная, как и всегда. Но вот взгляд… Словно у древней старухи, не видевшей в жизни ничего, кроме боли.

— А, Илья, это ты, — тихо сказала Линда, увидев меня на пороге палаты. — Зачем пришел?

— Узнать, как у тебя дела. Убедиться, что опасность миновала.

— Миновала, — горько усмехнувшись повторила женщина. — Я продолжаю жить. Только вот какой в этом смысл?

— Я обязательно найду нашего сына, — твердо сказал я. — И с ним все будет в порядке. А тех ублюдков… В общем, им несладко придется.

Некоторое время Линда молчала. Затем тихо спросила:

— А ты уверен, что есть смысл это делать? Наш мальчик… Те маги погубили его. Искалечили. Я ведь говорила: они кололи нашего сына, заставляя расти противоестественно быстро. Он родился ненормальным. А что с ним сейчас… Я даже представить боюсь.

Линда заплакала. Тихо, без всхлипов и содроганий. Просто дала волю слезам, по-прежнему глядя в никуда и наверняка вспоминая все, что было в плену.

— Рано отчаиваться, — сказал я. — Сначала нужно найти мальчика, забрать и обследовать. Выяснить, что эти мрази с ним делали. Возможно, удастся все исправить.

Верил ли я сам в то, что говорил? Да, но лишь отчасти. Главным было — успокоить Линду.

— Сейчас мне лишь остается надеяться, что все именно так, как ты говоришь, — произнесла она, по-прежнему плача. — Я целиком и полностью полагаюсь на тебя, и это нужно было сделать с самого начала. Боже, какая я дура… Ты ведь говорил, что у тебя серьезные враги… А я мало того, что не поверила, так еще и взбрыкнула как бешеная кобыла…

— Я обязательно накажу этих ублюдков.

— Если бы я тогда не повела себя как идиотка, все было бы иначе, — отчаяние заставило женщину пару раз стукнуться головой о подушку.

— Сейчас уже бессмысленно об этом говорить.

— Наверное. Но я все равно не понимаю, как ты умудрился нажить таких врагов. Они выспрашивали и выспрашивали о тебе. Где и с кем ты жил раньше, чем занимался, а когда узнали, что ты уничтожил целую банду, очень странно обрадовались.

— Значит, ты многое рассказала им про меня? — я нахмурился. Хреновые дела…

— Меня вынудили, — Линда виновато улыбнулась. — Воздействие магией на разум развяжет язык любому человеку. Повезло еще, что я знаю о тебе немного. Ни о родителях, ни точного твоего адреса в нашем городке они не узнали.

— Что же, и то хлеб.

— Но все же объясни, почему за тобой охотятся? Да, я знаю, что ты… — женщина замялась, подбирая нужное слово, — кто-то вроде мага-вундеркинда, умеешь драться, не боишься убивать. Но тебе ведь всего шестнадцать.

В ответ я пожал плечами. Не говорить же ей, что совсем недавно, в тот самый вечер, когда я со своей бандой и Онежским освободил Линду, по-настоящему мне исполнилось двадцать восемь.

На этом мы с ней и распрощались, а спустя минут сорок ко мне в палату заявился лечащий врач и с крайне важным видом объявил, что я могу отправляться домой. Опасность для жизни миновала, повреждения залечены, силы восстановлены… В общем, красота.

— Итак, Илья, — строгим голосом начал Григорий, явившийся в больницу с крайне важной миссией — сопроводить меня домой, — с твоим доктором я поговорил, все предписания получил. Следовать им нужно неукоснительно, без всяких там «да ладно» и прочего. Ясно?

— Яснее некуда, — ответил я, размышляя о том, что делать дальше. Новых «квестов» на меня свалилось до туевой хучи. — Но клизмы со скипидаром из предписаний сразу вычеркиваем.

— Чего? Нет там никаких… А-а, — толстяк хмуро посмотрел на меня, — опять твои шуточки. Ну, значит, на поправку идешь.

— Да я давно уже в норме. Это просто вы, лепилы, все мнительные до ужаса.

Мы пересекли вестибюль, оказались на крыльце, и в этот момент у входа в клинику с пронзительным визгом тормознул черный бронированный микроавтобус государственной службы магической безопасности. Выскочившие из транспорта широкоплечие молодцы направились ко мне с самым решительным видом.

— Илья Миронович Дьяков? — один из безопасников, пожилой, скуластый, с проницательным взглядом, остановился в паре шагов от меня. Троица его коллег осталась позади.