- Э-э-э… Чт-то? Т-ты… – заикаясь, попыталась переспросить Марлена, и, наконец, выговорила растерянно: - Ты с ума сошел?!

- Немного, – согласился Дилан. – Лен, поверь, я понимаю, что все делаю неправильно… То есть на самом деле я как раз собирался сделать, как положено, романтично, со всеми этими штуковинами - цветами, кольцом, опусканием на одно колено, признаниями… А получилось опять… Ну, уж что получилось! Впрочем, на одно колено я еще могу успеть, - спохватился он. – Даже на два!

Он мгновенно упал на колени на дорожку возле Марлены и, подхватив ее руку, которую она от неожиданности не успела спрятать, коснулся губами запястья, поднял на девушку темные глаза под преувеличенно-трагично изогнутыми бровями и пафосно вопросил:

- Согласится ли прекраснейшая из умнейших дам стать супругой своего верного и слегка безумного рыцаря? – и тут же прибавил уже обычным своим тоном, предугадав готовую сорваться с губ девушки фразу: - Только не отвечай: «Мне надо подумать!» Ты слишком много думаешь, Лен! Это мешает тебе чувствовать.

- Тогда мне надо почувствовать, - пробормотала ошеломленная Марлена.

- Что именно?

- То, о чем пока не было и речи…

Дилан соображал быстро.

- Как это не было? – тут же возразил он обиженно. – Была речь! Ну ладно, не речь, а одна фраза из трех слов. Но была же! Вспомни, в твоей комнате в общежитии в конце апреля.

- Дилан, прошло три года! – напомнила Марлена.

- И что? – удивился он. – Если бы с тех пор что-то изменилось, я бы тебе сообщил!

- Мы столько времени не виделись…

- Ну, представь, что эти годы я сидел в тюрьме, - предложил Дилан беспечно, но заметил, как изменилось лицо девушки, и спохватился: - Ладно, не представляй! Считай, что я был на тайном задании, как виконт Де Мольен, тебе в детстве нравились книги про него?

- Я не читала, - призналась Марлена грустно.

- И многое потеряла! Де Мольен – мой любимый герой. Ну, да ничего, я буду читать тебе про его приключения сам, и ты тоже его полюбишь.

Сочтя, вероятно, на этом обсуждение исчерпанным, Дилан вскочил и потянул девушку за руку:

- Пойдем, покажешь, где тут можно купить цветы и кольцо - будем романтичными до конца!

И не дав Марлене возможности ни возразить, ни согласиться, снова занял ее губы поцелуем.

- Ты лучше меня знаешь столицу, - продолжал болтать воодушевленный Дилан, ведя все еще не опомнившуюся и тихую Марлену через площадь Арки. – Так что выбирай, где будем венчаться. Надо будет напечатать оглашение, и еще нужны шаферы… Надеюсь, капитан Кестлин, это тот преподаватель, про которого я тебе рассказывал, не откажется приехать. Он сейчас тоже в отпуске, я ему напишу. А может, - воскликнул он, озаренный вдруг новой идеей, - может, нам продолжить делать все не по правилам и пожениться тоже без подготовки? Найдем маленькое уютное место, в свидетели позовем первых встречных. Представь, только ты и я…

- Дилан! – Марлена остановилась и дернула увлекшегося верного рыцаря за рукав, осознав, что пора вмешаться, пока Дилану не взбрело венчаться немедленно.

- Да, милая?

- Ты слишком торопишься! И не называй меня, пожалуйста, милой.

- Но ты действительно все это время была очень милой, - запротестовал Дилан. – Молчала, не спорила… И, конечно, я тороплюсь – лавки скоро позакрываются!

Но Марлена уже пришла в себя и, не поддаваясь на очередные отвлекательные маневры Дилана вроде попытки внепланового поцелуя, потребовала:

- А теперь давай еще раз четко и по существу – ты только что предложил мне выйти за тебя замуж посредством заключения тайного брака и с приглашенными первыми встречными в качестве свидетелей и уехать с тобой в место твоего назначения?

- Так точно, мой генерал! – отрапортовал Дилан, вытянувшись, и даже каблуками щелкнул, напугав неудачно оказавшихся поблизости прохожих.

- И, по-твоему, я согласилась? – уточнила Марлена. – Да, и не называй меня, пожалуйста, генералом.

- А ты не разговаривай как генерал, - посоветовал Дилан, снова беря девушку под руку и увлекая дальше по бульвару. – А то у меня срабатывает этот… приобретенный рефлекс! И да, по-моему, ты согласна. Я это чувствую! И не понимаю, что тебя беспокоит. Может быть, ты не хочешь… уезжать из столицы? Боишься, что вдали от нее не сможешь заниматься своей фармацией? Как целитель-то ты в любой глухомани будешь востребована.

- Мне обещают работу в лаборатории военного министерства.

- А тебе очень надо в эту лабораторию?

- Не знаю, - честно сказала Марлена. – Это престижно и ответственно. И отец, наверное, бы гордился… Но я привыкла вести исследования самостоятельно, а там, думаю, все вот как ты рассказываешь – дан приказ и исполняй. А я к тому же только из академии, да еще женщина… Понимаю, что легко не будет.

- Я думал, ты, всезнайка великая, останешься на кафедре у профессора Рюгге.

- Он хотел этого, - кивнула Марлена. – Но преподавание тоже не совсем мое, терпения объяснять помногу раз не хватает, студенты начинают бесить...

- Помню, - ухмыльнулся Дилан.

- Отец брал частные заказы. Многие его клиенты меня знают и помнят, наверное, я могла бы продолжить работать на них. Завершение последнего отцовского проекта как раз стало моей испытательной работой для министерской лаборатории.

- И ты его завершила?

- Еще нет. После встречи с тобой совсем работа не идет, - призналась Марлена.

- Так и брось его, - посоветовал Дилан легкомысленно. – Раз все равно в эту лабораторию не очень и стремишься. Давай лучше скорее поженимся, выясним, куда меня сошлют, и попробуем перевезти туда хотя бы часть твоего оборудования. Будешь в собственной лаборатории сама себе хозяйка. А заказы можно и по почте получать.

- И ты считаешь, мы можем просто взять и пожениться?

- А кто нам запретит? Мы уже совершеннолетние! – пожал он плечами и воскликнул радостно: - Вот, кстати, и ювелирная лавка! Надеюсь, ты не предпочитаешь бриллианты? На них, боюсь, мне пока не хватит.

Домой Марлена вернулась с маленьким колечком с аквамарином на безымянном пальце левой руки и охапкой дымчатых левкоев на сгибе правой. В полутемной прихожей задержалась возле древнего помутневшего зеркала во весь простенок между таким же старым шкафом и открытой вешалкой, и в первое мгновение даже не узнала себя в глянувшей из отражения взволнованной девушке с сияющими изумленными глазами, прячущей раскрасневшееся лицо за растрепанным букетом.

Оказывается, она уже забыла, что может быть и вот такой – нерациональной, глупой, смешной, веселой и очень-очень счастливой. Живой.

В глубине души Марлена знала, конечно, что на самом деле она – лишь скучная всезнайка, нормальная до занудства, неизменно следующая правилам, и способная принимать смелые решения разве что в своей лаборатории. Это Дилан, безрассудный и бесстрашный, всегда веселый и не признающий авторитетов, отражался сейчас в оживленном лице радостной девушки в зеркале. Неистовый и неукротимый Дилан, рядом с которым Марлена тоже становится сильной и смелой, потому что любит его. И любила все эти долгие тоскливые три года, когда отчаянно пыталась убедить себя в обратном, считая, что Дилан бросил ее, просто забыл, как ненужную использованную вещь… И так и не убедила.

- Пусть Дилан и сделался даже еще более сумасбродным, я все равно люблю его, – прошептала она с улыбкой и перевела взгляд на кольцо. – И я стану его женой!

И засмеялась, представляя, как удивится и заахает лерра Лотта, узнав, что Марлена вдруг выходит замуж.

Девушке захотелось скорее рассказать лерре Лотте, какой Дилан чудесный и необыкновенный, и как она, Марлена, неожиданно и безмерно счастлива, и она подкралась к двери на кухню, толкнула ее и замерла на пороге, выставив вперед букет. Но удивлять оказалось некого, лерры Лотты на кухне не было, только на плите пыхтела забытая кастрюлька, и запах начинающего подгорать овощного рагу смешивался с густым ароматом свежесваренного кофе с корицей.