– Мой господин, – осторожно спросил Фрахар. – А это имеет для вас какое-то значение?

– Никакого! – расхохотался Варгест и поднял голову Лавинии Хестон над ее пылающим городом. – Уже много лет мне совершенно все равно!

Он повернулся к помощнику и широко улыбнулся.

– Но эти простые истины так забавны, правда?

I

– Вперед! – приказал Фиделис, и болт-пистолет в его руке громогласно рявкнул.

Череп еретика разлетелся кроваво-серыми брызгами, осколки кости осыпали стены. Обезглавленное тело безвольно рухнуло на пол.

Фиделис коротко усмехнулся. Культ, который инквизитор Ордо Еретикус раскрыл в рекордные сроки, уже больше не мог скрываться. Агенты выявили последнее логово, и оставался только штурм. Выходы отрезаны, против культистов – Адептус Арбитрес и его собственная свита…

Дело за малым: полностью уничтожить еретиков. Именно это сейчас и происходило.

Сапоги грохотали по металлическому полу подулья, дробовики рявкали, разнося людей в кровавые клочья. Шипели лазеры, вспарывая чужую плоть, выли цепные мечи, выпуская кишки еретикам. Сам Фиделис сражался силовым мечом и стрелял из болт-пистолета – комбинация равно яркая и эффективная.

Инквизитор шел во главе своего отряда – здесь было его место, нужно было подкреплять боевой дух людей и отвлекать их от мерзких символов, вычерченных на стенах.

Операция была спланирована безупречно. Ряды еретиков таяли с каждой минутой, колдовские знаки смывались кровью и мозгами их создателей, и сердце Фиделиса пело от радости. Именно для этого он был рожден.

Последний зал. Последняя дверь.

– Взрывайте, – приказал инквизитор.

Мина прижалась к двери, створки с грохотом влетели внутрь, разорвавшись на части. Фиделис первым перешагнул порог – и застыл.

Здесь не было культистов. Здесь был просто девятиугольный зал, раскрашенный множеством символов, с врезанным в пол узором – прямые линии, складывающиеся в простой, но завораживающий знак.

И над знаком мерцало лазурно-золотое сияние, переливающееся и перетекающее с места на место. Свет складывался в буквы, те – в слова, но фразы было не прочитать, они растворялись и ускользали от взгляда.

– Всем оставаться на месте, – стряхнув оцепенение, приказал Фиделис. – Здесь дело только для меня. Займитесь уцелевшими еретиками.

Свита и арбитры отступили, коридоры вновь огласили выстрелы; инквизитор же двинулся к кругу, от которого исходило явное присутствие варпа. Не надо было даже иметь псайкерский дар – в конце концов, чем еще это может оказаться?

– Прочь, демон! – прогремел Фиделис. – Ad majorem Imperator gloriam, vade retro!

По залу прокатился тихий, мягкий смех.

– Как невежливо, Децим Фиделис, – произнес звучный голос. – Мы только встретились, а ты уже желаешь меня изгнать?

Инквизитор на мгновение остановился, насторожившись. Демон знал его имя – но Фиделис был уверен, что культисты не понимали, кто обрушился на них, до самого конца.

– Неважно, – сказал он. – Кем бы ты ни был…

– Я Фаористас, – прошептали стены, и краски на них потекли, свиваясь в замысловатые узоры. – Ветер Знаний, один из Повелителей Перемен.

Фиделис застыл на месте, на миг скованный ледяной хваткой испуга. Он знал иерархию демонов, и знал, что если его собеседник не лжет, то он входит в число самых могущественных слуг Темных Богов. Неужели культ собирался призвать его? Тогда он вовремя успел сорвать замыслы еретиков…

– Кем бы ты ни был, – твердо повторил Фиделис, – я разрушу твою связь с миром. Твой культ пал!

– О, он никогда не был моим, – инквизитор был готов поклясться, что демон сейчас морщится. – Эти глупцы взыскали знаний, но совершенно не умели их использовать. Они получили не то, чего хотели, но то, что заслужили. Благодарю, инквизитор, ты избавил Галактику от множества глупых людей.

Фиделис стиснул зубы. Насмешливая похвала демона жгла как кислота.

Он откинул полу плаща, снял с пояса несколько мощных термозарядов – как раз для такой цели и взял. Фаористас явно не мог проявиться в мире по-настоящему, иначе бы уже давно обрушил на инквизитора свою силу.

– Но ты, – продолжил демон, – ты легко проник в их помыслы и нашел слабые места. Ты выковал из своего ума оружие и поразил их тех, кого считаешь врагами. Это мне нравится.

Фиделис намеренно не смотрел на сияние, размещая заряды и прикидывая, сможет ли огонь выжечь из зала все, что тут есть.

– И поэтому, – мягко сказал Фаористас, – я скажу тебе, как связаться со мной.

Что?!

Инквизитор снова чуть не споткнулся и невольно глянул в сторону сияния.

– Найди книгу – любую, хотя лучше всего ценную и редкую. Положи ее на мой знак, – свет Фаористаса подсветил вычерченную на полу фигуру. – И девять раз позови меня по имени. Тогда мы сможем поговорить.

– Провались ты в варп! – вспылил Фиделис.

– О, с радостью, – отозвался Фаористас.

– Я никогда в жизни не стану призывать демонов! – рявкнул инквизитор. – Я верный слуга Императора.

Зал снова огласил тихий смех.

– Я знаю.

Более Фаористас ничего не сказал, молча наблюдая за тем, как Фиделис устанавливает заряды.

Пламя полностью пожрало комнату и расплавило вычерченные на полу линии. Но инквизитор знал, что разговор останется в памяти навсегда.

II

Архивы Ордо Еретикус никогда не хранили столько сведений о демонах, сколько таили библиотеки Ордо Маллеус. Однако Фиделис знал, где и что искать, и не сомневался, что если могучий демон чем-то отличился в Империуме, то записи будут.

Они нашлись, и изрядно озадачили инквизитора.

Фаористас, Ветер Знаний, Повелитель Перемен. Могущественный демон, великий чародей – и коллекционер. Все культы, ассоциировавшиеся с Фаористасом, собирали знания и реликвии; уничтоженная Фиделисом сеть часто занималась примерно тем же.

Но вот что было странно – демон отнюдь не отличался такой же кошмарной репутацией, что и его собратья по силе. По отчетам создавалось ощущение, что Фаористас куда больше заинтересован в том, чтобы собирать знания и делиться ими за некоторую цену, а не совращать целые ульи и обращать планеты в демонические миры. Более того, показания еретиков утверждали, что он всегда держит свое слово, и что сделки с ним не нарушают даже те, кто славится стремлением предавать всех при первой возможности.

Последнее инквизитор объяснил себе просто: никому не хочется навлекать на себя гнев Повелителя Перемен. А вот подчеркиваемая правдивость Фаористаса…

Впрочем, неважно. В конце концов, еретики склонны превозносить достоинства своих владык.

Но теперь Фиделис знал, с кем столкнулся. Если им придется встретиться еще раз – он будет готов.

III

– Нам долго не продержаться, – уныло сказал кардинал.

– Никакого отчаяния, – жестко ответил Фиделис. – Оно ведет к гибели.

Священник тяжело вздохнул. Он был прекрасным теологом, но в делах войны терялся – а именно война пришла в его город.

Инквизитор же посмотрел с городских стен вниз.

Армия еретиков подступила к самым стенам, и на сопротивление было мало надежды. Хотя, конечно, у врагов, поклоняющихся Кровавому Богу, было одно слабое место.

Почти слабое.

Хадран Убийца Тысяч, воитель своего бога, обладатель множества его даров, казался совершенно неуязвимым. Фиделис сам видел, как его поражали лучи лазеров, плазменные сгустки и пули, как на него сбрасывали тяжелые камни и обливали кислотой… но Хадрана не брало ничего.

Войско держалось на авторитете Хадрана. Убрать его – и положение резко переменится.

Но как убить неуязвимого?

Мысль шевелилась на грани сознания уже не первый день – мысль, которую он заклеймил еретической, образ, о котором не вспоминал уже несколько лет. Однако символы Хаоса на доспехах и плоти врагов настойчиво пробуждали забытые идеи.