— Ром, он гробовщик, в свободное время подрабатывает мясником, потому что в тюрьме, где он работал раньше, было сокращение. Я вас скоро обязательно познакомлю!

Пока братик переваривает, беру сумку и иду в спальню, традиционно искренне надеясь, что услышанного хватит для того, чтобы он от меня отстал.

А на следующее утро я меняю один раздражающий элемент на другой.

Сергей Дмитриевич все-таки не забывает о моем существовании, приезжает минута в минуту, и вот я уже плетусь к его машине с осознанием, что поездке все-таки быть.

Босс — сама галантность. И из салона вышел, едва заметив меня, и с сумкой помог. Я даже не сразу поняла, что это он так бдительность мою усыпляет. Доперла, лишь увидев хитрую улыбочку, от лицезрения которой хочется зарядить в шефа чем-нибудь тяжелым.

— Готова к незабываемому путешествию?

— Уверена, забуду его сразу по возвращению. — улыбаюсь в ответ.

— Готов спорить об обратном, Вера.

Сергей Дмитриевич еще пару секунд смотрит на меня, а затем отворачивается и обращает внимание к дороге. Вот и правильно, пусть рулит внимательней, а я пока мысли в порядок приведу.

В том, что шеф даже не подумал зарыть топор нашей очень странной войны, нет никаких сомнений. Что ж, я сдаваться тоже не намерена. Главное — быть уверенной в себе, ну и держаться поближе к Игорю с Валерией, с ними как-то безопасней.

В принципе, я с успехом эту миссию выполняю. Ровно до того момента, пока не занимаю свое место в самолете. У окна. Рядом с, вы не поверите… Да-да, Сергеем Дмитриевичем. Выбраться нет никаких шансов.

Ладно, выработаем новую стратегию — буду прикидываться мебелью и изучать спинку сидения впереди. Очень интересная спинка! Крайне!

— Ты случайно летать не боишься? — зачем-то спрашивает Сергей Дмитриевич. Как будто, если бы я страдала аэрофобией и сейчас в этом призналась, он бы приказал экипажу не взлетать. И экипаж бы послушался.

— Не боюсь. — отвечаю, по-прежнему не понимая, к чему был вопрос.

— А жаль. — пожимает плечами босс, озадачивая меня еще сильней.

— В смысле? — я даже отвлекаюсь от рассматривания спинки кресла и теперь смотрю на мужчину, который натягивает хитрую улыбку.

Ну, ту самую, которая заслуживает отдельной порции избиений.

— Ну как, ты бы боялась, а я бы тебя успокаивал. Про способы успокоения рассказать?

Нет, все-таки вот эта улыбка.

— Оставь свои способы кому-нибудь другому. — стараюсь улыбаться не менее раздражающе.

— Ну зачем же мне кто-нибудь другой, когда есть ты?

Вместо ответа закатываю глаза, а затем отворачиваюсь к иллюминатору.

Да уж, как не прискорбно признавать, босс прав. Это будет просто незабываемое путешествие!

Кажется, мне удалось разгадать стратегию Сергея Дмитриевича.

Не сказать, что от получения разгадки мне хоть немного полегчало, но по крайней мере теперь я знала, с чем предстоит бороться.

Подавляющее большинство времени босс вел себя, как ни в чем не бывало, однако в момент «икс»… Хотя, какой еще «икс», назовем его момент «хрень», так и более по-отечественному, да и подходит куда лучше. Так вот, в момент «хрень», наступления которого я совершенно не ожидала, демоническое начало шефа брало верх, и он начинал исполнять… Хрень, да.

Говорю же, очень подходящее название момента.

В аэропорту по прилету в Стокгольм я стояла и разрывалась от двух несочетающихся между собой желаний — умереть от стыда самой или все-таки убить босса, когда он на глазах у Игоря и Валерии решил разыграть сцену нежности. С моим непосредственным участием.

Без всякого моего на то желания, между прочим!

Я даже не сразу поняла, что именно происходит, сперва Сергей Дмитриевич забрал у меня сумку, что в общем-то преступным действием не является, затем перекинул ее в ту же руку, в которой нес свою, а потом освободившейся приобнял меня.

Мы как раз ждали Валерию и Игоря, и я уже даже успела повернуться к боссу, чтобы спросить какого собственно, он опять вытворяет, как заметила появившихся на горизонте супругов.

Мало того, что я вынуждена была отставить резкие движения, так еще и разговаривать пришлось, натянув на лицо идиотскую улыбку. Валерия и Игорь смотрели на нас во все глаза.

С умилением, естественно. Ну как тут не умилишься, когда такой разговор идет.

— Ты что творишь? — шиплю на босса.

— Обнимаю тебя.

— Я догадалась!

— А что тогда спрашиваешь?

— Ладно, перефразирую. Зачем ты это делаешь?

— Если ты успела забыть, мы тут влюбленных играем, и будет очень странно, если мы продолжим держаться на расстоянии пушечного выстрела. — всю эту фигню босс несет с абсолютно невозмутимым выражением лица. Ему-то в отличие от меня дебильно улыбаться не приходится. — Ты, кстати, так мило улыбаешься.

Гад! Стопроцентный, нет, двухсотпроцентный гад!

— Мы вполне успешно играли влюбленных на расстоянии. Думаю, стоит продолжать в том же духе. — игнорируя реплику про улыбку, говорю я.

— Позволю с тобой не согласиться. Нам срочно нужны перемены в отношениях, больше нежности. Может, вернём милую и дорогого? Или дорого и милую? Тебе как больше нравится?

Откровенно издевается, ладно.

— Как насчёт сладенького?

Кривится, значит ещё не всё потеряно, предпринимаю попытку закончить все миром.

— Слушай, там же в куче контрактов наверняка должен быть пункт про дистанцию или что-то в таком духе?

Да-да, совершенно точно помню, что насиловать босса мне нельзя. Интересно, а ему меня?

Смотрю на мужчину с надеждой, ну давай же, нам ведь не по пятнадцать лет!

— В контрактах? Что-то не припомню такого пункта…

Трехсотпроцентный гад!

Ну ладно…

Улыбаюсь максимально широко, а затем чуть тянусь к боссу, приподнявшись на носочки.

— Вот и прекрасно, сладенький!

Наслаждаюсь выражением лица шефа, который наверняка думает над достойным ответом. Жаль, что зря.

— А вот и мы! — сообщает Игорь.

— Успели заскучать?

— Было не до скуки! — не стягивая с лица свою лучезарную, отвечаю за двоих.

Валерия с улыбкой качает головой:

— Эх, молодежь!

— Автомобиль подан! — сообщает, к несчастью, пришедший в себя Сергей Дмитриевич. — Отправляемся в отель?

Предложение принимается единогласно. Несмотря на наличие в микроавтобусе премиум класса восьми мест, боссу удается зажать меня и там. Кажется, мы дошли до четырехсотпроцентного гада.

А затем шеф с легкостью перепрыгивает через тысячу, когда с улыбкой сообщает.

— У вас двести шестой, а мы будем в двести восьмом!

И уже в номере, когда мы оказываемся вдвоем, с притворной обидой сообщает.

— Ну ты же понимаешь, если бы мы жили в разных, это вызвало бы кучу подозрений.

— Да ничего страшного, переночуешь на диване.

Шеф смеется.

— Ну уж нет, сдавать кровать без боя я не намерен. И вообще, зачем кому-то уходить на диван?

Вместо ответа просто отмахиваюсь, хотя, признаюсь, хочется показать совсем другой жест. Забираю свою сумку, расстегиваю, достаю чистую одежду, а затем поворачиваюсь к Сергею Дмитриевичу.

— В душе тоже компанию мне составить хочешь? — разыгрываю полную невозмутимость.

Босс на секунду вскидывает бровь, но практически сразу берет эмоции под контроль. Но я-то успеваю заметить это мгновение слабости. То-то же! Мысленно торжествую.

Недолго, правда, торжествую.

— А ты приглашаешь? — снова эта кошачья улыбка. Поломать бы ему улыбальник!

Бесит моментально. Уходят почти все силы на то, чтобы сдержаться.

Мысленно посылаю босса и грозно заявляю: «Не дождешься!», а вслух как можно более ровно:

— Не заслужил. Может быть как-нибудь в другой раз. — подмигиваю и, пользуясь тем, что Сергей Дмитриевич, кажется, удивлен моим ответом, прошмыгиваю в ванную.

С Ромой эта схема тоже работает, жаль, правда, что шефа отпускает куда быстрее, чем братца. Хотя с другой стороны, в нынешней ситуации я хотя бы уверена, что ко мне никто не вломиться. В случае с родственником я бы не стала зарекаться.