Я не сдерживаюсь.

С грохотом прижимаю её к стене, приподнимаю за зад в пышном платье. Раздвигаю ноги и вклиниваюсь между ними, утыкаясь бугром, который хочет войти в неё во всю длину. Почувствовать узкость, влажность её промежности.

Внезапно раздаётся звонок в дверь.

Я отрываюсь, и оборачиваюсь к двери, и тяжело дышу. Даю нам обоим передышку.

Что за сука припёрлась?

— Открой, — просит меня и чуть слышно всхлипывает. Я оборачиваюсь снова. Смотрю в её глаза полные обиды. И отрываюсь от неё.

Она падает на пол, теряясь в полах платья.

А я иду в коридор. И достаю пистолет. Нехер мне веселье портить!

Открываю двери, наставляю дуло пистолета и снимаю с предохранителя.

И застываю.

Дрожащая фигура, что стоит в дверном проёме тут же падает. Медленно, как в съёмке. Не успеваю и провести взглядом по лицу, чтобы понять кто это.

Но знакомый цвет волос настораживает. Даёт толчок. Сомнения.

Я выкидываю пистолет, подхватываю слабое и дрожащее тело. Ощущаю липкость на руках. И смотрю на голую спину, на которой нацарапаны какие-то слова.

Не могу их прочитать. Всё кровью перепачкано.

Скольжу взглядом по тонкой фигурке. Она в одной майке. С босыми ногами.

Дотрагиваюсь ошарашено до её волос.

— Кто это? — слышится Ди за спиной.

У меня в горле пересыхает. От одного её вида.

Но, несмотря на то, что злость накатывает, тихо проговариваю:

— Ева.

— Эта та, ради которой ты все это и затеял? — спрашиваю спокойно, немного успокоившись и смачивая марлю в теплой воде. Протираю окровавленную спину блондинки и невольно цепляюсь взглядом за ее миловидное лицо.

Вот, значит каких Арчи любит. Мы, ну, немного похожи.

— Да.

Парень в кресле затягивается и тушит о стеклянную пепельницу десятую по счету сигарету.

— То есть, ты добился того, чего хотел?

— Не до конца. Я получил свое, но Волков по-прежнему радостный ходит по этой земле.

— Я не понимаю зачем, — искренне признаюсь, понимая, что мысли не сходятся.

— Что ты не понимаешь? — берёт очередную по счёту сигарету, прислоняется к ней губами. Когда-нибудь у него точно отсохнут легкие, но этого остаётся только ждать.

— Ты называл её своей вещью, но это ведь не так. Раз уж ты зашел так далеко она наверняка дорога тебе и, судя по тому как ты смотришь на неё… — я запинаюсь. — Не просто девушка с улицы.

— Ты решила поиграть в психолога, Ди? — усмехается, поджигая сигарету зажигалкой.

Укол обиды дает в грудь. Я не понимаю, почему он так ведёт со мной. Я ведь просто спросила.

— Меня не волнуют, какие у вас отношения, — произношу честно. — Хоть потребительские.

Он наклоняет голову набок. Молчит. Цепким взглядом скользит по моей фигуре. Я уже переоделась. Обрабатывать девушку в крови в платье неудобно.

— Вы чем-то с ней похожи.

— С чего это?

— У вас у обоих были дерьмовые бывшие.

Я, кажется, ничего не смыслю в этой жизни.

— Поясни, — требую. Хоть немного и врубаюсь. Мой бывший — Слава. Я сбежала от него, не выдержав гнёта и насилия. А что с ней?

— Это всё, что тебя волнует? — язвит, закатывая глаза. — Я думал, тебя заботит совсем другое.

— Ты прав, — вдруг соглашаюсь с ним. — Что теперь со мной будет? Волков вернул тебе девушку. А я? Что теперь? У вас была сделка.

Он хмыкает, отворачивается и играет пальцами с зажигалкой.

— Мы ведь это обсуждали.

— Ты злодей и тебе нельзя верить. Поэтому я хочу уточнить. Ты правда отпустишь меня после всего этого или отдашь Волкову?

Последние слова даются через силу.

— Ты так хочешь обратно? — возвращает на меня свой цепкий и бездушный взгляд. Им он как будто окатывает ледяной водой.

Я отворачиваюсь. Молчу, ведь он и так знает ответ, но снова проверяет меня на прочность. Но её нет.

Я дезинфицирую порезы на спине и даже не читаю послание Славы. Слишком больно. Я вижу в ней себя. И снова вспоминаю те дни в его особняке.

Встаю со своего места. Ноги до сих пор не держат. Благо дрожь прошла.

— Ты действительно считаешь что я готова вернуться к человеку, который способен так поступить с женщиной? Совсем за дуру меня считаешь?

Я поворачиваюсь к нему боком, и осматривают с ног до головы. Я не узнаю в этом парне того Арчи которого видела буквально час назад. Сейчас он другой. Задумчивый. Сосредоточенный. Не похож на себя.

Он ничего и не отвечает. А я и не жду от него ответа. Только разворачиваюсь и выбегаю из комнаты, желая побыть одной. Отмыть кровь на руках и лечь поспать.

Но пока только забегаю в свою комнату, цепляясь взглядом за белоснежное платье с порванной шнуровкой.

Хватаюсь за него ладонями и скидываю на пол, падая на кровать. Закрываю лицо и не знаю что делать дальше.

Арчи верить нельзя. Но у меня нет выбора. Потому что моя жизнь теперь в его руках. Если я сбегу от него — Волков найдёт меня и запрет в своём доме. Я больше никогда не увижу Лику. Мне жуть как хочется помочь ей, чтобы она не попала в тот детский дом.

И до появления Евы у меня был четкий план, который с треском развалился. Придумала его, пока сидела за столом, подперев рукой голову и наблюдая за танцующими девушками. Развлекательная сука программа.

Если раньше я могла крутить Арсановым своим телом, виляя хвостом и играя игривую кошку, то теперь, с появлением Евы это невозможно.

Она врывается в нашу игру как долбаный системный монстр, который рушит наши планы. Особенно мои. Хотя по Арсанову видно, что он тоже шокирован. Но я не отступлюсь.

У меня всё ещё есть огромное желание покончить с Волковым, чтобы потом жить в мире со своей семьёй. Даже если мне потребуется родить ребёнка от Арчи. Чтобы у меня была хоть какая-то подушка безопасности. Но я не уверена. Может, ему вообще плевать на всё это.

А пока закрываю глаза, сдерживая ненавистные слёзы.

Почему я плачу? Потому что вся моя жизнь летит под откос. Все планы рушатся, и я совершенно не знаю что делать. Слова Арчи слишком сильно отобразились на моём состоянии. Как и сегодняшняя свадьба, высосавшая из меня все силы.

Я смахиваю снова слёзы и под гнетущие меня мысли — проваливаюсь в сон.

Я подрываюсь на кровати среди ночи.

От того что чувствую странное покалывание в районе лица. Странный испуг зарождается в груди, а сердце грохочет с огромной скоростью.

Мне, кажется, приснился плохой сон, поэтому я очень сильно накручиваю себя. Но ощущение, что чей-то взгляд дырявит меня насквозь — никуда не пропадает.

Вижу перед собой только слегка приоткрытую дверь, которая неровно бьётся о косяк из-за лёгкого сквозняка. Странно. Окно закрыто.

Что-то заставляет меня подняться, и я опускаю ноги на тёплый ковёр. Встаю и направляюсь к двери, выглядывая в коридор. В нём никого.

Смотрю на настенные часы и понимаю что сейчас глубокая ночь.

Я слышу какой-то шорох и вздрагиваю, озираясь по сторонам. И опять ничего.

Меня это раздражает.

И сон как рукой снимает, поэтому я иду на кухню, беру стакан воды и выпиваю его залпом.

В темноте практически ничего не вижу и смотрю в окно на полумесяц, освещающий кухню.

Внезапно щелкает свет.

Испуганно оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с голубыми глазами Арчи. Его взгляд проходит по моим волосам и груди, но потом снова возвращается обратно на лицо.

— Ты ушла спать на самом интересном, — неожиданно произносит тихим голосом. Чем нервирует меня. Мне вообще не нравится когда он говорит. Потому что все его слова режут хуже ножа.

— И что ж я пропустила?

Я поддаюсь назад, и, опираясь ягодицами о подоконник, слегка запрыгиваю на него. Снова делаю глоток прохладной воды и пытаюсь абстрагироваться от тяжёлой атмосферы, царящей в доме.

Арчи делает шаг вперёд и подходит ко мне. Лёгкие сковывает тисками. Перестаю дышать от его ладоней. Они опускаются на мою талию.