Поэтому пересиливаю себя. Хватаю извращенский костюм-бельё с собой. Купаюсь, три раза передумываю. Но неведенье о сестре угнетает. Вдруг семья плохая? И её спасти надо? И что я сделаю? Ничего.

Но так хотя бы не буду сгорать от незнания.

Насухо вытираюсь, надеваю чёрные трусики с подобием кошачьих ушек спереди. И лифчик, что идеально облегает грудь. Тупое сердечко в центре раздражает.

Поворачиваюсь боком, взмахиваю тяжёлым хвостом.

Хрень полная. Идея и всё остальное.

Тогда почему я надеваю этот ободок с ушами? Поправляю волосы. И беру в руки последнюю вещицу из своего образа. Тёмный кожаный ошейник.

Бля-я, будь проклята та минута, когда я решила это сделать.

Но сворачивать уже поздно.

Отрываюсь от зеркала, чтобы не смотреть на это всё.

Выхожу из ванной и иду в его спальню.

Слушаю бешено колотящее сердце.

В висках прямо бьёт.

Как и слова: «не надо».

Но я иду. Мало того, что я хочу увидеть сестру, я боюсь сегодняшнего разговора.

Может, это как-то смягчит его? И чтобы не появилось в его голове… Всё будет нормально.

Открываю решительно двери, врезаюсь взглядом в Арсанова, что не обращает на меня внимания. Говорит с кем-то по телефону и смотрит себе на колени. Даже голову не поднимает.

И я стремительно направляюсь к нему. Встаю перед ним, смущаюсь, а он всё равно игнорирует меня. Как будто меня здесь нет.

Напросился.

Опираюсь о его плечо. Сажусь на его пах и выдёргиваю телефон из рук. Слишком дерзко, возможно. И ему не понравится.

Но я не буду останавливаться на полпути.

Выкидываю смартфон позади меня. Тот с шумом бьётся о пол.

Простите, если он пострадал.

Но это работает. Арчи замечает меня. Поднимает злой, недовольный взгляд, которым врезается в меня.

И замирает.

Руки, которыми он только что хотел вонзиться в мои запястья — зависаю в воздухе. Голубые глаза останавливаются на моём лице. Смотрят с удивлением.

Я сама от себя в шоке. Даже теряюсь, не зная, что и дальше делать.

Потому что делаю невообразимое. Сама наклоняюсь, Целую его губы, оставляя быстрый, но пылкий поцелуй. Играюсь с его языком. Чувствую его отзывчивость. И когда он входит в мою игру — отрываюсь, ерзаю на его члене, делая его ещё твёрже.

— Какого хрена ты делаешь?

Голос удивлённый. Можно сказать, шокированный.

И это заставляет улыбнуться. Довольно так, будто я только получила желанную сладость.

— Послушных кошечек же поощряют, да? — захожу издалека. Трусь щекой о его щетину. Не сказала бы, что это отнимает силы. Нет. Я ничего не чувствую. Хочу увидеть Лику. Или хотя бы знать, что с ней. А ради неё я готова на многое. — И я хочу награду от хозяина.

Я снова целую его как безумная. Обнимаю, распаляю нас обоих.

Мозг не работает. А оно и хорошо.

Я вожу руками по его телу, кусаю губы и продолжаю распалять.

И пока он горяченький и ничего не понимает, отрываясь, произношу:

— Позволь мне увидеться с сестрой. Или хотя бы знать, что с ней, — прошу его с придыханием. Без какой либо мольбы. Нет.

Ладони Арчи всё же оказываются на моих бёдрах. Ведут вверх, к трусикам. А взгляд опускается в вырез лифчика. На шею с ошейником.

Он молчит. Сдавливает бёдра пальцами. И я сдаюсь. Наклоняюсь, осыпая его поцелуями. Перехожу на шею, а пальцами расстёгиваю пуговицы на его рубашке. Двигаюсь на его паху, чувствуя, как его член утыкается в ткань трусиков. Готов.

И что-то резко меня останавливает.

Мой характер и заскоки Арчи.

Ему не нравится полное подчинение. Нет. Ему нравится игра. Так намного веселее развеять скуку.

Поэтому я спрыгиваю с него. Отстраняюсь. Поворачиваюсь спиной и иду к выходу, виляя бёдрами. Хватаюсь за трусики, слегка натягиваю их вверх, открывая вид на ягодицы.

Знаю, что сейчас он остановит меня.

— Как резко твоё послушание сменилось на строптивость, — раздаётся хрипло.

Я улыбаюсь. Потому что тон тот, что мне нужен. Звучит тепло, игриво. И говорит он это медленно, с хрипотцой.

— Ты решила поиграть со мной? — доносится в спину.

Я виляю хвостом и иду дальше. Не зря я вырядилась в этот идиотский и нелепый костюм. Мужчине нравится. А когда это происходит — у него хорошее настроение.

Он внезапно встаёт, судя по шагам, и подлетает ко мне. Обвивает талию и прикасается всем телом. Горячим. Утыкается твёрдым членом в попу.

— Куда пошла, дрянная девчонка?

Я, как и подобает кошке — выкручиваюсь из его объятий. Но не успеваю далеко убежать. Он валит меня на пол. Я от удивления вскрикиваю, переворачиваюсь на спину.

А он нависает надо мной и неосознанно, как и всегда, дотрагивается пряди рыжих волос. Он трогает их постоянно. Это я заметила.

— Ты в курсе, что с бандитами шутки плохи? — прищуривается.

Я облизываю губы и сжимаю вместе коленки. Вся эта ситуация будоражит. Но и немного пугает.

Я боюсь зайти дальше. Точнее, сделать так, что его игривость выйдет за пределы границы.

— Я могу убить тебя за одно неверное действие.

— Но ты ведь не сделаешь это, — выдыхаю. Утыкаюсь руками в его плечи. И вдыхаю его запах. Судя по мокрым волосам, он только вышел из душа, как и я. Пахнет гелем для душа. Приятно. — Я ведь нужна тебе.

Он прожигает меня своими голубыми глазами.

— Да, нужна, — произносит тихо. — Но не зазнавайся, девочка. Ты всё ещё моя заложница.

Я тяжело дышу и с каждой секундой начинаю нервничать ещё больше.

Не надо было его провоцировать. Его сдержанная улыбка и синие, именно синие глаза, что меняются от возбуждения — пугают.

— Но тебе удалось меня задобрить, — опускает взгляд вниз и осматривает костюм кошечки. Продолжает держать меня за запястья. А сам пожирает. Облизывается.

В груди что-то щёлкает. Чувство восторженности. И какая-то детская, обычная радость.

— И я так и быть, дам тебе шанс увидеться со своей сестрой.

— Правда? — проговариваю, не веря.

Невозможно! Невозможно так легко задобрить Арсанова!

— Да, — кивает. И улыбается. — На нашей свадьбе.

— Какая свадьба? — выдавливаю с трудом. Голос на полуслове пропадает, и я переспрашиваю ещё раз.

— Наша свадьба, — наклоняется ближе. А я и пошевелиться не могу. Бегаю взглядом по его лицу и впервые так удивляюсь. Убитый мужик, отсос на глазах у бывшего? Херня. По сравнению с этим.

— Зачем? — один-единственный вопрос. Врезаюсь в его плечи пальцами и настораживаюсь. Мне всё это не нравится. — Опять для забавы ради?

Тонкие губы касаются уголка моих губ. Невесомо, легко. Но я всё равно чувствую на вкус никотин.

— Считай, что так, — внезапно трётся носом о щёку.

Что он делает?

— Объясни, — прошу его и запрокидываю голову слегка назад. Когда Арсанов спускается чуть ниже. Он не целует, не трогает, всего лишь водит носом. И не то что бы мне не нравилось… Продолжаю быть покорной. — И для чего это?

— Даже не закатишь истерику?

Хочу! Жуть как хочу! Впиться ногтями в это безобразное и красивое лицо, а потом расцарапать!

— Пока взвешиваю, стоит ли. Всё зависит от твоего ответа, — говорю честно.

— Правда?

Так и хочется крикнуть, чтобы он убрал этот игривый тон! Не до него сейчас!

— А мне скучно, — цепляет зубами кожу на ключице и кусает её. — Я думал, что увижу другую твою реакцию. Я недоволен.

— А я вполне довольна, — резко проговариваю. Хочу дополнить, что мне очень понравилась его реакция на этот идиотский костюм. И то, что он сейчас делает. Дотрагивается там, где вырез. Проводит языком. — Но если хочешь — я закачу истерику, как только ты скажешь мне, зачем всё это делаешь.

Он резко отстраняется и снова нависает надо мной. Прожигает голубыми глазами и молчит, пока я запекаюсь под его внимание. Чаще дышу от такой близости и облизываю губу. Меня начинает возбуждать эта власть над ним. Хоть и таким грязным методом.

Арчи внезапно встаёт. Скорее подпрыгивает. И хватает меня за руку, дёргая на себя. Под его силой буквально взлетаю с пола и врезаюсь в его тело. Он так крепко обивает мою талию, что моя внушительная грудь врезается в его торс.