Прокофий огляделся. Все на площади были торжественно одеты, а в воздухе, как и обещал волшебник с усами, действительно создали что-то вроде невидимых подмостков. Их силуэт украшали маленькие огоньки живого света. Люди в толпе восхищенно ахали, глядя на мигающие в небе огоньки, которые загадочно переливались, то неожиданно разгораясь, то плавно затухая.

– Нужно было одеться по-другому, – недовольно пробормотал Тельман, хватая бокал с волшебного подноса, грациозно лавирующего в гомонящей толпе.

Прокофий с большим изумлением проводил глазами летающий поднос с напитками, искренне недоумевая, как ему удается ничего не разлить на гостей, ведь люди повсюду то и дело взмахивали руками или окликали знакомых, спеша им навстречу.

– Так я сливаюсь с толпой, – Тельман неодобрительно глянул на свое серое пальто.

– Куда важнее, чтобы на тебя ничего не вылилось. Этот поднос… Ясно, что ему нелегко разносить напитки в такой толкотне, – мудро заметил Прокофий. – А вообще, тебе не о чем побеспокоиться. Пожалуй, во всем Основании у тебя только один конкурент, – он кивнул в сторону темноволосой волшебницы, беседовавшей с кем-то неподалеку, и оба чуть слышно рассмеялись.

Это была миссис Скидл. Красивая колдунья, как всегда, очаровательно улыбалась всем, на кого натыкался ее взгляд, но слишком уж сдержанно, как показалось Прокофию, будто она сильно волновалась, но не хотела, чтобы кто-нибудь это заметил.

– Да уж, она всех превзойдет, – вполголоса сказал другу Тельман и сделал большой глоток ванильного сиропа, чтобы скрыть улыбку – колдунья была уже близко. – Здравствуйте, миссис Скидл, чудесно выглядите.

– Рада вас видеть, мальчики. Поверьте мне на слово, этот вечер вы еще долго не забудете. Скажу вам по секрету, я уже видела эти «шипящие» кеды. Просто чудо! А ты, Тельман, как всегда, не по годам галантен, – улыбаясь, проговорила миссис Скидл и, изящно взмахнув рукой на прощенье, поплыла навстречу кому-то еще в толпе.

– А ты, Тельман… Ах! – Прокофий смешно изобразил тон волшебницы, когда та отошла на приличное расстояние и уже не могла его слышать.

– А ну иди сюда, – грозным шепотом позвал его Тельман, стараясь сделать серьезное лицо, хоть и было заметно, что он еле сдерживается от смеха.

Прокофий напоследок игриво моргнул Тельману от имени миссис Скидл и быстро вернулся обратно, пока его никто не заметил.

Миссис Скидл была известна своей любовью к нарядам. Сегодня на ней было длинное платье из фиалковой тафты.

– И как ей только не холодно? Брр, даже смотреть и то зябко, – поежился Прокофий.

– Хорошо, что в Основании слабая магия, и ее фантазия ограничивается платьями, – хмуро подметил Тельман, но тут же хитро улыбнулся: – Как думаешь, оно исполнилось в срок?

– Не знаю, может, она в нем проснулась? – И Прокофий изобразил удивление колдуньи, обнаружившей на себе по утру готовое платье. Тут уж Тельман не смог удержаться и рассмеялся.

Незаметно подкрались сумерки, и на улице ощутимо похолодало; вокруг громко звучала музыка и начал дуть неприятный ветер. Все это склоняло волшебников на площади к чему-то вроде медленных танцев: кто-то двигался в такт мелодии, кто-то просто пытался согреться, покачиваясь из стороны в сторону или слегка приседая. Однако, как бы надолго не откладывалось начало показа, никто не спешил уходить с площади. Все терпеливо ждали, хватая очередные напитки с летающих подносов, и изо всех сил пытались подогреть их содержимое с помощью магии.

– Зря стараются, – хмыкнул Тельман, искоса наблюдая за тем, как один волшебник весь позеленел от потуг. – Повезет, если напитки согреются хотя бы через час. Может, заглянем в книжную лавку?

Впрочем, Тельман был почти уверен, что Прокофий не захочет идти. Он не слишком-то любил подобные развлечения и не знал, что нужно делать в книжной лавке. Обычно Прокофий читал лишь то, что находил на полке отца, а ждать, пока Тельман играет среди книг в «искателя приключений», не входило в список его избранных занятий. Однако сейчас от скуки и холода он все же решил согласиться.

Не дожидаясь, пока он передумает, Тельман быстро зашагал через толпу и свернул в переулок. Прокофий молча следовал за ним. За углом их ждал уютный каменный подвальчик с волшебной вывеской «Книжный Тоннель» – самое любимое место Тельмана во всем городе. Лавка пересекала дом насквозь, имея сразу же два выхода: один вел прямиком на площадь, другой – в переулок за домом. Именно из-за этой особенности магазинчик и получил свое название. За стеклянными дверями волшебной лавки виднелись низкие своды каменного потолка и широкий прямой коридор, весь заставленный деревянными книжными полками, который заканчивался прямиком у параллельного выхода.

– Родители снова прислали мне гору всякого хлама! – пожаловался Тельман, распахивая дверь.

«Теперь ясно, от чего он не в духе,» – подумал Прокофий.

Семейство Мобиногионов было настолько известным, что слава об этих великих ученых гремела по всем волшебным мирам. Они часто переселялись из одного места в другое. Сейчас, по рассказам Тельмана, они жили в каком-том очень большом и красивом мире, где сила магии велика, жизнь кипит, а волшебные исследования и эксперименты его родителей проходят крайне успешно. Вечно занятые Мобиногионы редко бывали в Основании. Обычно к Тельману заглядывал его дядя, Абелард Мобиногион и рассказывал ему все последние новости.

Впрочем, многие взрослые, пожелавшие стать родителями, но не выносящие бесчисленных ограничений мира детей, оставляли своих чад в Крепости Мудрых, где их растили величайшие колдуны и волшебницы. Никто не знал, почему мудрецы выбирали жизнь в Крепости и нелегкую долю наставников подрастающих чародеев. Но эти веселые люди всегда казались Прокофию очень счастливыми, несмотря на то что в Основании у них было мало возможностей проявить свои колдовские способности, которые, как говорят, были не малыми.

Кроме них, из-за небольшой силы магии все опытные волшебники умирали в здешних городах от скуки. Поэтому редкие семьи жили с детьми в Основании, предпочитая дожидаться, когда повзрослеют их дети, не отрываясь при этом от излюбленных магических занятий и время от времени наведываясь к своим отпрыскам. Семейство Фарадей не осуждало подобного подхода к воспитанию, напротив, почти все их друзья решили остаться в своих мирах. Сами Фарадеи, однако, поселились в Основании вместе с сыном. Они говорили, что время проходит быстро, и важно самим увидеть, как растет их малыш.

Прокофий был рад этому, но все же не считал, что Тельман, воспитывавшийся в Крепости Мудрых, заслуживает сочувствия. Сила и свет, исходящие от великих наставников Крепости, была настолько могущественной, что всех вокруг наполняла теплом. Той любви, которую получали маленькие волшебники, растущие с мудрецами, можно было только позавидовать. Прокофий был уверен, что Тельман тоже это понимал, но из глупого упрямства продолжал делать вид, будто внимание наставников ему безразлично.

Главным желанием Тельмана оставались его мама и папа, ни разу не навестившие сына за последние полгода. Чтобы загладить свою вину, они присылали подарки. Тельману очень хотелось верить, что там, внутри огромных коробок из мира, где сила магии велика, было что-то крайне полезное, и даже, возможно, редкое, но, к сожалению, проверить этого не мог. Что приходило в коробках, оставалось тайной: как только Тельман принимался открывать очередную коробку, все ее содержимое тут же с яркой вспышкой исчезало, не выдержав слабой магии Основания. «Выживали» только книги.

Утопая в бесчисленных строчках, вдыхая запах переплетов и волшебных чернил, Тельман понемногу склеивал кусочки того внимания, которого он ждал от своей знаменитой семьи. Шнурком из переплета первой подаренной ему книги он повязал себе волосы и дал торжественное обещание не снимать его до тех пор, пока однажды не вернется к родителям.

Однако со временем он стал куда более придирчив к их посылкам. Ему хотелось новых тайн и разгадок, а вместо этого он получал только красочные истории, которые предназначались маленькому сыну Мобиногионов, о неумолимом взрослении которого, они, как видно, забыли.