Наблюдая за ними, мистер Фарадей расслаблялся после ежедневных магических забот, которых у любого отца всегда бывает немало. При нем рыбки старались быть милыми: пускали хвостами пузырьки и игриво сверкали чешуйками. Стоило мистеру Фарадею на минуту заглянуть за чем-нибудь в гостиную, как они тут же выстраивались в плавные линии и принимались двигаться узором по кругу, словно танцуя под музыку. Но для Прокофия они бы ни за что не стали так стараться. Заметив мальчика, они разве что кривлялись: строили гримасы и дразнили. При взрослых рыбки, конечно, ничего подобного себе не позволяли, но вот с Прокофием от чего-то не церемонились, хоть он и понятия не имел, чем им не угодил. Должно быть, они просто завидуют, ведь мистер Фарадей любил его больше, – вот и не хотят с ним дружить.
Заметив взгляд мальчика, небольшая жемчужно-розовая рыбка постучала плавником по волшебной поверхности, отвлекая его внимание от остальных зазнаек, и быстро поплыла к другому краю. Мельтеша длинным хвостом и плавниками, похожими на развевающееся шелковое полотно, она окружила себя бурной пеной, а когда та рассеялась, рыбки уже и след простыл.
– Дождетесь, я все расскажу отцу, – пробормотал Прокофий, встал с дивана и подошел к окну.
Он осторожно раздвинул шторы, и гостиную тут же наполнило светом. Услышав тихий скрип за спиной, Прокофий обернулся. Оказалось, что это старый шкаф с книгами перемещался в тень, чтобы уберечь свое содержимое от солнечных лучей. Мальчик пожал плечами: ну, раз так будет лучше. Надо сказать, он уже давно привык к странным привычкам волшебной мебели в их доме и не слишком удивился.
За окном на площадке перед изгородью ветер гонял опавшие листья. Проводив взглядом этот разноцветный вихрь, Прокофий увидел, как тот вскоре исчез, рассыпавшись у первого же камня. Он с сожалением поглядел на неподвижную кучу листьев и поднял глаза наверх. В прозрачном безоблачном небе медленно вращались огромные планеты, мощным кругом нависая над городом; слышался шелест листвы и шаги прохожих в переулке за изгородью. Вроде бы все, как всегда, и все же кое-что делало этот день особенным – Прокофий наконец-то был в доме один. Он уже давно ждал подходящего момента, чтобы совершить нечто очень важное, и вот такой случай представился.
Все дело в предстоящем Бале Огней, который по давней традиции Основания каждый год проводился в октябре. Попасть туда могли только дети, которым уже исполнилось двенадцать или должно было исполниться до конца года. Все дети тринадцати лет по окончании торжества перемещались в другие миры – им предстояло узнать о колдовстве много нового и начать жизнь среди взрослых волшебников. Ну а те, кому было двенадцать, удостаивались чести побывать на загадочном Балу, полакомиться угощениями и полюбоваться восхитительным фейерверком, поражающим воображение (по крайней мере так о нем говорили). Младшие не принимали участия в празднике – по мнению наставников, они были для этого еще слишком юны.
Прокофий уже привык быть одним из тех, кто знал о дате праздника, но даже не слыхал взрывов фейерверка. В этот день Сад Гармонии надежно скрывали магией от любопытных малышей, и те, как ни старались, не могли незаметно проскользнуть на Бал. И все-таки каждый год они ходили кругами возле Сада, с надеждой глядя на сверкающую в вечернем небе магическую надпись, сообщавшую о начале торжества, но так и не находили входа в парк, хотя в любой другой день это не составило бы труда.
Однако с тех пор, как седьмого августа Прокофию исполнилось двенадцать, для него все должно было измениться, ведь его ждал первый Бал Огней. Впрочем, этот День Появления он запомнит надолго еще и по другой причине: на двенадцатый День Появления было принято показывать гостям свои магические достижения, удивить их чем-то особенным, и Прокофий жутко измучился, ломая над этим голову.
Волшебству его учили родители, и чаще всего не похожими на обычные уроки занятиями. Мистер Фарадей брал сына с собой на красивый обрыв в горах и объяснял, как нужно колдовать с помощью захватывающих мечтаний. Он рассказывал, что глядя на все, созданное Вселенной – облака, горы, леса, моря, планеты и далекие звезды, – можно ощутить тот порыв, который и называется магией. На этом живописном обрыве Прокофий с отцом провели немало чудесных вечеров, это было их особое место.
Когда Прокофий смотрел в ночное небо, усыпанное яркими звездами, у него захватывало дух от восторга. Неожиданно все слова отца вдруг обретали смысл, и, любуясь чудесами природы, он начинал создавать. В такие минуты Прокофий чувствовал себя самым лучшим другом Вселенной, казалось, ему все по плечу, нужно лишь немного времени и…
– Почаще браться за дело! – всегда любил прибавлять отец. – Спрашивай себя, чего хочет твоя душа, и создавай это с радостью!
Самым простым вещам, таким, как читать и писать, юных волшебников учило Пространство Знаний – невидимое поле, где хранилась вся информация на Земле. Чтобы заглянуть в него, нужно создать волшебный экран, который покажет все, что есть в Пространстве на интересующую тему. Это умел любой малыш. Дети без труда усваивали полученные знания, а картинки с живыми примерами разъясняли, как их лучше использовать.
Миссис Фарадей часто показывала сыну свои творения и предлагала создать что-нибудь самому. Они здорово веселились, ухаживая за садом, приводя в порядок дом и прогуливаясь по волшебным лавкам в окрестностях. Вместе с ней Прокофий знакомился с городом, к которому очень привязался.
В свой двенадцатый День Появления Прокофий больше всего боялся, что подведет родителей. Ведь он должен был не только удивить гостей, сотворив что-нибудь необычное, но и загадать для себя подарки. Если пожелать очень сильно, то другие это почувствуют и успеют создать подарки до праздника.
Само собой, предполагалось, что это должно быть весело, но не для Прокофия – он просто не знал, что пожелать. Единственное, чего мальчик хотел всем сердцем, было невозможно подарить. Он мечтал о путешествиях и захватывающих приключениях, побывать в разных волшебных мирах, как его мама и папа, и увидеть много интересного. Но даже самым умелым волшебникам было не под силу положить это в коробку.
Что еще приносило ему радость? Когда были счастливы его близкие. В этом-то Прокофий в конце концов и нашел выход, наколдовав желания-«пустышки». Создавая для него подарки, гости на самом деле исполняли свои собственные желания, даже не подозревая об этом. Так Прокофий одновременно справился сразу с двумя задачами, ведь тем самым он по-настоящему удивил родителей и своих четверых друзей: Аспена Тинтагеля, Твинкл Карадокус, Ману Бар-Вэндел и Тельмана Мобиногиона – лучшего друга Прокофия.
С того дня миссис Фарадей не умолкая говорила о предстоящем Бале. И, хотя Прокофий в этом году не перемещался в другой мир, мама переживала так, словно ему уже завтра предстояло покинуть Основание.
– Нужно как можно скорее найти в лавке подходящий костюм для Бала, чтобы не оставлять все на последнюю минуту. Колдовать сами не будем – долго ждать, а вдруг не подойдет. Придется все переделывать, а затем снова ждать появления, – говорила она тем чаще, чем быстрее кончалось лето.
Мистер Фарадей благоразумно не вмешивался – должно быть, он понимал, как важен этот Бал. Что же до самого Прокофия, то ему о загадочном торжестве было почти ничего не известно. На любые вопросы родители отвечали: «Такая традиция», – и ни единого слова о том, что ждет его на Балу.
Вконец устав от их отговорок, Прокофий решил взять дело в свои руки и, дождавшись удобного случая, разузнать все о таинственном празднике в Пространстве Знаний. До Бала, однако, было всего несколько дней, и он уже почти не надеялся, что успеет заглянуть в Пространство так, чтобы рядом никого не оказалось.
Но вот дом наконец-то пуст! Мама с папой куда-то ушли – перед Балом у них хватало дел. Как родители приглашенного, мистер и миссис Фарадей участвовали в приготовлениях к торжеству вместе с другими взрослыми.
Прокофий задернул шторы, плюхнулся обратно на диван и приступил к созданию магического экрана. Несколько раз глубоко вздохнул, чтобы расслабиться, и тут же ощутил приятную силу волшебства. От предвкушения у него захватило дух – поскорее бы узнать все ответы!
