Тело консула ещё не полностью подчинялось. Пришлось совершить немалые усилия чтобы выбраться из капсулы. Ноги немного сдались, и Виктор всем телом обрушился на пол кабины. Магнитное поле корабля включено, отлично, хоть что-то уже известно. Попытался подняться, но закружилась голова. Пришлось немного отдышаться. Снова попытался встать. В этот раз удачно. Подошёл к ближайшей задымлённой капсуле крио сна, стоящей рядом с его. Это капсула Тамары. Датчики на экране показывают отсутствие пульса. Запах горелой проводки въедается в лёгкие. Виктор закашлялся, его скрутило от боли и эмоций, а потом вырвало.

Девушка умерла во сне. Её кожа, покрытая инеем, приобрела неестественно белый, местами с синим отливом, цвет. Малышев от злости и отчаяния дернул за крышку капсулы, пытаясь открыть её, но мышцы снова подвели, и он повалился на пол.

«Это не может быть правдой», – мелькнула мысль в голове, лежащего на полу Виктора.

Выйдя из оцепенения, он окинул быстрым взглядом оставшиеся пять капсул, и понял, что экипаж корабля погиб, не приходя в сознание. Похоже, что все камеры оказались неисправны, и только ему повезло остаться в живых.

Виктор пополз к выходу, попутно размахивая руками, словно хочет ухватиться за воздух, пытаясь встать. С трудом ему удаётся подняться, и выйти из спального отсека. Держась одной рукой за стену, он направляется прямиком на мостик. Мигающие красные огни и вой сирены преследуют на всем пути. Ноги по-прежнему предательски подгибаются. Добравшись до пульта управления, первым делом он отключает тревогу.

«ВНИМАНИЕ: РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ ГРУЗОВОГО ОТСЕКА»

Красными буквами гласит надпись на экране. Все мониторы исправны, двигатели не запущены, кислород в норме. Малышев запустил диагностику

«Где мы сейчас находимся? Сколько мы были в крио сне? И главный вопрос: что же все-таки с нами произошло?»

«Мы?»

Ах да он же остался один. Виктор еще не успел осознать это.

Итак, звездная дата.

«Что?»

Табло показало 2557. Не может быть это ошибка. Почти 200 лет? Нет. Этого не может быть.

5 апреля 2360 года, они вылетели с Проксимы Б, с учетом гиперпрыжка их путь должен был составить двадцать пять дней, что же пошло не так? Консул ввёл данные на пульте управления.

«ГРУЗОВОЙ ОТСЕК ЗАБЛОКИРОВАН»

Новое сообщение выдал компьютер.

Для начала Виктор запустил диагностику систем корабля. Теперь можно проверить данные с чёрного ящика, наверняка это проявит свет на то, что произошло, пока команда из шести человек спала. Навигационный радар, вышел из строя, и не показывает никакой информации о месте нахождения. Так как навигационная система отличалась высокой точностью, Виктор был уверен, что даже если корабль не достиг пункта назначения, то сбиться с маршрута они уж точно не могли. Но почему их до сих пор не обнаружили другие республиканские корабли?

Виктор не мог отделаться от мысли, что операционная система корабля дала сбой, и данные на экране не соответствуют действительности.

Следом он решил проверить ядро гипердвигателя. Так ядро в порядке. Нужно провести тест на запуск.

«ГИПЕРДВИГАТЕЛЬ ОТСУТСТВУЕТ ИЛИ НЕ ИСПРАВЕН»

Выдал ошибку компьютер.

«Не может быть. Что за херня? Возможно проводка. Или сгорел процессор. Придётся поискать причину.»

Консул ввёл команду для запуска диагностики системы на предмет ошибок. В ответ компьютер выдал, что диагностика займёт четыре часа. Теперь стоит привести себя в порядок. Он снял комбинезон оставшись совершенно голым, и направился в жилой отсек. Там бросил комбинезон в специальный ящик для грязного белья, взял из другого ящика чистое полотенце, понюхал его и направился в душ.

Из всего экипажа Виктор был знаком только с Тамарой, его однокурсницей и бывшей девушкой. Они уже несколько раз за последние пять лет службы, попадали в одну аудиторскую экспедицию в республиканские колонии. Остальные члены экипажа попали к ним в команду впервые. Тамара была капитаном первого ранга республиканского флота, и считалась одним из лучших специалистов по ботанике. Виктор же специализировался на психологии, и был руководителем экспедиции. А также, все члены экипажа, имели техническую квалификацию общей направленности, делая их взаимозаменяемыми, в случае любой непредвиденной ситуации.

Знакомы с Тамарой они были ещё со времён учебы в академии Звездного флота. На первом курсе, их отношения сложно было назвать даже дружескими, сначала учебы они только иногда пересекались на редких смежных парах и совместных студенческих тусовках, но к окончанию учебы, никто из студентов, не мог представить их друг без друга. После окончания академии, оба поступили на службу в РККП, головной офис которого, находится в Нью-Сеуле, на Марсе. Там же находится Главный Штаб Управления Космическими Полетами Флота Республики. Поняв, что на службе сложно сохранять прежние отношения, они расстались добрыми друзьями, лишь изредка попадая в совместные экспедиции, как например в этот раз.

Воспаленное сознание продолжало подкидывать Виктору множество новых вопросов. Могло ли действительно пройти двести лет? Даже если это так, неужели никто не пытался найти их, за все это время? А если и искали, то почему не нашли? От подобного хода мыслей, Виктора бросило в дрожь, и даже горячая вода не давала расслабиться и прийти в себя. Хуже стало, когда на смену этим вопросам пришли другие мысли. Закрыв глаза, перед ним возникло лицо Тамары за прозрачной крышкой крио капсулы. Грудь сдавило от спазма так, что он не мог дышать. Боль утраты Виктор ощутил физически. Он начал оседать, хватаясь за голову трясущимися руками. Только что он осознал, что потерял самого близкого человека.

Малышев обнаружил себя стоящим перед зеркалом в своей каюте. Теперь, когда эмоции остались позади, как по щелчку пальцев, включилось рациональное мышление.

Итак, что мы имеем? Корабль дрейфует в космосе неизвестно где, возможно сбившись с курса неизвестно почему, и уже долгое время, даже точно неизвестно сколько. Удручающие вводные. Пора разобраться с этим и выбираться от сюда, если, конечно, это возможно.

Компьютер завершил диагностику системы. Сам гипердвигатель в порядке. Хоть это радует. Но, судя по всему, весь затор в системе охлаждения, а именно в блоке «Ц». Если сгорели процессоры, то двигатель ему уже никогда не завести. Проблема в том, что это единственный блок в конструкции данной модели корабля, попасть в который возможно только снаружи. Остальные важные блоки для пилотирования расположены внутри корабля, под защитой специальных экранов. А значит придётся выходить в открытый космос. Да уж. Теоретически, конечно, проблем в этом нет, но вот практически… Дело в том, что командир экспедиции и опытнейший консул РККП, ни разу не выходил в открытый космос. Не приходилось. И одна только мысль о том, что придётся это делать, приводила в ужас, консула Малышева.

Ну, что же, все когда-то приходится делать впервые. Виктор собрал необходимые инструменты и прицепил специальный карман на передней части скафандра. Надел на себя терморегулирующий костюм, и залез в скафандр. Эх жаль Стиви его сейчас не видит. Стиви был его другом, они вместе учились в академии, а потом Стив пошёл служить на центральную космическую исследовательскую станцию, на орбите Сатурна. Там ему достаточно часто приходилось совершать выходы в открытый космос, и Стив порой делился подробностями и нюансами своих вылазок. Ну посмотрим, как же это на практике.

Виктор закрыл шлюз. На сенсорном пульте, что на рукаве скафандра, он нажал на кнопку, запустив процедуру откачки кислорода. Затем дверца открылась с другой стороны шлюза, убрав последнюю преграду перед Виктором и открытым космосом. Он волновался, как перед своим первым стартом. Казалось бы, он столько лет путешествует сквозь космическое пространство, от планеты к планете, от системы к системе, но все время внутри корабля, без возможности выйти в открытый космос.

Пару шагов отделяет человека в скафандре от распахнувшего свои двери шлюза прямо в черноту космоса, но сделать их он не спешит. Виктор дал себе ещё пару минут для того, чтобы собраться с мыслями и начать свою миссию. Сделав резкий вдох и выдох, подпрыгнув пару раз на месте, проверяя работу искусственного магнитного поля корабля, он тронулся с места прямо в бездну.