— Отец, — поморщился цесаревич. — Мы же обсуждали этот вопрос. Лидия останется в России. Ее жених будет из русских княжичей. Чтобы не обижать Мочениго, мы пошлем дочь в Европу на полгода, чтобы набрала политического лоска и уверенности.

— В качестве пилота УПД? Бесконечные соревнования?

— В следующем году летом в Венеции как раз пройдет крупный турнир пилотов экзоскелетов. Лидия планирует выступать там как в одиночном, так и в парном состязании. Возможно, Пьетро захочет вместе с ней испытать триумф на ристалище. Он обязательно предпримет атаку на девичье сердце, и вот тогда дочка изящно его выбросит за борт. Не нравится мне этот хлыщ.

Младший Мстиславский снова поморщился.

— Время Мочениго уходит, — кивнул император. — Нам нет нужды ставить на них. Я давно понял, что браком с одной из наших княжон они хотят поправить свои дела. А заодно найти могущественных союзников из России. Я не хочу ссориться с итальянскими и испанскими Домами из-за одной излишне жадной Семьи. Мне нужен доступ к средиземноморским портам. А их обязательно закроют, если Мстиславские поставят на Мочениго. Есть более перспективные и покладистые, вот с ними и будем работать.

Юрий Иванович облегченно вздохнул. За свою любимицу он переживал и очень боялся, что отец волевым решением повелит отдать Лиду замуж за чужака, хотя в России есть достойные кандидаты. Она может усилить клан союзом с каким-нибудь аристократическим родом, хоть сибирским, хоть уральским или среднеазиатским. Андрей Мамонов и вовсе мог стать идеальным вариантом, если бы не его антимагия! Не повезло княжичу, ох, как не повезло в плане построения семьи. Может, не все так страшно, и стоит рискнуть? А каким образом узнать, как антимагия влияет на одаренного? Если, к примеру, найти какую-нибудь захудалую «одаренку» из мелкого дворянского рода и свести с Мамоновым и посмотреть, что происходит? Конечно, девица должна быть обольстительной, чтобы сразить парня наверняка и обязательно довести дело до постели. Да, очень неприятно идти на такой шаг, а надо. Ради потомков Мстиславских, которые усилят свой Род, а не сделают его слабее.

— Пошлем Волховского с Лидией, — нарушил размышления цесаревича отец.

— Прости, что ты сказал? — вздрогнул наследник.

— Они уже выступали парой, у них хорошее взаимодействие, — объяснил император, и судя по его лицу, он не шутил. — Приставим к ним группу технической поддержки, пару-тройку компетентных магов, целителей. Пусть развлекаются. Заодно подразнят Мочениго. Пьетро — вспыльчивый юноша, как и все его предки. Конфликт обязательно произойдет, и мы можем без угрызений совести показать этой семейке на дверь.

— Почему нельзя этого сделать сейчас?

— Потому что семья Гримани, на которую мы решили поставить, еще не готова к той роли, которую им уготовили. Пусть еще побарахтаются в своем лютом желании вернуть честь своего герба.

— Осталось дело за малым: уговорить князя Мамонова, — криво улыбнулся цесаревич. — И его сына, чтобы он продолжил обучение в Москве и был поближе к нам.

— Соображаешь, — одобрительно кивнул отец. — Но ты неверно расставил акценты. Уговаривать нужно не князя Мамонова, и даже не его жену Аксинью, а самого Волховского. Есть ощущение, что Разрушитель еще покажет свой характер при любом результате переговоров.

1

Мы неторопливо ехали по вечерней Москве, залитой электрическим разноцветьем реклам, фонарей, гирлянд и разнообразных подсветок на многоэтажках. По черному лакированному капоту «Хорса» пробегали отблески светящегося города, скользили по задумчивому лицу Иланы и тут же погружали его в полумрак, и от этого казалось, что девушка нацепила на себя темную маскарадную маску без намека на улыбку. На самом же деле ее губы то и дело вздрагивали, на щеках появлялись ямки.

Я заранее приподнял отгораживающую тонированную панель, чтобы наш разговор телохранители Булгаковых не слушали и не передали потом Старейшине. Все, наши пути расходятся, как бы грустно это не было. Дед Семен давно уже намекал на подобный вариант событий, и сказанное императором не стало для меня неожиданностью.

Я повернул голову и пристально посмотрел на Илану. Одноклассница почувствовала мой взгляд, в ответ взглянула на меня.

— Тебе понравился обед? — спросил я, любуясь плавными и правильными линиями девичьего лица, почти аристократическими, если можно так сказать.

— Да, очень, — оживилась Илана, до этого сидевшая скованно. — Не ожидала, что Мстиславские окажутся такими милыми людьми. И княжна Лидия вовсе не высокомерная особа, как о ней Светка говорит. Ее мама так и вовсе чудесная. Много чего интересного рассказали, о семье расспрашивали.

— Хорошо, — я откинулся на спинку мягкого и удобного дивана, обтянутого плюшем. — Теперь у тебя будет о чем рассказать маме и папе. Думаю, на пару-тройку дней история затянется.

— Ага, как у Шахерезады, — фыркнула Илана.

— Не, на тысячу дней не хватит, — авторитетно заявил я. — Но ты можешь растягивать помаленьку, обрывая рассказ на самом интересном месте.

Она рассмеялась, отбрасывая волнистые пряди волос за плечи, и на какое-то мгновение застыла, без стеснения разглядывая меня. Не знаю, что она увидела в полумраке. Возможно, ей так было легче не отводить взгляд.

— Хочу поблагодарить тебя, Вик, — голос Иланы дрогнул. — Может быть, я уже никогда не попаду на такое важное мероприятие, но даже этого достаточно, чтобы вспоминать, как я сидела рядом с императорской четой и наследником, свободно общалась с ними.

— Да ну что ты, — я не испытывал никакого смущения. Все так и должно быть. Девушка довольна, а это самое главное за сегодняшний день. Завтра она будет героиней, в классе от подружек отбою не будет. Глядишь, возникнет более тесная дружба с высокородными. На это и был расчет. — Поверь, ты еще не раз появишься в Зарядье.

— Мне бы твою уверенность, — хмыкнула девушка и протянула руку, которая оказалась в моей ладони. Мы замерли, старательно глядя через темное стекло на спины Тесака и Барбоса. Парни даже не делали попыток обернуться и полюбопытствовать, бодрствуют там пассажиры или заснули.

— Хочешь по Москве покататься? — предложил я.

— Да! — оживилась одноклассница, а ее пальцы дрогнули, но руку свою не отдернула.

Я приспустил стекло и обратился к Тесаку:

— Барышня желает вечернюю прогулку по столице. Где здесь самые красивые места?

— Можно поехать на Воробьевы горы, — обернулся ко мне Барбос. — Там есть неплохие площадки обозрения с круглосуточно работающими павильонами. Кофе, лимонады, мороженое. Как раз для очаровательной леди. А пока едем, полюбуетесь красотами Москвы.

— Благодарю, господин гид, — пошутил я.

— Обращайтесь в нашу туристическую компанию, — также отшутился телохранитель и отвернулся к лобовому стеклу.

Перегородка с тихим шуршанием снова погрузила нас в иной мир, где сейчас два учащенно бьющих сердца не знали, как им поступить.

— Княжна Лидия сказала, что ты можешь перейти под их опеку, — вдруг произнесла Илана, нарушая неловкую тишину. — Это правда?

— И да. И нет, — я пожал плечами, потому что не знал, как ответить. Поспешил объяснить. — Понимаешь, это все связано с обстоятельствами поисков моих настоящих родителей. Поэтому император общался со мной наедине. Вопрос очень щекотливый. Если их найдут, то предстоят переговоры, а до тех пор опекунство перейдет к Мстиславским.

— Ты же не веришь в то, что говоришь? — темные глаза Иланы заблестели, когда «Хорс» попал в полосу яркого дорожного освещения. — Я нечаянно услышала, как папа говорил маме, что ты из княжеской семьи. И кто твои родители — он тоже знает.

Голос ее потух, а пальцы выскользнули из-под моей ладони. Расстроилась. И я понимаю, из-за чего.

— Мы же от этого не перестанем дружить? — напрямую спросил я. Не хочу расстраивать девушку, потому что сам понимаю: скоро мне придется уйти из Щукинской гимназии, а то и вовсе уехать из Москвы. Но на этот счет давно мысли бродят…