— Что с твоей ногой? — справился Шиара.

— Неужели заметно? — радостный блеск в зелёных глазах эльфийки померк. Она с улыбкой посмотрела на друида, которого попросила сопровождать её в этот день, и шёпотом, чтобы никто кроме этих троих её не услышал, заговорила: — Мы столкнулись с противником, который оказался едва ли нам по зубам. Чудище, порождённое древними богами, Полководец Зон’озз едва ли не перебил нас всех. Его сфера сбила меня с ног, и он занёс надо мной щупальце. Он мог меня убить, но Виннауру накрыл меня своим телом и погиб, чтобы спасти меня, однако нога попала под удар. Я выжила и воскресила его, других погибших и на остаток подлатала саму себя, но что-то не получилось, видимо, из-за усталости.

Аратора задумалась. Она впервые слышала о такой силе, что стала проблемой для Наггары. Девочка едва ли могла вообразить, что это за чудище такое, и тем более — кто его породил.

*

— Произошло немыслимое, — сегодняшнее внеочередное собрание, созванное Гаррошем, проходило в самом сердце его катакомб, да и присутствовало на нём впятеро меньше офицеров, чем в былые времена. Вождь знал — то, что раньше звалось Ордой, кишело предателями, потому ему было необходимо бдительно всматриваться в глаза каждого, кому он когда-то доверял. Что самое худшее — внутренний враг не отменял внешней угрозы, делая Орду Гарроша уязвимее. — Альянс зачем-то стянул новые силы в Ущелье Песни Войны. Убиты абсолютно все ордынцы и утрачены наши позиции. Нужно что-то делать. Уже несколько моих разведчиков не вернулись. Сведений о количестве противников нет, но если мы оставим всё как есть, то завтра враг окажется у врат Оргриммара. Есть предложения?

— Я соберу под своим командованием некоторых лучших офицеров, преданных Истинной Орде, — жрица посмотрела в глаза своих товарищей, совместно с которыми ей уже приходилось воевать. В их взгляде она увидела решимость последовать за ней и в этот раз, — с личным составом и совместно мы дадим отпор врагу.

Гаррош скептически отнёсся к предложению Наггары воевать в такой проблемной и неизвестной для неё точке, но он помнил, как доверил ей воевать за Тол Барад и какой успех это принесло.

— Есть ещё какие-то варианты? — вождь посмотрел на других военачальников, которые безучастно молчали — инициатива жрицы стала для них спасением и облегчением. — Ты же не знаешь особенности этой местности.

— И никто другой не знает. Те, кто знал, к сожалению, погибли, и эти знания им не помогли. Так зачем другие варианты? Я не проиграла ни одной своей битвы, некоторые из них были вне Арати, — констатировала жрица.

— Это так, — Гаррош встал с трона и подошёл к ней. — Наггара, ты — лучший жрец из тех, кого мне довелось встретить. И одна из немногих эльфов крови, кому я сейчас могу доверить это важное задание. Предатели точат клинки, чтобы ударить меня в спину, но мы насадим их на шпили Оргриммара ради процветания Истинной Орды. Всё будет по порядку: уничтожим внешнюю угрозу, а после расправимся с ренегатами.

«Вождь сказал, что я — лучший жрец» — радостно осознала Наггара и сделала глубокий вдох, чтобы унять эмоции. Враг был силён, раз никто не выжил и даже разведчикам не удалось вернуться оттуда. Был другой вариант: предатели, ополчившиеся против Гарроша, могли перейти на сторону Альянса и готовить дальнейшую экспансию. Как бы там ни было, жрица решила поставить крест на их вероломном плане.

Ордынцы под её командованием гнали своих верховых животных вперёд, пока не достигли пустующей базы Всадников Песни Войны. Вернее было бы сказать, что не было ни единой живой души, одни лишь зловонные трупы давно убитых орков. Наггара сделала вывод, что силы Альянса окопались на кромке Ясеневого леса, где располагалась база Среброкрылых часовых, и решила атаковать первой. Она приказала другой преданной Гаррошу эльфийке крови, разбойнице Шелли, пройти вместе с её подчинёнными, братьями-отрекшимися к базе и сделать всё, что посчитают полезным. Но самое главное — убивать, и как можно больше. Охотники-осквернители уже готовили стрелы, окуная их в смолу и поджигая, чтобы базу охватило пламя, а воины-орки, ранее сражавшиеся со Среброкрылыми часовыми, выставили щиты по периметру, зная, насколько неожиданно может посыпаться град стрел. Лекари стояли спиной к спине, и сама Наггара смотрела вперёд, точнее, пыталась вглядываться в густые заросли кустарников, высокую траву и туман. Когда она была в Ясеневом лесу в последний раз, она не обратила на это внимание, но сейчас это катастрофически мешало ей оценить обстановку; эта местность в значительной степени отличалась от Нагорья и Низины Арати, и увидеть это заранее по уже имевшимся картам было невозможно. Она была в замешательстве: Нужно было отдавать приказ, но если они будут штурмовать базу, то откроются для нападения со стороны леса, если пройдут в лес, то Среброкрылые часовые атакуют в спину, если распылить силы, то они будут разбиты по очереди, а стоять и ждать, передавая Альянсу наступательную инициативу, Наггара посчитала таким же отвратительным вариантом.

— Что мне делать? — она спросила у Шиары так тихо, словно надеялась, что он не услышит. Отрекшийся тоже не знал, но промолчать в такой ситуации он не мог.

— Нам с тобой сейчас придётся очень много лечить. Надежда только на это, — жрец погладил прохладными пальцами руку жрицы, и с ужасом осознал, что дрожь в её руках ему не показалась. — Давай уже, приказывай.

Наггара сжала посох со всей силы, унимая дрожь, и приказала стрелять по базе. Охотники подожгли стрелы и уже начали тянуть тетиву, как за их спинами показался с десяток ночных эльфов-разбойников, которые одним махом перерезали им горло. Горящие стрелы упали у ног, и уже убитых отрекшихся охватило пламя. Жрец-осквернитель не растерялся и устрашил разбойников, однако один из тауренов в войске Наггары установил тотем трепета, чтобы помочь разбойникам Альянса. Их страх прошёл, и они вновь стали невидимыми и опасными для ордынцев. Ордынцы пока могли только догадываться, что уже оказались в замкнутом котле.

— Обнаружить разбойников и казнить предателя прямо сейчас! — закричала жрица и схватила лук одного из убитых осквернителей. Она сама зажгла стрелу и попала прямо в окно корпуса ночных эльфов, пока Шиара бдел, чтобы её так же не ударили в спину. Базу охватил огонь и те, кто там находился, начали выбегать. Шелли с разбойниками убивали тех, кто пытался спасаться, заблокировав три отходных пути. Наггара слышала крики горящих ночных эльфов и постепенно приходила в себя, однако вскоре попали под обстрел и сами ордынцы: стрелы из металла и магии Скверны, патроны, огненные и ледяные шары — всё это летело со всех сторон. Шиара накрыл войско Наггары куполом, пока она залечивала тех, кто уже получил рану.

— Как жаль, что у нас нет магов, — проговорил он.

Под этим натиском долго удерживать купол было невозможно.

Слышался стук копыт коней кавалеристов. Они неслись с огромной скоростью, уже замахнувшись, чтобы нанести удар своими клинками.

— Когда барьер падёт, бойцы дальнего боя — атакуйте тех, кто на деревьях, бойцы ближнего боя — уничтожайте их паладинов, рыцарей смерти и воинов. Шелли, убейте с братьями их лекарей!

«Нельзя здесь погибнуть. Нельзя! Аратора останется без присмотра. Она, скорее всего, будет много плакать. Нельзя проигрывать!»

Наггара не могла оценить, долго ли шёл бой или нет - погибших было много с обеих сторон. Однако если ряды Альянса от этого редели, то у Орды они начали иссякать. В один момент магическая сила жрицы практически иссякла, и нужна была хотя бы минутная передышка. Такое с ней было впервые.

— Шиара, примени Божественный гимн! — слабеющим, но всё ещё твёрдым тоном велела она. Приказ исполнен не был. Лекарей осталось очень мало, и она явственно ощутила, в какой момент отрекшийся жрец прекратил исцеление. — Шиара! Гимн! — она сорвалась на крик, но ответа не последовало. Наггара обернулась и увидела, что частично обгоревшее до костей тело жреца лежало у её ног. Эта картина обескуражила жрицу, но она взяла себя в руки и попыталась остаток энергии преобразовать в массовое исцеление. Жрица повернулась и увидела, что на неё мчался рыцарь смерти, выставив вперёд свой рунический клинок. Меч легко вошёл в её солнечное сплетение. Шок продлился долю секунды, а затем на его место пришла адская боль. Охваченная безумной агонией, жрица попыталась исцелить себя, но зажившая плоть вновь расходилась от соприкосновения с болезнетворным клинком, отравлявшим своими рунами кровь Наггары.