Большую часть времени он по-прежнему жил в горах, избегая контактов с людьми, потому что, с одной стороны, одиночество не тяготило, а было привычным и даже желаемым; с другой стороны, предпочитал давать Мраку полную свободу действий против нечисти или хищных зверей, нежели против людей, хотя для Ванцзи понятие «человек» уже давно не включало в себя тварей, прячущихся под человеческой личиной.
Но время от времени он отправлялся странствовать и, оказываясь в Хэдуне, обязательно заходил в «Золотой рог». Место в дальнем углу, которое он предпочитал, и которое хозяин явно оставлял специально для него, позволяло оставаться практически незамеченным и непотревоженным, и можно было провести там несколько часов, медитируя и прислушиваясь к разговорам гостей, из которых он обычно узнавал, что важного происходит в окружающем мире.
Сегодня большинство посетителей «Золотого рога» оживленно обсуждали необъяснимую смерть во время проводимой неподалеку ежегодной Большой охоты младшего сына главы клана Вэнь, его охранника Вэнь Чжулю и сопровождавших их лучников. Их всех хватились к вечеру в день исчезновения, но потребовалось еще почти двое суток, прежде чем одна из многочисленных поисковых групп обнаружила тела, значительно поглоданные какими-то мелкими хищниками, довольно далеко от лагеря клана Вэнь. Никто не мог сказать, что подвигло Вэнь Чао отойти так далеко от лагеря, ведь его излюбленной тактикой на Больших охотах было не тратить собственные силы, а отнимать уже пойманную добычу у самых молодых участников из какого-нибудь незначительного клана (конечно же, об этом было известно всем, особенно после нашумевшей прошлогодней истории, когда молодой заклинатель из клана Юньмэн Цзян не только не дал осуществить задуманное, но и предал все это огласке, вынудив Вэнь Жоханя, скрипя от гнева зубами, заставить Вэнь Чао публично извиняться перед юношами, которых он хотел ограбить).
Еще менее понятно было, что за существо стало причиной быстрой гибели вооруженных и достаточно опытных воинов (если исключить самого Вэнь Чао). Даже после многократного повторения «Расспроса» приглашенным заклинателям клана Лань не удалось вызвать души умерших. Прибывшие на место старейшины клана Вэнь смогли только определить, что убийства произошли практически одновременно, и смерть наступила от многочисленных глубочайших разрезов, словно оставленных когтистой лапой. Но им не удалось определить природу существа, обладающего такими длинными и острыми когтями, такой силой и скоростью.
В какой-то момент Ванцзи услышал почти шепотом произнесенное за столом напротив него, где выпивали местные охотники:
— Я слышал от мужа моей сестры, что живет в Цишане, что этот Вэнь Чао был мерзким ублюдком, портил девиц и убивал парней. И Вэнь Чжулю был не лучше. Так что поделом им! А кто их прикончил, совершенно ясно. Конечно же, Лунчжао-ин, у кого еще такая сила и скорость! Он этим тварям отомстил за всех, кто от них пострадал.
— Что ты плетешь, Цзиньшу? С чего бы Лунчжао-ину там оказаться? Будет он за ними по чащобам лазить, чтобы за каких-то девок порченных мстить…
Охотники рассмеялись и разговор перешел на другие темы.
Ванцзи хмыкнул про себя. Тот охотник, что говорил первым, случайно попал в точку. Эти двое не были людьми, а мерзкими тварями, заслуживавшими смерти. «Теперь понятно, почему Вэнь Чао так горел желанием поквитаться с мальчишкой. Так что мальчишка… Вэй Усянь не напрасно переживал, что его могут связать с этими смертями. Но, похоже, для него все хорошо обернулось», — вдруг пришла в голову непрошенная мысль, а перед глазами вспышками замелькали образы Вэй Усяня из того дня: непринужденно «танцующий» с яогуаями; бесстрашно и метко возвращающий Вэнь Чао оскорбление; коленопреклоненный, окровавленный и избитый, с расширенными от только что пережитого потрясения глазами, но улыбающийся ему ослепительно и искренне; идущий рядом и доверчиво болтающий о своей жизни…
Ванцзи словно получил удар под дых, на мгновение забыв, как дышать. Ему вдруг нестерпимо захотелось оказаться рядом с Вэй Усянем, вглядеться в его распахнутые серые глаза, снова услышать его жизнерадостный голос, увидеть солнечную улыбку. Что это? Ванцзи не мог понять, откуда взялось это внезапное желание, эти мысли о мальчишке, болтовня которого там, на тропе, вызывала лишь раздражение, хотя каждое сказанное им слово, он осознал это только сейчас, надежно сохранилось в памяти. И в этот момент Мрак в нём всколыхнулся жадным: «Хочу!»
========== 7. Искушения ==========
Уже несколько дней солнце скрывалось за набежавшими откуда-то тучами, с гор дул прохладный ветер, и угнетающая жара сменилась приятным мягким теплом. На душе у Вэй Ина было светло и радостно, чему, кроме приятной погоды, несомненно, способствовали и события последних дней.
Наутро после того ночного разговора Цзян Чэн все же отправил отцу бабочку-вестницу, вкратце сообщив то, о чем рассказал ему Вэй Ин. Ответ, пришедший спустя несколько часов, гласил коротко: «Оставайтесь до конца охоты. А-Чэн, приглядывай за Вэй Ином».
Раны от стрел затянулись быстро и почти не беспокоили, так что Вэй Ин, стремясь отвлечься от тревожных мыслей, полностью отдался групповой охоте.
Когда тела Вэнь Чао и его людей после длительных поисков, наконец, обнаружили, он, внутренне напряженный как пружина, каждое мгновение ожидал, что каким-то образом всплывет его имя, хоть и выглядел спокойно. И только после того, как «Расспрос» приглашенных заклинателей клана Лань не дал результатов, о нем или Лунчжао-ине никто не вспомнил, а старейшины клана Вэнь, расследовавшие гибель заклинателей, объявили, что Вэнь Чао и его люди стали жертвами внезапного нападения хищного зверя во время сражения с нечистью, Вэй Ин, наконец, облегченно вздохнул.
Участники Большой охоты из клана Вэнь вернулись в Цишань, сопровождая тела погибших, а победителем Большой охоты, которая продолжалась еще трое суток, была объявлена команда заклинателей клана Юньмэн Цзян, основной вклад в общую добычу которой внесли Вэй Ин и Цзян Чэн.
После награждения Цзян Чэн, Вэй Ин и еще несколько юношей из клана решили перед возвращением домой спуститься в Хэдун, чтобы отпраздновать свою победу в знаменитой харчевне, где, по слухам, подавали особенно хорошее вино.
— Интересно, есть ли здесь вино, подобное «Улыбке Императора», — мечтательно протянул Вэй Ин, делая шаг через порог «Золотого рога», в воспоминаниях о невообразимо вкусном вине, которое он попробовал год назад в Гусу, напросившись сопровождать Цзян Чэна, приглашенного Лань Сичэнем на ночную охоту в окрестностях Облачных Глубин. — Заодно и узнаем, насколько… справедлива слава этого заведения…
Он чуть запнулся посреди предложения и едва сдержал удивленный возглас, когда, окинув взглядом заполненный зал, увидел неподвижную темную фигуру в дальнем углу. Сердце вдруг выпало из ритма, дыхание на миг перехватило. Ошибки быть не могло, скрытый капюшоном, за столом в углу сидел Лунчжао-ин, легкое марево, слегка искажающее воздух вокруг него, похоже, видел только Вэй Ин.
«Вот так, посреди бела дня, в оживленной харчевне, среди заклинателей разных кланов сидит себе Лунчжао-ин, темный заклинатель и убийца «доблестного» сына Вэнь Жоханя, и никто не обращает на него внимания? Неужели он использует заклинание отвода глаз? Тогда почему я сразу узнал его? Как это возможно?» — роились в голове Вэй Ина мысли в то время, как язык продолжал плести что-то веселое. — «Что он здесь делает? Почему именно здесь? Может быть, стоит попробовать подойти и поздороваться?.. Нет, его может разозлить, если я привлеку к нему внимание».
Вскоре на столе перед юношами появились заказанные кушанья и вина, и Вэй Ин немного отвлекся от своих мыслей, чтобы отдать должное еде и питью, перемежая их шутливыми подначиваниями Цзян Чэна, который легко пьянел и забавно становился при этом еще более угрожающим и шумным, чем обычно.
Время от времени он украдкой бросал взгляд на Лунчжао-ина, но тот его, похоже, не замечал, да и вообще не шевелился, может быть, усмехнулся про себя Вэй Ин, медитировал среди всего этого гомона. Он успел опорожнить пару кувшинов вина и довести Цзян Чэна до белого каления своими шутками, и чуть не пропустил момент, когда Лунчжао-ин поднялся со своего места и направился к выходу. Хозяин заведения почтительно поклонился ему на прощание, проводил взглядом, и вернулся к своим делам. Недолго думая, Вэй Ин тоже поднялся и, бросив через плечо небрежно: «Ладно-ладно, Чэн-сюн, не сердись…. Душно тут что-то стало, пойду воздухом подышу», выскользнул из харчевни.
