Цзян Чэн серьезно кивнул.
— До того, как он покинул клан семь лет назад, Лань Ванцзи был гордостью клана. Что-то страшное произошло тогда, но об этом не распространяются. В Облачных Глубинах запрещено упоминать его имя. Лань Хуань мне практически ничего не рассказывал, только, что пытался разыскать его, когда появились слухи о Лунчжао-ине. Пытался, но не смог найти.
Вэй Ин вскинулся, услышав «Лунчжао-ин».
— Лунчжао-ин? Я слышал это имя там, на поляне. Что это были за слухи, и почему кто-то решил, что это он?
— Эти истории начали появляться три-четыре года назад. Несколько заклинателей во время ночной охоты попали в скопление сильной нечисти и едва не погибли. Когда они уже отчаялись выбраться оттуда живыми, вдруг из ниоткуда появилась темная тень и свирепо атаковала нечисть, буквально за минуты уничтожив ее бесследно. Потом тень преобразилась в молодого мужчину, который лишь оглядел заклинателей и, не произнеся ни слова, исчез. После этого его встречали в других местах, в разных ситуациях, иногда он так же, как в первый раз, помогал заклинателям в сражениях с нечистью, иногда его видели уничтожающим нечисть в одиночку, говорили даже, что видели его убивающим людей… В любом случае, он никогда и ни с кем не заговаривал, появлялся тенью и исчезал внезапно, так что никто не мог сказать, откуда он пришел и где его искать. Но все сходились на том, что, хотя лоб его украшала белая лента, схожая с налобными лентами клана Гусу Лань, этот человек был темным заклинателем, обладающим невиданной силой. Из-за того, что он появлялся тенью, вскоре его стали называть Лунчжао-ином, Окутанным тенью.
Вэй Ин слушал объяснения Цзян Чэна с горящими от восторга глазами. Все именно так, Лань Ванцзи — Лунчжао-ин! Как же ему повезло увидеть этого человека и его непревзойденную мощь в действии! Жаль, что все закончилось в считанные минуты, он не успел даже прийти в себя, а то можно было бы расспросить самого Лунчжао-ина о его техниках уничтожения нечисти и об этой его внезапности и скорости перемещения… Вэй Ин не допускал даже мысли, что кто-то может не захотеть с ним разговаривать.
— Послушай, Чэн-сюн, — перебил он Цзян Чэна. — А зачем Лань Сичэню его разыскивать? Он что, собирался уговорить своего брата отказаться от темного пути? Но если он может так легко расправляться с самой сильной нежитью, разве это не на пользу всем?
Цзян Чэн покачал головой.
— О чем ты думаешь, Усянь? Темный путь неприемлем для заклинателей, и к тому же, вредит использующему запрещенные практики. Естественно, Лань Хуань хочет вернуть брата на праведный путь! То, что Лань Ванцзи стал темным заклинателем, очень его расстраивает. Они ведь раньше были очень близки, он до сих пор переживает за брата.
— Почему же он не стал его уговаривать?
— Не знаю, — пожал плечами Цзян Чэн, — может быть, понял, что это бесполезно. Кто захочет отказаться от такого могущества?
— Но…
— Довольно. Я и так рассказал тебе слишком много. Не вздумай трепаться об этом.
— Ты мог бы и не говорить этого, я же не пятилетний ребенок!
Цзян Чэн добродушно ухмыльнулся.
— Знаю. Поэтому и рассказал… Я устал. Иди к себе, уже поздно.
— Да, шисюн, — Вэй Ин послушно поднялся и направился к двери. — Спасибо, что рассказал мне.
Оставшиеся недели до того, как ученики из Гусу покинули Пристань Лотоса, Вэй Ин был необычно задумчив и молчалив. Он снова и снова воспроизводил в памяти образ черной тени, почти мгновенно расправляющейся с ужасающим дзями, красивое бесстрастное лицо, расплавленное золото пронзительного взгляда, и пытался представить, что заставило ступить на путь темного заклинательства гордость строгого и праведного клана Гусу Лань.
А еще месяц спустя клан Ланьлин Цзинь прислал сватов к его любимой шицзе, и как-то неожиданно вскоре была назначена свадебная церемония, и свалившиеся на семейство Цзян работы по подготовке к свадьбе вытеснили из головы Вэй Ина Лунчжао-ина и все, что с ним связано.
Вэй Ин больше не вспоминал и не думал о том происшествии, но все же изредка, после трудных ночных охот, снова тонул во сне в расплавленном золоте чужого взгляда.
Комментарий к 2. Ожидание ответов Напоминаю:
Сюн - уважительное обращение к старшему брату, необязательно связанному узами родства.
Шисюн - обращение к старшему ученику.
Шиди - обращение к младшему ученику.
========== 3. Спасение ==========
Вэй Ин потянулся и поднял лицо кверху, с наслаждением вдыхая прохладный свежий воздух. Как же здорово!
Сегодня утром он решил немного отдалиться от остальных юньмэнцев и поохотиться в одиночку. В конце концов, ему уже исполнилось 18, за плечами достаточно опыта одиноких охот, да и эта Большая охота для него не первая. Цзян Чэн был не очень этим доволен, но и запрещать не стал.
Он не подвел Чэн-сюна; притороченная к поясу ловушка для духов (1) была хорошо наполнена всякого рода нечистью, а последнее, только что законченное его победой, сражение с двумя яогуаями (2) было вообще потрясающим…
Свист рассекающей воздух стрелы раздался неожиданно. На чистых рефлексах Вэй Ину удалось немного отклониться, и металл наконечника лишь обжег левое плечо, вызвав кратковременное онемение в руке. Он развернулся, готовый отразить следующую стрелу мечом, когда из сумрачного леса, окружая его, один за другим появились шесть лучников клана Вэнь с натянутыми луками и двое знакомых ему заклинателей с мечами. Вэй Ин внутренне напрягся. С Вэнь Чао и его охранником Вэнь Чжулю его связывали весьма неприятные воспоминания прошлогодней Большой охоты.
— Вэй Усянь, какая встреча! — хамски осклабился Вэнь Чао. — Где сегодня твой шисюн? Ему наконец-то надоело, что ты бегаешь за ним хвостом, и он оставил тебя без своей защиты?
Вэй Ин лучезарно улыбнулся в ответ, подавляя леденящее душу ощущение опасности.
— А ты, смотрю, по-прежнему держишься за подол Вэнь Чжулю, Вэнь Чао. Неужели ему наконец-то удалось научить тебя играть, — он кивнул на меч, выглядящий чужеродным элементом в руке Вэнь Чао, — во взрослые игрушки? Решил похвалиться своим новоприобретенным умением?
Вэнь Чао захлебнулся от ярости. Именно из-за его отвратительных навыков владения мечом отцу пришлось приставить к нему Вэнь Чжулю, и это само по себе было дьявольски унизительным. Но никто из сверстников до сих пор не позволял себе даже просто упоминания об этой его слабости, не говоря о насмешках на эту тему, опасаясь Вэнь Чжулю и зная о мерзком и мстительном характере второго сына главы клана Вэнь. Открытая насмешка Вэй Усяня вызвала у него непреодолимую жажду убийства. И если изначально он собирался всего лишь немного потрепать его, то теперь удовлетворить его могла лишь смерть этого юньмэнского ублюдка.
— Стреляйте! — скомандовал он, и шесть стрел сорвались в полет одновременно.
Вэй Ин бросился вниз и в сторону, уходя от одних стрел, отбивая другие мечом. Но за первым выстрелом тут же последовал второй, и на этот раз сразу две пропущенные стрелы вонзились ему в бок и бедро.
— Поставь его на колени! — крикнул Вэнь Чао, и Вэнь Чжулю сделал шаг, занося над собой меч.
Было чудом, что Вэй Ину удалось отбить первые несколько ударов. Кровь стекала у него по ноге, а боль расползалась от застрявших в плоти наконечников стрел по всему телу. К тому же, Вэнь Чжулю был намного опытнее его во владении мечом. Так что, закономерно, несколько минут спустя Вэй Ин оказался на коленях, прижимаемый тяжелой рукой Вэнь Чжулю, меч его отброшен в сторону, а руки стянуты за спиной сковывающим заклинанием.
«Вот зачем, спрашивается, нужно было так удаляться от остальных? Забыл, к чему приводит беспечность и самонадеянность?» — раздраженным голосом Цзян Чэна пронеслось в голове запоздалое сожаление.
Лучники опустили луки, а Вэнь Чао, ничего больше не опасаясь, подошел ближе и ударом кулака, сжимающего рукоять меча, в кровь разбил лицо Вэй Ина.
— Ничего больше сказать не хочешь, ублюдок? Давай, выскажись, прежде чем я отправлю тебя этим мечом обратно в породившую тебя выгребную яму.
