Нет, он не собирался объясняться, предоставляя Сичэню самому решать, кому сообщение предназначено. Но ожидал, что «струна» зазвучит снова, хотя и не думал, что это произойдет так быстро. То, что брат, отправив сообщение, не перестал касаться «струны», чтобы дать ему возможность определить свое местонахождение, заставило Ванцзи задуматься. Он хорошо знал Сичэня и понимал, что выбранные им слова были неслучайны. Должно быть, Цзян Чэн находился рядом с братом, ожидая немедленного возвращения своего шиди. И, похоже, в крайнем нетерпении.

— Твой шисюн создает проблемы Лань Сичэню, — ответил Ванцзи на безмолвный вопрос в глазах Вэй Усяня, поднимаясь. Хотя до заката еще далеко, оттягивать смысла не было, ведь он все равно собирался отпустить мальчишку.

Тот доверчиво (ничему жизнь не учит!) шагнул в его объятия и, ориентируясь на звучание «духовной струны», через несколько минут Ванцзи вышел из тени возле какого-то небольшого озерца. Остановился, перехватил поудобнее практически повиснувшего на его руке Вэй Усяня. Юноша тихо застонал, открывая глаза.

— Ох, виски ломит, будто после знатной попойки…

Ванцзи поднял руку к среднему даньтяню (1) юноши и направил поток ци на усмирение волнения энергий в его меридианах. Через несколько мгновений Вэй Усянь вздохнул с облегчением, выпрямляясь, и в этот момент позади него раздался одновременно взволнованный и гневный голос:

— Вэй Усянь!

Цзян Чэн, которого Ванцзи не заметил, сосредоточившись на юноше, услышав его голос, вскочил, готовый сорваться с места.

— Чэн-сюн? Как ты здесь оказался? — удивленно воскликнул Вэй Усянь, поворачиваясь, и рука Ванцзи, удерживающая его, чуть напряглась.

— Отпусти его, немедленно, — с ненавистью глядя на фигуру в черном, угрожающе процедил сквозь зубы Цзян Чэн, делая к ним шаг.

Взгляд Ванцзи приобрел хищное выражение. Ответная ненависть просочилась из глубины, отравляя сознание…

… Ванцзи едва исполнилось 14, когда у брата, единственного человека, который понимал и принимал его таким, каким он был, замкнутым и молчаливым, единственного человека, который у НЕГО БЫЛ, появился друг — хмурый мальчишка из клана Юньмэн Цзян, оживавший и улыбавшийся рядом с Лань Сичэнем. Сначала он был редким гостем, и Ванцзи держался в стороне, терпеливо дожидаясь его отъезда. Ему не нравилось, что брат улыбается этому чужаку и проводит с ним время, которое раньше принадлежало Ванцзи. Но он терпел, потому что внимание брата снова обращалось к нему, стоило Цзян Чэну покинуть Облачные Глубины. А потом визиты Цзян Чэна стали чаще и продолжительнее, брат то и дело вплетал в разговор его имя, и Ванцзи с трудом удерживался, чтобы не возненавидеть чужого мальчишку, отнимающего у него брата…

Мрак подобрался, готовый атаковать, чутко реагируя на проявившуюся темную эмоцию, тяжелая аура мгновенно затопила все вокруг, заставив Вэй Усяня резко обернуться к нему. Этого движения было достаточно, чтобы Ванцзи пришел в себя, но юноша успел заметить хищное выражение на его лице и, умоляюще глядя ему в глаза, попросить:

— Не надо, Ванцзи.

«Ванцзи? Нахальный мальчишка». Он замер, не отрывая взгляда от серых глаз, потом опустил удерживающую Вэй Усяня руку и легонько ткнул его в грудь, позволяя идти.

— Ванцзи, — одновременно прозвучало сбоку, Лань Сичэнь спустился с мостков, ведущих к беседке посреди озера.

Вэй Усянь тут же повернулся в его сторону, вежливо поклонился:

— Цзеу-цзюнь, прошу прощения, я снова доставил хлопот.

Лань Сичэнь улыбнулся, качая головой.

— Извинись перед братом, он очень переживал за тебя.

— Да, Цзеу-цзюнь, — послушно произнес юноша и, еще раз взглянув на Ванцзи, двинулся к застывшему на месте шисюну, мрачный вид которого не предвещал ничего хорошего.

Ванцзи нахмурился, мрачно глядя на искаженное лицо Цзян Чэна. Лань Сичэнь шагнул вперед, закрывая ему обзор, и серьезно произнес:

— Ванцзи. Спасибо, что откликнулся и привел Вэй Усяня обратно. Цзян Ваньинь очень переживал за него, видимо, что-то неправильно поняв. Было трудно успокоить его.

Ванцзи ничего не ответил, продолжая наблюдать за Цзян Чэном. Сичэнь встал так явно неспроста, а защищая друга. Должно быть, успел почувствовать убийственную ауру, на мгновение вырвавшуюся из-под контроля. Встал бы он так же, защищая его, Ванцзи? Бесполезные мысли…

— Вэй Усянь! Как ты его сейчас назвал? — в этот момент угрожающе прорычал Цзян Чэн, не дав сказать ни слова подошедшему юноше. — Он тебе что, закадычный приятель или еще что? Не говори мне, что ты с ним… что он тебя… что ты позоришь клан Юньмэн Цзян, связавшись с таким, как он?! Да я тебя своими руками придушу, если пойдешь по кривой дорожке темного заклинательства!

Он взмахнул рукой, собираясь дать Вэй Усяню подзатыльник, но тот ловко избежал удара, поднырнув под его руку и, смеясь, воскликнул:

— Чэн-сюн, Чэн-сюн, подожди, постой же, давай ты меня потом убьешь, не на глазах у господ Лань. Я все объясню… Я все объясню. Прости, что заставил тебя волноваться. Просто так получилось… Это я во всем виноват, опять полез куда не следовало, а господин Лань Ванцзи мне помог. Он ничего плохого не сделал, наоборот, отчитал меня за безалаберность не хуже, чем ты…

— Он защищает тебя, — тихо произнес Лань Сичэнь. — Похоже, ты ему нравишься.

— Или опасается, что я убью его брата, — безразлично ответил Ванцзи.

— А ты мог бы?

Ванцзи чуть двинул плечом.

— Ты же почувствовал. Не потому ли встал между нами?

Лань Сичэнь улыбнулся.

— Ваньинь немного несдержан и не выбирает слов. Я лишь подстраховал его от неверных шагов… Ты до сих пор не можешь простить мне нашу с ним дружбу? — поколебавшись, спросил он.

Значит, знал. Хотя, не удивительно, ведь Сичэнь всегда был внимательным и понимал его порой лучше, чем он понимал себя сам…

— Это все в прошлом, — ответил Ванцзи. — У меня нет прав злиться или прощать.

— Ванцзи, разве девяти лет было недостаточно? Не избегай меня, позволь тебе помочь.

Тихий голос Лань Сичэня звучал печально. Ванцзи подумал, что следовало бы сказать что-то оскорбительное, грубо оттолкнуть словами и исчезнуть, но он понимал, что таким образом не сможет обмануть брата. К тому же, он сам это начал, значит, должен довести до конца. Так что он ответил вопросом:

— Даже если бы я хотел помощи, чем ты можешь помочь убийце, идущему путем тьмы?

Лань Сичэнь вздохнул и мягко сказал:

— Пока человек способен различать добро и зло, еще можно многое исправить. Ты мой брат…

— Хорошо, — глухо перебил его Ванцзи. — Твой брат убил отца и двух старейшин. Все еще хочешь мне помочь? Думаешь, это можно исправить?

С лица Лань Сичэня после этих слов схлынули все краски. Он долго смотрел в глаза Ванцзи, прежде чем сказать дрогнувшим голосом:

— Это был несчастный случай. Я вижу сожаление в твоих глазах.

— Неважно. Они мертвы.

Ванцзи снова взглянул на Вэй Усяня, который на ходу сочинял абсолютно фантастическую историю своего вчерашнего приключения, то и дела хохоча и теребя Цзян Чэна, временно позволяющего ему это делать. Мелькнула мысль, что мальчишка, наверняка, выложит своему шисюну все, что произошло на самом деле, как только он исчезнет отсюда.

— Мне пора, — сказал он, переводя взгляд на бледное лицо Лань Сичэня.

— Пообещай мне, брат, — бесцветным голосом произнес тот, — что не будешь скрываться и отмалчиваться, когда звучит «струна». Даже если я больше ничего не могу сделать для тебя… пообещай мне хотя бы это.

После долгой паузы Ванцзи едва заметно наклонил голову, и повернулся, чтобы уйти. В спину тут же прилетело от Вэй Усяня:

— Лань Ванцзи, мы ведь не договорили. Давай встретимся снова?

Ванцзи на мгновение замер, но не оглянулся, потом отошел на несколько шагов и исчез, уходя в тень.

…

— Ушел и даже не попрощался, — расстроенно заметил Вэй Ин, и тут же охнул, получив увесистую оплеуху.

— И не надейся, что я поверю в тот бред, который ты пытаешься выдать за правду, обормот. Расскажешь все как было на самом деле, когда вернемся домой.