Пещера была окружена густыми зарослями и явно располагалась где-то на возвышенности, о чем свидетельствовали прохладный воздух и искрящийся на фоне восходящего солнца легкий иней на ветвях некоторых деревьев. В некотором отдалении слева сквозь заросли темнело что-то похожее на водную гладь.

«И куда, интересно, я мог попытаться сбежать из этого неизвестно-где, да еще и без оружия», — усмехнулся про себя Вэй Ин и стал пробираться в сторону темнеющего пятна, оказавшегося небольшим озерцом с кристально чистой и холодной водой. Напившись и плеснув пару пригоршней воды в лицо, он потренировался в бою с тенью, пока поднявшееся солнце не начало слишком припекать, а потом вернулся в пещеру, где стало немного светлее, и где Лунчжао-ин все еще не подавал признаков жизни.

Он задержал взгляд на своем мече, прикидывая, не попытаться ли еще раз поднять его. Даже с мечом он не был соперником Лунчжао-ину, да и мыслей о подобном противостоянии у него не возникало. А вот угроза сломать ему руку звучала очень серьезно и была более чем реальной. Вэй Ин хмыкнул, отказываясь от мысли, поднял глаза и наткнулся на пристальный взгляд.

— Эхм, доброе утро? — полуспросил он, скрывая неловкость за широкой улыбкой. — Ты долго медитировал. Какой у тебя теперь план?

Лунчжао-ин вопросительно приподнял бровь.

— Ну, я же не просто так здесь оказался, — потрогав кончик носа, продолжил Вэй Ин. — Не для того ведь, чтобы меня убить. Это было бы гораздо проще сделать в том переулке. И не ради окружающих красот, — хотя мне понравилось восходящее солнце. Разговаривать ты тоже не слишком любишь… Так чем мы будем заниматься?

Ему показалось, что глаза Лунчжао-ина на серьезном лице сверкнули насмешливо, когда тот поднялся в одно плавное движение, словно и не провел несколько часов в неподвижности, и прошагал мимо Вэй Ина, инстинктивно сделавшего два шага назад, к выходу. Вэй Ин в замешательстве остался стоять, не решаясь следовать за ним, но тот вскоре вернулся с небольшим глиняным чайником, полным воды, подкинул веток в почти потухший костер, поставил сверху чайник и, достав из цянькуня две небольшие чашки и мешочек с чаем, разложил их на плоском камне рядом с костром.

Вэй Ину эти неторопливые приготовления напомнили о еде, в животе вдруг утробно заурчало, заставив его чуть покраснеть и сконфуженно засмеяться. Лань Ванцзи на мгновение замер, потом снова раскрыл цянькунь и протянул Вэй Ину вытащенный оттуда тряпичный сверток.

— Мне? — удивленно спросил Вэй Ин и, получив кивок в ответ, развернул сверток, внутри которого оказалось завернутое в лист лопушника вяленое фазанье мясо. С горящими глазами он выразил свою благодарность и вцепился зубами в кусок.

…

Ванцзи вытащил из огня закипевший чайник, перенес его на камень, где уже стояли чашки, присел рядом, заварил травяной чай и разлил его по чашкам. Вэй Усянь, почему-то немного оробев, стоял чуть в стороне, продолжая терзать крепкими зубами довольно жесткий кусок мяса, но послушно присел напротив, следуя приглашающему жесту Ванцзи.

Какое-то время они провели в молчании, — юноша задумчиво ел, Ванцзи просто смотрел на него, время от времени отпивая из своей чашки.

Вэй Усянь задал хороший вопрос. У Ванцзи не было на него ответа, как не было и никакого заранее составленного плана. Прошлым вечером, под влиянием неожиданного всплеска эмоций, он хотел напугать Вэй Усяня, преподать ему урок, показать, куда может завести беспечность, доверчивость и чрезмерное любопытство; и отпустил Мрак, разделяя его желание приблизиться, подчинить, попробовать на вкус, уловить истинные эмоции.

Чего он не ожидал, так это того, что в глазах Вэй Усяня не будет ни страха, ни ненависти, ни отвращения, ни боли, — только растерянность и непонимание… А потом некстати появился Цзян Чэн, и забрать юношу с собой оказалось единственно возможным решением.

Сейчас, после ночи, проведенной в медитации, Ванцзи снова полностью контролировал и Мрак, и свои чувства. Он мог бы позволить Вэй Усяню вернуться… но не собирался делать этого. Не так скоро. Не раньше, чем разберется, что так влечет его в этом мальчишке. Тем более, что в глазах Вэй Усяня по-прежнему не было страха.

…

Вэй Ин доел свое мясо и, запив его приятно пахнущим чаем, удовлетворенно вздохнул. И решил считать устремленный на него неотрывный взгляд Лань Ванцзи приглашением к началу беседы.

— Эхм, могу я спросить? Почему ты меня укусил там, в переулке?

Молчание в ответ. Вэй Ин храбро продолжил:

— Любишь кусаться? Как собака?.. Нет? Тогда… может, это был ядовитый укус? Или темная метка? И теперь, отравленный, я стану темным заклинателем… Вряд ли, я себя прекрасно чувствую… — Он засмеялся, когда Лань Ванцзи чуть сузил глаза. — Прости-прости, плохая шутка, я просто пошутил…

— Тьма не переносится укусами, человек сам решает свернуть на темный путь… — ровным голосом произнес Лань Ванцзи, и Вэй Ин, обрадовавшись, что тот заговорил, не задумываясь, начал:

— Ты тоже?..

И резко замолк, когда Лань Ванцзи нахмурился. Покусал губу, размышляя, и серьезно сказал:

— Прошу прощения, иногда слова опережают мысли, я не хотел быть невежливым. Я ничего такого не имел в виду…

— А какого имел? — бесстрастно поинтересовался Лань Ванцзи.

— А? — не сразу понял Вэй Ин. — Ну, я хотел бы узнать о тебе побольше, мне интересно… Я бы никому ничего не сказал, и я не следил за тобой, просто… Наверно, ты вчера разозлился из-за того, что я пошел за тобой. Цзян Чэн постоянно ругается на меня за то, что я слишком любопытный и вечно лезу куда не просят. Только я все равно не понимаю, почему ты это сделал… укусил меня, а потом… это было похоже на… поцелуй?

Он смутился и опустил глаза, неосознанно провел языком по прокушенной губе, не заметив, как Лань Ванцзи проследил движение взглядом.

— Ты бы хотел? — непонятно спросил Лань Ванцзи.

— Хотел что? — не понял Вэй Ин.

— Стать темным заклинателем.

Он покачал головой. Их с детства учили, что путь темного заклинательства противоречит самой сути справедливости и чистоты мира, калечит тело и душу и превращает человека, ступающего на него, в монстра. И Вэй Ин верил в это… но Лунчжао-ин монстром не был.

— Боишься?

Вэй Ин поднял взгляд, встретил изучающий взгляд Лань Ванцзи и ответил серьезно:

— Я не боюсь стать темным заклинателем, потому что не собираюсь сворачивать на этот путь. И я не боюсь тебя, Лунчжао-ин, потому что не думаю, что ты причинишь мне вред.

— Ты слишком беспечен и доверчив, Вэй Усянь, — холодно заметил Лань Ванцзи, отставляя чашку и поднимаясь. Вэй Ин тоже хотел подняться, но не успел сделать этого сам, как две сильные руки обхватили его за плечи и мгновенно подняли на ноги.

Удерживая Вэй Ина одной рукой за плечо, Лань Ванцзи положил вторую ему на горло, чуть сжав.

— Ты спросил, какой у меня план. Нам помешали вчера… — и он опустил губы на губы, чуть прикусил, проник в рот, оглаживая языком нёбо и язык Вэй Ина, который ошеломленно застыл, широко раскрыв глаза и даже не пытаясь сопротивляться.

Лань Ванцзи отстранился нескоро, внимательно изучил покрасневшее лицо и расфокусированный взгляд Вэй Ина. Негромко произнес:

— Дыши.

Вэй Ин судорожно вздохнул, часто моргая, нервно облизнул губы. Лань Ванцзи все еще держал руку на его шее.

— ЭТО был поцелуй. Представь, что за ним может последовать.

Серебро взгляда скрестилось с золотом. Прошла минута, две… Вэй Ин открыл рот и внезапно севшим голосом тихо сказал:

— Представил… Лань Ванцзи, я тебе нравлюсь?

========== 9. Разоблачение неизвестного ==========

Им понравился вкус — мальчишки, поцелуя. Обоим, ему и Мраку. Понравился настолько, что лишь после кажущейся вечности Ванцзи сумел заставить себя оторваться, игнорируя неудовлетворенное возмущение Мрака в нём, и отстраниться. Вэй Усянь ошеломленно застыл, словно под заклятием недвижности и, кажется, даже забыл, как дышать.

— Дыши, — тихо приказал Ванцзи, и почувствовал движение кадыка под своей рукой и судорожный вздох. — ЭТО был поцелуй. Представь, что за ним может последовать.