- Почему так долго? - сурово спросил он.
- Я зашел посмотреть больную девочку, - объяснил Аянга.
Тай-суй несколько смягчился.
- И что с ней?
- Скарлатина. Не самая тяжелая форма, и уже не в начале. Я думаю, сейчас еще многое обострилось из-за погоды. Когда кончится шторм и выйдет солнце, она постепенно поправится.
- Наоборот, - сказал Юньлун.
- Что наоборот?
- Не когда шторм кончится, она выздоровеет, а когда она выздоровеет, кончится шторм.
- Как это?
- По мере того, как ей делается лучше, становится лучше погода. Я давно это заметил. Когда ей плохо, погода портится, - пояснил Юньлун. - Вспомните, как ее нашли.
Тай-суй смотрел на него, пораженный.
- Как вам это пришло в голову?
Юньлун пожал плечами.
Помогло ли лекарство Аянги или бабкин чай с травами, но через три дня шторм утих. Тай-суй вывел джонку из бухты, где он прятал ее от непогоды, и вновь подвел к причалу. Доля школы в собранном урожае персиков была внушительна. Мешок Кун-цзы, набитый битком, красовался возле мачты. Под тяжестью корзин джонка осела в воду так, что можно было споласкивать руки, лишь слегка наклонившись через борт.
Учитель Тай-суй отвязал канат.
- Куньлунь - это же рай, отсюда не возвращаются, - сказала одна из девочек. - Почему же мы…?
- Потому что мы сюда приехали работать, а не отдыхать, - строго сказал Тай-суй.
***
В один прекрасный день среди учеников первого курса со скоростью передвижения Юньлуна распространилась некая соблазнительная идея. Небольшая кучка первокурсников, сговорившись между собой, подошла к Кун-цзы на перемене.
- Учитель, а можно мы организуем школьный театр? - спросили они, перебивая друг друга. При этом одни для ясности изобразили, что у них за спиной крылышки, другие, наоборот, сделали из волос рожки, третьи прикинулись, будто играют на флейте, а Юньлун и вовсе изобразил из себя дракона.
- Еще чего! - взвился Кун-цзы. - И думать забудьте! Ну и студент пошел! Чего только ни придумают, лишь бы не учиться!..
И Учитель ушел, бормоча: “Какой вам еще театр! Вот дам самостоятельную по шестому веку, будете знать!..”
***
Когда Аянга вошел в кабинет, Бянь Цао радостно объявил:
- Сегодня, Аянга, мы заканчиваем инфекционные заболевания человека и переходим к инфекциям у домашнего скота.
- У овец? - восхищенно воскликнул Аянга.
- Да, у домашних овец в том числе. Кстати, надеюсь, вас не смутит необходимость усыпить безнадежно больное животное?
- Не смутит, - после минутного размышления сказал Аянга. Он отметил про себя неотъемлемую способность Бянь Цао называть все вещи своими именами и сделать это исключительно вовремя.
- Базовое отличие этого раздела медицины от других состоит в том, - продолжал Бянь Цао, - что в обязанности ветеринара входит не только убийство пациента в случае, если болезнь неизлечима, но и массовое уничтожение здоровых особей в зоне карантина в случае обнаружения заболевания, например, ящуром. Время на размышление в таких случаях, как правило, бывает ограничено приблизительно тремя минутами. Поэтому мне хотелось бы услышать от вас сейчас: у вас не возникнет проблем с этой частью обязанностей? Вы понимаете, что это означает: оцепление района, вызов расстрельной команды… ну, и ответственность в случае ошибки.
- Да, - сказал Аянга.
***
- Сегодня мы знакомимся с генеалогической классификацией драконов, - объявил великий Лун-ван. - Эту классификацию вы должны знать настолько, чтобы комар не мог точить об нее свой нос. Да.
И Лун-ван достал из сундука большой пожелтевший по краям свиток с роскошной классификацией, похожей на родословное древо и украшенной миниатюрами с изображением драконов. У Юньлуна замерло сердце от радостного предвкушения
- Итак, прародители драконов, и затем - какие виды от кого произошли в процессе эволюции. Всем, кто относится по складу ума к группе Сан, это знать совершенно не обязательно. Более того, сейчас вам знакомство с этой классификацией повредит. Ваш склад ума требует обратной последовательности подачи материала. Поэтому я покажу вам ее в конце мая. Теперь вы не способны понять ее в полной мере. До свидания, - категорично сказал Лун-ван и вымел группу Сан за дверь.
Хлопая глазами от недоумения и возмущения, Юньлун и еще трое ребят очутились перед закрытой дверью и мрачно разошлись восвояси.
…В ту же ночь все, кто относился к группе Сан, столкнулись носами в кабинете драконологии около сундука, в котором Лун-ван хранил классификацию. Всех их привела туда одна и та же причина: они, совершенно независимо друг от друга, изнывали от любопытства. Дожидаться конца мая было выше их сил. Шикая друг на друга, они осторожно вытащили свиток с классификацией, развернули, внимательно изучили ее, светя себе фонариками, и переписали в тетрадь.
Когда они начали перерисовывать драконов, отворилась внутренняя дверь, и в класс вошел Лун-ван, почему-то в кольчуге поверх ночной рубашки.
- А, - сказал он. - Это вы. Очень хорошо.
После этой зловещей фразы кто-то стал сбивчиво извиняться.
- Очень хорошо, - повторил Лун-ван. - Теперь я могу быть спокоен. Людей вашего склада ума ничто так не привлекает, как запрет и тайна. Я сделал все от меня зависящее, чтобы вы отнеслись к этой классификации с подобающим вниманием. И я рад видеть, что вы нашли к ней подход.
- Так вы поэтому выгнали нас с урока? - спросил Юньлун, вцепившись на всякий случай покрепче в драгоценную классификацию.
- Именно. В противном случае вы бы умерли скорее от скуки, чем от любопытства.
После этого Юньлун решил ходить за Лун-ваном по пятам и искоса посматривал на то, что тот и как делает. Он сразу решил для себя, что занятия драконоведением опасны и восхитительны, и смешки первокурсников, утверждавших, что объекта изучения - драконов - в действительности не существует, мало трогали его. Поскольку Лун-ван решительно пресекал всякие попытки втянуть его в беседу о существовании драконов, Юньлун со свойственной ему цепкостью вновь и вновь вступал в разговоры со старшекурсниками, терпеливо собирал обмолвки и недоговорки преподавателей и наконец составил себе полную и ясную картину ситуации.
По сведениям, скопившимся у Юньлуна, дело обстояло следующим образом: из хранилища манускриптов вбок вела небольшая дверца, которую не всякий и не всегда мог найти. В конце июня, когда наступало время практики по драконоведению и Лун-ван считал учеников первого курса достаточно подготовленными к встрече с драконами, он отпирал эту дверцу и отправлял их поодиночке вперед по коридору с одним только напутствием: использовать все свои знания. Что именно было в конце коридора, узнать Юньлуну не удалось. Известно было только, что одни возвращались оттуда чрезвычайно веселые и возбужденные и охотно, красочно, со множеством деталей описывали свою встречу с драконом. Таких Лун-ван обычно отправлял на пересдачу. Редкие ученики возвращались оттуда мрачные, задумчивые и молча, не говоря ни слова, клали Лун-вану на стол письменную работу на двух-трех листах. У таких учитель ничего больше не спрашивал.
***
Юньлун вошел в хранилище манускриптов. Припомнив все обрывочные указания, он через час отыскал сбоку от одного из шкафов низенькую каменную дверцу, украшенную искусно вырезанными каменными драконами, с глазами, может быть, даже из рубинов, или, может, просто из цветного стекла. Юньлун бодро сунулся внутрь, но свечу внутри сразу задуло. Тогда он вернулся, взял с полки фонарь и все-таки двинулся вперед. Коридор некоторое время оставался коридором, потом уперся в громадную дверь, которая открывалась со скрипом. Юньлун вышел на свет и огляделся. Перед ним лежала холмистая страна с далеким и холодным бледно голубым небом. Дальние цепи гор спали в лиловой дымке, трава была поблеклой. Цепкий взгляд Юньлуна быстро усмотрел вдали несколько пещер в скалах. Земля внизу была какая-то выжженная. Кругом не было ни души. Юньлун сбежал со склона, по инерции пробежал еще сколько-то и остановился. Обернувшись на склон, с которого он только что спустился, он увидел в нависающей слева слоистой стене ущелья еще одну пещеру со входом, заложенным огромным камнем. Если это было то, что он думал, необходимости идти к дальним пещерам не было. Он вскарабкался ко входу сначала по осыпи, потом по удачно расположенным природным каменным ступеням, шлепая по мелкой воде стекающего сверху ручья. Камень, закрывавший вход в пещеру, действительно был гигантский, и Юньлун вежливо провел по нему рукой. Обойдя камень слева, он увидел с другой его стороны довольно большую щель, в которую он мог пройти свободно.
