Когда лавочка чуть дрогнула от веса еще одного человека, я даже не обратил внимания — в таком состоянии мне могло почудиться что угодно. Но стоило мне чуть заерзать на сидении, как мы вдруг столкнулись плечами, и я так и замер, чувствуя, как губы сами собой расползаются в улыбке.

Мне, наверное, стоило поздороваться или сказать что-нибудь еще, но я ужасно боялся нарушить то хрупкое равновесие, что установилось между нами в тот момент. Я был готов променять все, что у меня было, на еще пару минут вот такой нежданной близости. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смог расслабиться и не ждать со страхом каждую секунду, что Снейп снова уйдет.

Но он все сидел, и сидел, и, кажется, никуда не собирался в ближайшие минуты, так что я чуть слышно выдохнул и сильнее прислонился к его плечу, набираясь, пока можно было, тепла на следующую неделю без него. Жаль, что его — тепло это — нельзя было собрать и закупорить в сосуде, доставая понемногу, когда становилось бы совсем невмоготу. Ценнейший ингредиент.

Я бы мог вот так просидеть с ним всю жизнь и не требовать ничего больше. Но, конечно, это не могло продолжаться бесконечно.

Первым наше затянувшееся молчание нарушил Снейп.

— Вы замерзли уже. Идите домой, — мягко сказал он, и я бы заулыбался только от того, что услышал его голос, но профессор снова выгонял меня, так что я зажмурился сильнее и замотал головой.

— Вы заболеете, — продолжал настаивать он, а я поднял голову и недовольно посмотрел ему в глаза. И замер на пару мгновений, рассматривая его лицо. Он совсем не изменился, но все так же завораживал, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы вспомнить, как говорить.

— Я не хочу домой.

Снейп отреагировал не сразу, он пристально всматривался в меня — и я отвечал ему таким же взглядом, потому что прекратить я не мог, — а потом кивнул.

— Я могу угостить вас чашкой чая.

Я удивленно приподнял брови, пытаясь понять, где он собирается найти открытое кафе в новогоднюю ночь и насколько там будет шумно.

— Что скажете? — спросил он, не дождавшись моего ответа, а я был слишком заторможен, чтобы осознать, что Снейп его ждет. Он до сих пор не понимает, что я пойду за ним на край света.

— Да, — хрипло ответил я, откашлялся и повторил на всякий случай: — С удовольствием.

Снейп дернул уголком губ в намеке на улыбку и быстро встал.

— Тогда пойдемте, я нас аппарирую, — и вытянул мне руку.

Я подавил счастливую улыбку и аккуратно выпрямил затекшие ноги. Я точно не сплю? Потом встал, немного неуверенно сжал ладонь Снейпа и все-таки заулыбался, когда он твердо сжал мою в ответ.

Никогда бы не подумал, что в новогоднюю ночь чудес случается больше, чем на Рождество.

Через секунду меня привычно сжало со всех сторон, и парк померк, оставляя мне новое приятное воспоминание, но зачем оно мне, когда Снейп рядом?

Мы аппарировали прямо в темный коридор. Ближайшая дверь была приоткрыта, и я увидел край окна, в которое было видна часть улицы, залитой мягким светом фонарей. Снейп все еще стоял рядом, держа мою руку в своей, и я перевел взгляд на его лицо, хотя ни черта не было видно.

— Мы у вас дома, да? — тихо спросил я, не веря своей удаче — так давно я хотел узнать, где он живет.

— Да, вы не против? — спросил он, отпуская меня и отступая назад, взмахом палочки включая свет.

Я замотал головой, с интересом осматриваясь вокруг, а потом взгляд снова зацепился за окно, и в голове что-то вдруг щелкнуло, я лихорадочно развернулся к двери, распахнул ее настежь и пораженно вздохнул.

— Мы не в Лондоне.

— Нет, — Снейп сделал шаг ко мне, но, кажется, понял свою ошибку и остановился. Я развернулся, захлопывая за собой дверь.

— Почему вы сказали, что живете недалеко?

— В пределах аппарации, Поттер, — ответил он, но во мне уже кипел азарт и жаркое предвкушение, и невыносимая надежда, так что я не смог бы прекратить.

— И гуляли постоянно по тому району… — я замотал головой, не закончив вопрос. Все становилось на места так быстро, что голова шла кругом, я не успевал за собственными мыслями, пока наконец цепочка размышлений не привела меня к выводу.

— Я вам нравлюсь, — шокировано произнес я и замолк, переваривая собственные слова, так дико они прозвучали.

— Нет, Поттер, это… — грозно начал Снейп, но я не дал ему закончить.

— Я вам нравлюсь, — повторил я, уже почти осознавая то, что говорю, а потом мои губы сами растянулись в широчайшей улыбке, и я, не контролируя себя, сделал пару стремительных шагов вперед и врезался в него, обхватывая руками. — Я вам нравлюсь. Нравлюсь!

Снейп неловко отступил назад от силы, с которой я его толкнул, схватился за стенку, чтобы удержать равновесие, но не оттолкнул. Промолчал.

И молчание его это было громче любого другого признания. Я сжал сильнее его в объятиях, прижимаясь щекой к плечу.

— Я так счастлив, — чуть слышно выдохнул я, а потом чуть отстранился и глубоко вдохнул, глядя в его глаза. — Вы мне тоже… Нет… Я вас…

Рука Снейпа стремительно взметнулась вверх, зажимая мой рот и тут же отпуская.

— Обойдемся без громких слов, Поттер, — спокойно произнес он, но в глазах его отражалось смятение, и нерешительность, и ужас, и я не был готов снова платить слишком высокую цену за знание, которое я получил.

— Не прогоняйте меня, — отчаянно попросил я. — Там холодно.

Я не знал точно, что имел в виду: то ли разгулявшуюся зиму, то ли то, что без него мне не согреться. Но Снейп вроде бы понял правильно, потому что вздохнул сломлено, снова поднял руку и положил мне на щеку, мягко проводя большим пальцем полукруг и смотря пораженно, будто сам не верил, что делает это. Потом, кажется, пришел в себя, растрепал мои волосы и сказал:

— Идите в гостиную, — он кивнул на ту самую приоткрытую дверь. — Я сделаю чай.

— Хорошо, — тихо пробормотал я, улыбаясь, как дурак, и смотря, как Снейп снял свое пальто, повесил на крючок и пошел вперед, где сквозь арку виднелась кухня.

Я сбросил с себя наваждение, быстро скинул с себя куртку и осторожно, словно и не был приглашен, зашел в небольшую гостиную, с интересом крутя головой по сторонам. Здесь все буквально дышало уютом и теплом. Огромный диван, пара кресел около старинного камина, перед ними небольшой журнальный столик, а слева — несколько заполненных книжных шкафов. В камине не горел огонь, но дров было достаточно, так что я, оглянувшись, словно вор, достал палочку и прошептал заклинание. Пламя загорелось так ярко, что я невольно зажмурился, а потом смущенно взъерошил волосы, радуясь, что Снейп не видел этот позор.

Я устроился на кресле поближе к огню, рассматривая со своего места разбросанные на столике журналы и позабытую, кажется, с утра чашку с наполовину выпитым кофе.

Когда скрипнула дверь, я встрепенулся, оглядываясь, и снова заулыбался, увидев Снейпа, аккуратно левитирующего две кружки с чаем и вазочку с печеньем. И не дожидаясь просьбы, кинулся освобождать на столике место. Профессор виртуозно поставил всю посуду, умудрившись не пролить ни капли, а потом устроился на дальнем от меня крае дивана.

Чай оказался волшебным. Я не пробовал в жизни ничего вкуснее, что не преминул тут же сообщить Снейпу, но тот лишь улыбнулся краем губ, ничего не отвечая. Он размеренно пил из своей кружки, поглядывая на меня время от времени, а я боролся с желанием вскочить и кинуться его обнимать.

Я боялся спросить, что теперь будет, можно ли мне приходить к нему, можно ли обнимать без спросу, что он думает по поводу произошедшего и чего он хочет.

Мы правда вместе, или я замерз в парке, умер и попал в рай? Или все-таки сошел с ума и придумал себе свой собственный мир, где я нужен Снейпу. Но тогда, в таком случае я сейчас могу делать все?

Я сделал глоток чая и неуверенно закусил губу, поглядывая на Снейпа сквозь ресницы.

— Говорите уже, Поттер.

Мои щеки мгновенно опалило жаром, и я опустил взгляд в пол, чтобы через секунду поднять его на Снейпа.