Я видел, как он склоняет голову и еле заметно улыбается моей неловкой шутке, видел, как приподнимает насмешливо брови и говорит что-то ехидное, призванное заставить меня воспылать от гнева, как недоуменно хмурится, как злится, рассказывая про докучливых клиентов, как широко раздуваются крылья его знаменитого носа, когда он чем-то возмущен. Видел, как вживую, как он взмахивает полами пальто, как поправляет своими длиннющими пальцами слишком туго завязанный шарф…
Я видел его все время. И скучал.
Когда мы вновь встретились, Снейп выглядел еще более одиноким, чем в тот, второй, вечер. Было уже очень поздно, но я с надеждой вглядывался в каждого проходящего мимо, потому что чувствовал — сегодня он появится, должен, потому что он привык меня спасать, а я в нем крайне нуждался. Когда часы показали, что время близится к полуночи, я почти отчаялся, но в этот момент из-за угла вдруг показался он, и мое сердце, как по команде, ухнуло вниз, в животе стало щекотно, меня почти затошнило от волнения, и я вытер вспотевшие ладони о куртку и, подавив нервную улыбку, пошагал вперед.
Я не торопился, хоть нас и разделяла вся улица, но разве наша встреча не была предрешена? А мне хотелось насладиться той эйфорией, головокружением, чувством расправленных крыльев, что вызывал во мне мой бывший профессор зельеварения.
Разве это нормально? Я, наверное, напрочь неправильный и мешаю его жизни, но я ведь не требовал никогда ничего большего, чем эти краткие встречи. Которые он с легкостью мог бы прекратить.
А еще я не понимал, почему я так настырно ищу ночами напролет именно его. Снейп ведь злобный, если б не он, мои родители, может быть, были еще живы, он отравил мне тот остаток детства, которым у меня еще был шанс насладиться. Он некрасивый, он ехидный, у него желтые зубы и кровь невинных людей на руках.
И потом этими руками он мне шарф на шею повязывал.
А еще Снейп — человек, благодаря которому я жив, а сотни малышей родились в мирной Англии, их родители не боятся, что за ними придут Пожиратели смерти, у них светлое будущее. Благодаря Снейпу, одиноко стоящему в конце улицы и смотрящему на меня своими черными-черными, пронзительными глазами.
Если это и неправильно — простить ему все и восхищаться тем, что он сделал, — то пусть, я готов признать это на всю магическую Англию. Я простил его. Я хотел позаботиться о нем, и ничего, что я не смог бы смыть кровь с его ладоней, я не боялся испачкаться.
Когда я приблизился, мы замерли, смотря друг на друга и почти не дыша. Я позволил себе надеяться, что ему тоже не хватало наших вечеров… Но…
— Добрый вечер, профессор, — почти прошептал я, глядя снизу вверх на него и отпуская себя наконец, позволяя широкой улыбке до боли растянуть потрескавшиеся губы.
— Поттер, — кивнул он, в его глазах читалось раскаяние, но я не понимал почему. Стоял и смотрел на него, глупо улыбаясь и радуясь, что Снейп не пропал навсегда.
— Я боялся, что мы больше не увидимся, — смущенно признал я, когда тишина начала превращаться в неловкую из-за его почти ощутимого желания уйти. Так может, он и раскаивался, что умудрился попасться мне на пути? Я опустил голову и сказал куда-то в сторону: — Если вы не хотите, чтобы я вас обнимал, скажите… Только не пропадайте больше.
— Поттер, — выдохнул он и замолчал. А когда я вновь перевел на него взгляд в надежде понять, что это было — невысказанное желание меня больше никогда не видеть или же согласие с моим предложением, — он выглядел так, словно сам готов кинуться меня обнимать. Я с замиранием сердца ждал, что же он сделает дальше, когда Снейп просто смотрел на меня, ища что-то в моем взгляде — согласие ли, желание, что? — а потом вдруг убито произнес:
— Я не могу, стоило бы, но я не могу.
— Не можете что? Видеться со мной? — взволнованно спросил я, готовый отчаянной хваткой вцепиться в его пальто и не отпускать, приковать к себе. Но это же глупо, я же никогда не требовал больше этих встреч, разве что… — А я хотел пригласить вас в гости. Я чай вкусный такой нашел, а вы говорили, что любите… вот я и подумал, что… Но если вы не можете…
— Поттер, — вновь произнес он, и было так странно, что одной моей фамилией он говорит больше, чем я всеми своими нелепыми, длинными фразами. Что б было, произноси он мое имя? — Мистер Поттер.
— Да, профессор Снейп? — я с надеждой вгляделся в его лицо, повторяя про себя торопливой мантрой: «согласись, пожалуйста, согласись, не уходи, не исчезай, прошу».
— Уже поздно…
— Завтра выходной, — быстро перебил его я и, видя, что он колеблется, добавил чуть слышно: — Пожалуйста…
Должно быть, у меня был вид раненого детеныша единорога, потому как Снейп шумно выдохнул, сдаваясь, не переставая пристально на меня смотреть.
— Ведите, Поттер.
— Да! — крикнул я, почти подпрыгнув на месте и чудом удержавшись от желания кинуться к Снейпу на шею. Он, видимо, уловил мое настроение, потому что сделал резкий шаг назад, разом увеличивая незначительное расстояние между нами. Но даже это только заставило меня сильнее улыбнуться. — Здесь совсем близко. А чем вы занимались все это время? Наверное, варили какое-нибудь особо сложное зелье?
Снейп тихо хмыкнул.
— Не угадали, мистер Поттер, — на удивление мягко произнес он, идя рядом со мной шаг в шаг. Его руки были привычно спрятаны в карманах, и впервые я был этому рад: мне вдруг пришло в голову, что столкнись мы ладонями, я бы, наверное, уже не смог идти рядом просто так. Мне стоило только представить, как он мягко переплетает наши пальцы, и мурашки пробежали вдоль позвоночника, ладони мгновенно вспотели, а подушечки закололо от желания претворить это все в реальность.
И знаете, я понятия не имел, когда это случилось, но в этот миг я со всей ясностью осознал, что это значит.
Мое сердце бешено забилось, я споткнулся на ровном месте, а в голове пронеслось: «Я в него влюблен. О, Мерлин».
— Поттер! Вы в порядке? — ворвался в мои мысли его встревоженный голос, и я вдруг обнаружил его пальцы, крепко сжимающие мое предплечье, удерживающие от паденья.
«Я в него влюблен, в Снейпа», — с ужасом подумал я, глядя на него расширившимися глазами.
— Мистер Поттер, что с вами? — Снейп чуть встряхнул меня, кажется, всерьез опасаясь за мое состояние. — У вас что-то болит?
— Нет, — я очумело покачал головой, почти начиная паниковать и не отводя от него взгляда. Я не мог прийти в себя, да и было отчего!
И ведь чувство это, оно ведь не новое, я и обнимал его, уже ощущая эту потребность в его близости.
Боже, бедный Снейп, достался же ему на голову такой подарок. Простите, профессор, я не хотел причинять Вам еще больший дискомфорт.
Но разве ему обязательно про это знать? Это ведь просто влюбленность, пройдет. Пройдет.
— Я… н-ничего, — промямлил я, переводя взгляд на его ладонь, теперь мягко лежащую на моем плече. Но стоило Снейпу заметить, куда я гляжу, как он резко отдернул руку и сделал шаг назад.
— Может, вам не стоит сегодня принимать гостей? — спросил он, явно намереваясь снова скрыться из моей жизни.
— Ну уж нет, профессор, — фыркнул я, всеми силами игнорируя сердце свое сумасшедшее. — Кто знает, когда мне снова посчастливится вас увидеть.
— Посчастливится, Поттер? Вы наглотались ядовитых паров? — я засмеялся и покачал головой, а Снейп вдруг, словно бессознательно, протянул ко мне руку, но на полпути, очнувшись, резко завел ее за спину. — Идемте.
Он пошел сразу, резко, оставляя меня позади, а вид его спины точно обвинял меня в жутчайших преступлениях. Так умел только Снейп.
Я пошел следом, постепенно ускоряя шаг и давая себе хотя бы эти секунды на размышления.
Мне надо было взять себя в руки, я был в ужасе и одновременно очарован открывшейся картиной. Мне хотелось летать, но под ногами была бездонная пропасть, а крылья у меня появлялись только в присутствии Снейпа. И как летать? Не брошусь же я к нему в ноги, умоляя позволить себя любить. Я бы мог перекроить весь мир для него, но я не смог бы переделать себя. А Снейпу вряд ли будет нужен мальчишка, еще не закончивший курсы авроров, грезящий об артефактах и подбирающий для чувств своих глупые, поэтичные сравнения.
