Я фыркнул.

— Ну вообще-то это было скорее угрозой, — я улыбнулся, найдя в его словах то, что хотел услышать. — Значит, понравилось бы, да? Мне тоже.

Снейп мотнул головой, отворачиваясь в сторону. Я поднял кружку и сделал небольшой глоток чая, ожидая следующего хода оппонента. Внезапно вспомнилось, как я Чжоу на бал пытался пригласить и думал, что умру от страха. Знал бы я тогда, как легко было с ней по сравнению с тем, чьи слова способны свести с ума, с кем разговоры подобны хождению по минному полю.

Наконец Снейп повернулся ко мне, его губы растянулись в злой усмешке:

— Крайне глупо с вашей стороны заставлять думать о поцелуях того, кто, по вашему мнению, вами заинтересован, а при этом еще и имел впечатляющий опыт в рейдах Пожирателей Смерти.

Я крепко сцепил зубы, не переставая глядеть ему в глаза.

— Только лишь по моему мнению?

— Не уходите от темы, Поттер.

Я вздернул подбородок.

— Я знаю, кто вы, и лучше многих знаю, что вы делали, сэр. Вам не стоит пытаться меня напугать.

Снейп недоверчиво приподнял брови.

— Вы непробиваемы, мистер Поттер, — сделал вывод он и откинулся на спинку стула.

«Кто бы говорил, сэр», — хотелось съязвить в ответ, но ведь он только этого и ждал.

— Я знал, кто вы, все прошедшие месяцы. И я не отказываюсь от своих слов, — твердо проговорил я — откуда только эта твердость во мне взялась, адреналин, не иначе. А сердце частило в груди. — Хотя они вчера так и не прозвучали. Я вас… — Снейп взмахнул рукой, и печенье из ближайшей вазочки залетело мне в рот. Я чуть не поперхнулся от удивления.

— Мы ведь договорились обойтись без громких слов, — холодно укорил меня Снейп, и я поспешил откусить печенье и прожевать.

— Почему? — быстро спросил я, глядя на него во все глаза, желая если не получить ответ, то хотя бы увидеть его.

— Я… — начал он, но запнулся, его взгляд опустился вновь на мои губы, и по моему позвоночнику пробежала дрожь. Если меня трясет от одного его взгляда, то на что способны поцелуи?

Я перевел взгляд на его рот и задышал чаще, слюна вдруг стала такой вязкой, неприятной, и я силился сглотнуть, но ни черта не получалось, впрочем, как и все в его присутствии.

Мерлин, а если и правда поцелует? Вот бы в обморок от счастья не грохнуться, запомнить, все до последней секунды запомнить.

— Поттер! — рявкнул Снейп и ладонью по столу хлопнул так, что я подпрыгнул от неожиданности.

— Ч-что?

— Хватит испытывать мое терпение, если выпили чай — будьте добры, идите домой, — грозно велел он и со стула вскочил, промчался грозной тенью мимо меня, обдав волной воздуха. Я глубоко вдохнул, впитывая его запах и улыбаясь.

— Сэр, а можно я буду к вам приходить? — спросил я, следуя за ним в гостиную. Снейп стоял около окна и смотрел вдаль куда-то. Когда я остановился в двери, он еле заметно напрягся, скрестил руки на груди, но не повернулся. Я бы отдал все, чтобы узнать, о чем он думал в этот момент. Я не видел его лица, но даже повернись он — я бы все равно не смог прочитать его эмоции, мысли, желания. Разве влюбленные не должны чувствовать настроение друг друга?

— Зачем, Поттер? — наконец спросил он, продолжая смотреть в окно.

— На улице уже холодно, — я стоял, прислонившись к косяку и рассматривая его волосы, спину, складки на рубашке, длинные стройные ноги. Он был статен. Красив. Настолько, что в груди нещадно щемило и ужасно хотелось сказать, что он мой.

Снейп тяжело вздохнул и резко взмахнул головой, откинув мешающие пряди с лица. А я неосознанно смочил пересохшие от волнения губы и, к своему удивлению, слизал крошку печенья, и почти рассмеялся, несмотря на странное ощущение, растекающееся по телу. Словно щекотка, навязчивое, но ужасно неуловимое. Что это?

— Сядьте, мистер Поттер. Нам стоит поговорить о случившемся вчера, — твердо произнес он и развернулся, пройдясь по мне мимолетным взглядом, а потом сел в мое вчерашнее кресло, закинул ногу на ногу, всем своим видом излучая равнодушие и спокойствие.

Нет уж, вранье все это, игра. Слишком много вчера было сказано, и еще о большем мы промолчали. Какое там спокойствие, когда пальцы подрагивали, а сердце в груди изматывающе стучало, и я был уверен: не у меня одного.

Снейп дождался, пока я сяду на диван, смиренно сложив руки на коленях, низко опустив голову и изредка поглядывая на него исподлобья. Боясь.

— Мистер Поттер, — вздохнул он, — чего вы хотите?

— Не прогоняйте меня.

— Посмотрим, — кивнул он осторожно. — Что еще?

Я поднял взгляд и тут же почувствовал, как щеки опалило жаром, сильно так, что я почти вскинул руки, чтобы проверить, не загорелись ли они на самом деле, но это было бы глупо, как и все, что я мог сейчас сказать. Что он хотел услышать? Что он боялся услышать?

— Сократить дистанцию, — ответил я, повторив вчерашние его слова. Кадык Снейпа дернулся, и он все-таки отвел от меня взгляд в сторону, то ли обдумывая, то ли пережидая что-то. И я уже готовился было к очередному ледяному ответу, но внутри него будто что-то сломалось, он вдруг резко на меня посмотрел, подобрался всем телом, даже впился пальцами в подлокотники кресла, будто готовясь вскочить, а взгляд был такой, словно я… словно он хотел наброситься на меня — хищный и злой. И оценивающий, жадный, голодный, отчаянный. Я почти вскочил, чтобы отойти назад, не способный, не ожидавший встретиться с такой бурей, я даже не задумывался никогда, как это — быть с ним на самом деле. Не в ванильно-приторном мире моего воображения, когда даже полы подземелий казались теплыми, а по-настоящему: когда неловкость сменяется смущением, когда он жесткий, алчущий, эгоистичный, не теплый — нет! — обжигающий настолько, что уже невыносимо, когда он затмевает весь мир и не позволяет вырваться, вдохнуть. Когда вырваться и правда хочется.

А ведь он может быть таким же неуклюжим, как и я, и будем в постели, как два полена, пытаться трением добыть искры и сжечь друг друга дотла, а потом отводить глаза от стыда и смущения.

Я почти сделал этот «шаг назад», которого он с таким упорством добивался, но… если я сейчас уйду, я никогда не узнаю, как это — по-настоящему. С каких пор я стал думать о будущем, выстраивать глупые предположения о том, что может никогда не произойти? А если вдруг, если все будет негладко, то с этим буду бороться потом. Сначала я должен был узнать.

Я остался сидеть на месте, решительно встречая его черный взгляд, чувствуя, как закипает во мне кровь.

Но Снейп резко выдохнул и отвернулся, вжался спиной в кресло, вцепился пальцами в мягкую обивку и замер. Я слышал его дыхание: медленное, судорожное, почти равномерное, но все равно неустойчивое, как бы он ни пытался его утихомирить.

— Я обещаю не прогонять вас, если вы пообещаете никогда не пытаться со мной сблизиться, Поттер, — прохрипел он, взглянув на меня мельком и снова отводя взгляд. — Если нет — убирайтесь отсюда.

— Я не смогу… — с отчаянием начал я, но застыл на пике вздоха. Конец был вовсе не таким, каким я предполагал: — …без вас, — я выдохнул. — Я обещаю, профессор.

Снейп кивнул, даже откинулся на спинку кресла, прикрывая правой ладонью глаза, его губы были все еще плотно сжаты, левая рука лежала поперек живота, создавая иллюзию отгорожения, хотя, кажется, мои слова принесли ему облегчение.

Но кто бы знал, чего они стоили мне.

В тот момент мне почудилось, что я предал сам себя — свои чувства, обещания, принципы — и что в очередном моем крахе снова виноват Снейп, и так противно мне стало от всего этого, захотелось чего-то простого, понятного, легкого, так что я просто сбежал, получив на мое сбивчивое прощание равнодушный кивок.

Я весь день не мог найти себе места, носился раненым зверем по своей маленькой квартирке, сшибая мебель и ударяясь о косяки, пока не упал, обессиленный, на кровать и не забылся беспокойным сном. Мне хотелось выть от безвыходности положения, и любовь к Снейпу причудливо смешивалась с ненавистью. Разве так бывает?