Гарри не стал дожидаться, пока тот заговорит: просто сгрёб за воротник, приподнял, и впечатал в стену.

— Поттер! — Пессималь взвизгнул. — Что вы… Поставьте меня на место, немедленно!

— Это были вы. Я знаю, это вы сделали. Ни у кого другого не хватило бы… Только вы могли оказаться таким идиотом.

— О чем вы вообще…

Стоило только волшебной палочке прижаться к его горлу, как судья мигом заткнулся; кажется он только сейчас заметил, что Гарри удерживал его на весу только одной рукой.

— Вы видели табличку на двери? Где написано Главный Аврор? Вы правда думали, что я ни о чём не догадаюсь?

— Я…

— Гарри, — со стороны дверного проема раздался низкий голос. Гарри какое-то время продолжал прожигать взглядом Пессималя и только потом обратил внимание на вошедших. В дверях стоял Кингсли, из-за плеча которого виновато выглядывала Трейси. — Прошу тебя, перестань кричать. Сотрудники начинают беспокоиться. И опусти мистера Пессималя вниз.

Гарри послушался, нехотя разжимая кулак и наблюдая, как Пессималь обессилено приваливается к стене.

— Сэр, я…

— Присоединишься ко мне в моем офисе, — закончил за него Кингсли. — Мистер Пессималь, я попрошу вас задержаться здесь чуть подольше; по возвращении я бы хотел с вами переговорить .

Когда ведущая в офис Кингсли дверь закрылась за ними, Гарри тут же постарался объясниться:

— Сэр, я…

— Не пытался только что нанести увечья судье из Инспектората? Рад это слышать. Потому что в этот раз твой статус знаменитости мог бы и не помочь, и мы оба знаем, что в настоящий момент твой имидж нельзя назвать позитивным.

Гарри прикрыл рот. Он уже потерял Джинни и Малфоя. Он не мог потерять ещё и это.

— Неважно, ответственен ли мистер Пессималь за утреннюю статью или нет, я должен настаивать, чтобы ты воздержался от всякого рукоприкладства, иначе я буду вынужден принять меры, и поверь — нам обоим это не понравится.

Гарри молча кивнул.

— Рад, что мы друг друга понимаем. С учетом вышесказанного, я считаю, что будет весьма благоразумным, если ты какое-то время отдохнёшь. Хотя бы до тех пор, пока всё не уляжется.

— Но сэр, я…

— Я понимаю, в какой сложной ситуации ты оказался, Гарри. Но ты должен понять и меня: мы не можем позволить репортерам ошиваться около Министерства в попытке проникнуть в штаб-квартиру авроров, чтобы что-то подслушать или получить фото, — всё разгорится только с большей силой. Я думаю, что в долгосрочной перспективе, такое решение окажется лучшим для всех участников этих событий.

Кингсли не назвал имени Малфоя, но этого и не требовалось.

— Мне жаль, — сказал Гарри. — Вы правы. Просто… Я не хотел, чтобы так случилось.

— Никто и никогда не хочет, чтобы такое случалось, — произнёс Кингсли, и в этот момент Гарри осознал, что тот его вовсе не отчитывал. — Я не осуждаю тебя, Гарри. Ты всего лишь человек, а людям свойственно ошибаться. Люди могут напортачить. Но это не значит, что всё хорошее, что они когда-либо совершили, должно быть забыто.

— Ага, скажите это Пророку, — мрачно пробормотал Гарри себе под нос.

Кингсли невесело улыбнулся.

— Думаю, пары недель будет достаточно. На это время… я перестану быть твоим начальником, Гарри. Так что если тебе что-то понадобится, не стесняйся обращаться.

— Ээ… Спасибо. — Хотя обращаться Гарри не планировал: ему бы очень не хотелось жаловаться Министру магии на свою личную жизнь.

Кингсли кивнул, давая понять, что разговор окончен. Уже у самых дверей Гарри затормозил:

— Возможно, стоит показать Пессималя целителю. Мне показалось, я что-то ему сломал.

— Я приму это к сведению, — в тоне Кингсли проскользнули весёлые нотки. — Отдохни, Гарри.

***

Покинув кабинет Кингсли, Гарри вернулся на Гриммо-Плейс и, не медля ни секунды, связался с Джинни через камин.

— Она не хочет с тобой разговаривать, — сообщил Рон ровным голосом. — Не могу её в этом винить.

Гарри начинал от всего этого уставать.

— Я знаю, что она твоя младшая сестра, но ещё она моя жена.

Однако его тут же не замедлили поправить:

— Бывшая жена. — Гарри скривился. Развод был оформлен ещё пару недель назад, а он так до сих пор и не смог привыкнуть. — Чего ты хочешь?

— Пять минут.

— Иди к черту.

— Рон, всё в порядке.

Гарри едва не задохнулся от облегчения, заслышав голос Джинни на заднем фоне. Рон последний раз взглянул на него раздраженно и отошёл в сторону, уступая место сестре.

— Привет.

— Привет, — эхом отозвалась Джинни. — У тебя пять минут.

— Я просто хотел узнать, как у тебя дела.

— Ты имеешь в виду сейчас, когда всему миру стало известно, что ты мне изменял? — Гарри поморщился. — А как ты думаешь? Мне пришлось сняться с турнира. Лили очень расстроена. Она не понимает, почему тебя нет рядом.

— Если ты хочешь, чтобы я рассказал ей…

— Ей всего девять, Гарри, — перебила его Джинни. — У тебя осталось три минуты.

— Если есть хоть что-то, что я мог бы сделать…

Он был в отчаянии.

Смахнув с лица упавшую прядь волос, Джинни вздохнула.

— Для начала, ты мог бы перестать бегать ко мне каждый раз, когда эта история выходит тебе боком.

Когда Гарри не ответил, она, похоже, всё же решила над ним сжалиться:

— Послушай, Гарри, я не испытываю к тебе ненависти. Я хотела бы, но не могу. Я хотела бы обвинить во всём тебя, но я не дура. Когда происходит нечто подобное — виноваты оба. Однако, — Джинни повысила голос, не позволяя себя перебить, — именно ты поставил всех нас в такую ситуацию, а разбираться с последствиями придётся всем нам.

— Мне жаль.

Что ещё он мог сказать?

— Тебе должно быть жаль, — но вот из её голоса всякая жалость пропала. — Кстати, это напомнило мне кое о чём: тебе нужно наведаться в Хогвартс. Джеймс и Скорпиус отбывают трехнедельное наказание за участие в дуэли, а Альбус уже больше недели не может сдать своё домашнее задание. Кроме того, он провалил контрольную по Чарам.

В который уже раз он почувствовал, как внутри всё переворачивается.

— Хорошо. Завтра же этим займусь.

— Спасибо, — Джинни шмыгнула носом и приподнялась. — Твои пять минут истекли. — Гарри не знал, что отразилось у него на лице, но, должно быть, она увидела нечто такое, что напомнило ей о былой привязанности. Поэтому она добавила, прежде чем уйти: — Мне просто нужно немного времени, Гарри.

— Я понимаю. Это справедливо.

Джинни не стала прощаться.

Гарри смотрел, как затухает огонь в камине и спрашивал себя: о чём он думал тогда, в тот первый раз, когда прижимал Малфоя к стене прямо здесь, в этой самой гостиной.

Ответ был прост: он не думал. Вообще. Именно поэтому и потерял всё самое дорогое, что было у него в этой жизни.

***

Возвращение на работу пришлось как нельзя кстати. Теперь Гарри было чем занять мозг, помимо попыток придумать, как объяснить своим сыновьям, что он больше не является мужем их матери, поскольку изменял ей с отцом их лучшего друга. Джеймс продолжал упрямо повторять, что это, должно быть, какой-то розыгрыш; Альбус вот уже несколько недель отказывался с ним разговаривать.

Гарри надеялся, что теперь сможет чаще видеть Малфоя, но Трейси по его возвращении сообщила, что после выхода статьи тот взял длительный отпуск за свой счёт и на все её попытки связаться с ним отвечал молчанием.

Гарри продолжал убеждать себя, что у него нет права искать с Малфоем встречи и пытаться выяснить, как у него дела. В конце концов, это была целиком и полностью его вина: если бы прежде чем что-то сделать он думал головой, никто бы не пострадал.

За два дня до Рождества в офис Гарри пришло оповещение о чрезвычайном происшествии: сам он в это время завтракал, разбирая накопившуюся почту.

В нынешнее время большинство волшебных домов были оборудованы охранными чарами, которые активировались при использовании внутри помещения Непростительных заклятий. И хотя это не было обязательным требованием, многие семьи были более чем рады, когда при совершении действий насильственного характера в их доме появлялись сотрудники Отдела магического правопорядка. Чаще всего активировали чары сами же члены этих семей — семь из десяти случаев домашнего насилия приходились на непредумышленные преступления на почве ревности, что в значительной степени упрощало работу аврорам.