Гарри опустил голову в пол.

— Я был…

— Не в Министерстве, потому что, само собой, это следующее место, где я попыталась тебя найти. Дэвис ответила за тебя.

И прикрыл глаза.

— Она даже попыталась тебя прикрыть, — Джинни не скрывала мрачного удивления в голосе. — Сначала я подозревала, что ты был с ней, но, как выяснилось, дело было совсем в другом. Оставалось только одно место, где я могла тебя найти.

— Джин…

— Не надо, — предупредила Джинни. — Я видела вас, Гарри. Видела вас вместе. Тебе действительно не стоит оставлять эту свою мантию где попало. — Она горько усмехнулась. — Любой может её позаимствовать.

Гарри не знал, что можно на это ответить. Выдвинув стул, он сел напротив неё, но Джинни тут же вскочила, отходя в противоположный угол кухни.

— Это не то…

— Если ты скажешь «это не то, о чем ты подумала», то клянусь, я тебя прокляну.

— …не то, чему я могу дать объяснения, — закончил Гарри. — Это просто… случилось.

— Ну разумеется. И как долго всё это длится?

Он поморщился.

— А это важно?

Сложив руки на груди, Джинни закрыла глаза и сказала:

— Я хочу знать.

Гарри тяжело вздохнул, отворачиваясь.

— Какое-то время.

— Гарри.

— Всё сложно.

— Да неужели?

— Я хочу сказать… Мы… первый раз, когда это случилось… Это было примерно месяц спустя после того, как я вернулся с той операции под прикрытием.

Когда он вновь решился на неё посмотреть, Джинни, не открывая глаз, словно замерев, стояла всё в той же позе.

— Это было много лет назад, Гарри.

Так и было. Он промолчал, потому что не имел ни малейшего понятия, что тут можно было добавить.

— И что, — Джинни наконец взглянула на него: глаза покрасневшие и влажные, но она не плакала. И не будет, по крайней мере, пока не останется в одиночестве. — На несколько недель моя дырка стала для тебя недоступна, поэтому ты пошёл и получил то, что тебе было нужно, от Малфоя?

— Всё было не так.

— Тогда просвети меня, Гарри, — сорвалась Джинни, — как это было?

— Это было… — По-другому, подумал Гарри. Захватывающе. Возбуждающе. Опасно. — Я не знаю. Ты не поймёшь.

— Тогда помоги мне понять. Пожалуйста, помоги мне понять, что в этом было такого, что оно оказалось важнее меня. Важнее наших детей.

— Дети здесь ни при чём.

— Теперь при чём, — Джинни обхватила себя руками, но с места не сдвинулась, так и продолжив стоять в другом конце комнаты. — Если бы ты все мне рассказал… Если бы это случилось только один раз, тогда, может быть…

— Ты смогла бы меня простить?

Гарри знал, что это не имело никакого значения: была ли у него связь на одну ночь или постоянный любовник. Когда этим человеком был Малфой, не имело.

— Я просто хочу знать почему. Мы были счастливы, разве нет? Ты никогда… Я даже не подозревала, Гарри, если бы ты хоть что-то сказал…

— Это не твоя вина.

— Даже не смей произносить «это не ты такая, это я». Я не хочу слышать этого дерьма, — Джинни внезапно вышла из себя, словно только теперь кто-то поджег фитиль.

Гарри, планируя сказать именно это, был вынужден захлопнуть рот.

Когда на кухне воцарилась напряженная тишина, он поднялся на ноги.

— Слушай, я знаю, что уже ничего не исправить, но мне правда искренне жаль.

— Знаю. И мне жаль, что это уже не имеет значения.

Сглотнув застрявший в горле комок, Гарри спросил:

— Так, что мы будем делать теперь?

Джинни пожала плечами.

— Понятия не имею, Гарри.

— Джин…

— Если бы не дети… Я думаю, даже не стоит спрашивать, готов ли ты всё прекратить.

— Я готов. Только я не уверен, что у меня получится.

— Ну, тогда, — Джинни скривила губы, — тогда, я полагаю, что всё просто.

— Что…

— Я хочу развестись.

У Гарри шла кругом голова; ему казалось, что он не сможет пошевелить и пальцем.

— Я… думаю, это будет честно.

— Честно — не очень подходящее слово в сложившейся ситуации.

— Знаю. Просто… Я никому не хотел сделать больно.

Это была чистая правда. Пожалуй, самые искренние слова, сказанные им за последние несколько лет совместной жизни.

Джинни вздохнула, отворачиваясь.

— Ты никогда не хочешь, Гарри.

Она ушла, оставив его в кухне одного; какое-то мгновение спустя открылась входная дверь, чтобы тут же захлопнуться снова. Этот звук эхом прокатился по опустевшему дому.

Гарри опёрся локтями о кухонный стол и схватился руками за голову.

***

Только на следующее утро до Гарри дошло, что первым делом Джинни могла связаться с Асторией.

— Она не хочет с тобой разговаривать, — сообщила ему Гермиона через камин. — И я её в этом не виню. Потому что, Гарри, как ты мог?

— Я не буду сейчас это обсуждать. — Он чувствовал себя достаточно паршиво после вчерашней ночи. Нотации Гермионы могли и подождать. — Она в порядке?

— А как ты думаешь? И на твоём месте я бы была осторожней на работе. Рон может сотворить что-нибудь глупое.

На другое Гарри и не рассчитывал: он это заслужил.

— Я просто хотел попросить её позволить Малфою самому рассказать обо всём жене.

— И зачем ей это делать?

— Потому что не он всё начал. — Это была правда. — Это был я.

Гермиона наградила его таким взглядом, что Гарри почувствовал, как в горле вновь застрял противный комок.

— Я даже знать не хочу.

— Серьезно? Какое облегчение.

— Я не хочу знать сейчас, — Гермиона его юмора не оценила. — Прямо сейчас мне нужно быть её подругой — не твоей.

— Я знаю. — Гарри ненавидел себя за это: за то, что поставил всех своих друзей в такую ситуацию и заставил выбирать.

— Но в твоих словах есть доля смысла, — Гермиона как всегда шокировала его своей рациональностью. — Я с ней поговорю.

— Спасибо.

Следующим делом Гарри аппарировал в Министерство под защитой мантии-невидимки — на всякий случай, если Рон вдруг вздумает караулить у лифтов. А потом осознал, что Рон, не получив желаемого, и пытаясь найти выход своему гневу, может отправиться прямиком к Малфою.

Поэтому Гарри и ворвался в двери морга с палочкой наготове.

— Поттер, — Малфой даже не поднял головы. — Я знаю, что самоконтроль не самая твоя сильная сторона, но мы не можем продолжать заниматься этим на работе. Это…

Гарри схватил его за воротник и подтянул к себе, впиваясь в губы — не для того, чтобы заставить замолчать, а скорее чтобы самому не пришлось ничего говорить. В конце концов, это мог быть его последний шанс на поцелуй. Невозможно было предсказать, как тот отреагирует на новости.

Малфой что-то промычал Гарри в губы, но вырываться не стал — позволил толкнуть себя к столу. Склянки с зельями покатились по гладкой поверхности, несколько штук упали на пол и разбились. Гарри сейчас был не в том настроении, а вот Малфой, судя по всему, как раз в том: вот так прижимаясь, легко можно было ощутить его твердый член.

— И тебе доброе утро, — Малфой воспользовался возможностью перевести дыхание, но внезапно, словно что-то почуяв, вгляделся внимательнее: — Что такое?

Прикрыв глаза, Гарри прислонился своим лбом к чужому.

— Джинни знает.

Его отпихнули с такой силой, что он едва не приземлился задницей на пол.

— Что ты хочешь этим сказать: она знает?

— Я хочу сказать, что она знает. Про нас.

С лица Малфоя сошла вся краска. Грудь тяжело вздымалась, но это был не тот случай, когда можно было назвать это соблазнительным.

— Когда?

— Прошлой ночью.

— Как она…

— Лили поранилась. Она в порядке, — поспешил добавить Гарри, когда заметил тревогу в лице напротив. — Но когда Джинни связалась с Пьюси…

Малфой прикрыл глаза и вскинул руку, молча прося Гарри остановиться. Спросил:

— Она рассказала…

— Не знаю. Я так не думаю.

— Ты так не думаешь. Что ж, это обнадеживает.

— Малфой, я…

— Не надо. Просто… мне нужно идти, — он открыл глаза, уставившись в пол.

— Малфой, — снова попытался Гарри, — ты собираешься…