— Нет, — Гарри толкнулся бёдрами, и не отрывая руку от груди, огладил сосок, сжал пальцами; Малфой вновь дернулся, сильнее надавил ногой, и Гарри выпустил из хватки одно из его запястий. — Твою мать.

— Ну же, — воспользовавшись свободой, он вплёл свои пальцы Гарри в волосы, с силой потянув за пряди. Гарри застонал и позволил Малфою притянуть себя вниз, снова возвращаясь к своему любимому лакомству — к его шее. — Сильнее, сукин ты…

Он прикусил влажную кожу, и Малфой всхлипнул, придавленное к полу тело застыло, по нему прокатилась волна дрожи.

Даже после того, как Малфой под ним расслабился, Гарри продолжал терзать его шею и тереться пахом, не совсем понимая, чего в нем накопилось больше — раздражения или возбуждения. Он усилил хватку на его запястье настолько, что на коже уже наверняка должны были проступить синяки, но тот даже не попытался вырваться — лишь сильнее вцепился пальцами в волосы, закинул ногу Гарри на заднюю поверхность бедра и притянул его вниз, снова выгибая своё тело навстречу.

— Черт возьми, — прохрипел Гарри ему в шею, продолжая двигаться, чтобы найти нужный угол. Малфой зашипел, и тогда Гарри протиснул и вторую ногу ему между бёдер, слегка надавливая, заставляя развести колени шире, одновременно впиваясь в рот, чтобы заглушить рвущиеся с его губ звуки.

Гарри вряд ли мог представить, что когда-нибудь наступит момент, когда он кончит прямо так: все ещё в одежде, толкаясь бёдрами в распластавшегося на полу Малфоя. Но вот он был здесь, и тугой узел удовольствия внутри сжался резко и тут же отпустил, выходя из тела вместе с прерывистым дыханием и рвущимися наружу проклятиями.

Малфой под ним простонал от внезапно навалившейся на него тяжести, и пришлось протолкнуть в легкие пару глотков воздуха, прежде чем наконец скатиться с него.

Малфой дышал тяжело, грудь часто подымалась и опускалась. Зрение было расплывчатым без очков, но видел Гарри достаточно, чтобы различить ярко-алые пятна, украшавшие его шею.

— Малфой…

— Замолчи. Просто… заткнись, Поттер. Ни слова больше.

Глаз он при этом не открывал.

Гарри послушался и просто лежал, наблюдая за ним, ждал, когда придёт в норму собственное дыхание. Малфой приподнялся, медленно, двигаясь с осторожностью, словно испытывая боль. Гарри оставался на полу, стараясь не обращать внимание на влажные брюки, и пытался хоть как-то уложить в голове то, что только что с ними случилось.

Когда Малфой поднялся на ноги и двинулся к выходу, Гарри, приподнявшись на локтях, окликнул его:

— Куда ты собрался?

— Домой.

Лицом он к нему так и не повернулся.

— Малфой. Нам нужно об этом поговорить.

— Нет, — он огрызнулся, бросил злой взгляд через плечо. — Нет, Поттер, не нужно. Все, что нам нужно сделать — это забыть об этом и больше не вспоминать. Никогда.

Гарри смотрел, как он уходит. Дождавшись, когда захлопнется входная дверь, он с глухим стуком рухнул обратно на пол.

Ну и дерьмо.

***

Ночь Гарри провёл в доме на Гриммо-Плейс.

У него не хватило духу воспользоваться камином, чтобы связаться с женой. Да и как он мог? Он не смел смотреть на себя в зеркало, не то что Джинни в глаза. Черт, да она, вероятно, лишь взглянув на его лицо, сразу же все поймёт.

Вначале он пытался заснуть на диване, но весь воздух в комнате был пронизан запахом секса, а влажные брюки начинали доставлять все больше неудобств. Очищающее заклинание справилось с задачей, но ощущение грязного тела никуда не ушло. Отправившись на экскурсию по дому, Гарри обнаружил, что в главной спальне уже успели навести порядок эльфы — точно так же, как и ванной комнате напротив. Включив душ и стянув с себя всю одежду, Гарри ступил под обжигающе-горячий поток и простоял под ним до тех пор, пока кожа не приобрела красноватый оттенок и не сморщились подушечки пальцев.

Запах секса на его коже остался даже после душа, но, по крайней мере, теперь он чувствовал себя чистым. Нужно было поесть, но аппетита не было, и Гарри просто рухнул на постель со свежими простынями и постарался привести в порядок разбегающиеся мысли.

Оставшуюся часть ночи он пролежал с открытыми глазами и, когда часы пробили четыре утра, сдался, приняв решение вернуться, наконец, к работе. Офис — что неудивительно — был пуст, и ему пришлось побороть искушение спуститься вниз, к моргу, и лично выяснить, удалось ли Малфою, в отличие от него, сомкнуть сегодня глаза.

Что мог Гарри ему сказать? Малфой выразился предельно ясно — он не собирался обсуждать случившееся, — и Гарри не хотел больше испытывать удачу, ведь за последние годы тот точно так же довольно ясно дал понять, что хорошо умеет избегать тех людей, с которыми у него нет желания общаться. Возможно, не видеть друг друга стало бы наилучшим решением проблемы, но Гарри не особо нравилась такая перспектива. Прошлый раз у него ушло больше года на то, чтобы заставить Малфоя сделать ответный шаг, но тогда все было гораздо проще, потому что вопрос о сексе даже не мелькал ещё на горизонте.

Помимо всего прочего, была ещё одна вещь, котороя должна была его беспокоить: у него был секс с Малфоем, который, на секундочку, был парнем, — но Гарри твёрдо решил, что разберётся с этой проблемой позже, если у него когда-нибудь ещё появится возможность пересечь эту черту.

В тот день Малфой на работе не появился, но после почти шестимесячного отсутствия у Гарри накопилось достаточно дел, чтобы постараться не придавать этому значения. Он откладывал возвращение домой так долго, как только мог, но пришло время для чая, у Гарри заурчало в животе, и он решил, что если произошло самое худшее и Джинни обо всём догадалась, то нужно, наконец, просто взять себя в руки и быстрее со всем покончить.

Джинни улыбнулась ему, стоило только зайти на кухню, все ещё отряхивая летучий порох с брюк.

— Ну привет. Чувствуешь себя лучше?

— Эээ… — Гарри растерялся, потому что признаться в том, что да, он чувствовал себя намного лучше, было сродни тому, чтобы признаться ей в том, как сильно он был виноват. — Неплохо. А ты как?

Она подозрительно прищурилась, и Гарри почувствовал, как у него одеревенело все тело.

Джинни закатила глаза:

— Вот блин! Ты не спал всю ночь, да?

— Что?

— Тебя слегка шатает, милый, — она придержала его рукой. — Когда я посоветовала тебе выпустить пар, я не имела в виду до такого состояния, чтобы ты валился с ног. — Джинни кинула на него полный нежности взгляд, и Гарри почувствовал, что его мутит. — Иди наверх. Я присоединюсь к тебе, как только уложу детей.

Гарри не стал спорить, хотя и умирал с голоду. В любом случае, он очень сомневался, что ему что-то полезет в горло.

***

Малфой так и не прошёл аттестацию, но формально Гарри видел, как тот использовал заклинание Патронуса, знал, что он был более чем способен накладывать защитные чары и вполне неплохо умел шпионить за другими людьми, так что просто одобрил выдачу сертификата. Малфой не обмолвился об этом ни словом и так ни разу и не появился лично на месте происшествия, вместо этого посылая своих самых тупых интернов собирать улики — просто потому, что он был тем ещё засранцем и любил выводить Гарри из себя.

Первый месяц был самым тяжелым, но у Гарри было чем отвлечься: много работы с новобранцами и его грядущий тридцать второй день рождения, который, судя по всему, требовал большой вечеринки, так как до этого ему удавалось избегать празднований целых два года подряд. Рон пригласил Малфоя, но тот не явился, за что Гарри был крайне благодарен — алкоголь на вечеринке тёк рекой, из-за чего он бы непременно сотворил что-нибудь очень глупое.

На работе Малфой был таким же, как и прежде: вёл себя сугубо профессионально, и, пусть больше и не был холоден, не был также и особо дружелюбен. Он отказывался смотреть Гарри в глаза (до тех пор, пока к нему не обращались напрямую), и больше не врывался к нему в офис после того, как его интерны получали очередную взбучку, — хотя, сказать по правде, Гарри практически перестал их запугивать и просто оставил ребят в покое. Он понимал, что они стараются изо всех сил, и пусть до Малфоя им было далеко, чем больше они набирались опыта, тем менее бесполезными становились. Он также знал, что если позволит им вывести себя из равновесия, Малфой только получит от этого извращенное удовольствие, потому что он был той ещё сволочью с садистскими наклонностями.