В помещении было темнее, чем обычно: всего несколько свечей, паривших в воздухе, освещали большой письменный стол в углу, к которому был придвинут стол поменьше, служивший своего рода пристанищем для импровизированной лаборатории с зельями. Малфой стоял, сгорбившись над деревянной поверхностью, с ожесточением выводя буквы на обрывке пергамента. Большая пробирка, в которой пузырилось нечто фиолетового цвета, заслоняла Гарри весь обзор, и он не мог разглядеть его лица. Все так же стараясь не издавать ни звука, он проскользнул внутрь, бесшумно притворив за собой дверь.

Малфой, внезапно замерев, приподнял голову, и Гарри затаил дыхание. Он был уверен, что действовал тихо, в конце концов, он был профи в защите, точно также как и в маскировке — в этом у него было много опыта ещё со школьных времён. Малфой тем временем нахмурился, ещё раз посмотрел на дверь, и наконец вернулся к прерванному занятию, позволив Гарри перевести дух.

Подобравшись поближе, чтобы лучше было видно выведенные чернилами на бумаге буквы, он понял, что у него нет ни малейшей надежды разобраться в написанном, — почерк у Малфоя был примерно таким же понятным, как у бьющего лапами в предсмертной конвульсии паука, которого окунули в чернильницу, да и судя по всему, написанное относилось к области нумерологии, что, в общем-то, было для Гарри столь же неразличимым. Он двинулся дальше, к пробиркам с кипящим и бурлящим зельем, надеясь рассмотреть ингредиенты (наверняка что-то из этого окажется запрещённым), и именно в этот момент его настиг голос Малфоя:

— Как бы мне ни льстил тот факт, что ты снова начал за мной следить, должен признать, что все это выглядит слегка жутковато.

Гарри замер, борясь с инстинктивным желанием просто смыться отсюда подальше. Что могло его выдать?

— Пожалуйста, Поттер, — протянул Малфой, словно прочитав его мысли, — даже если бы я не поставил ловушку на дверь, твоя аура все равно бы тебя выдала.

Гарри скривился и стянул с себя мантию:

— Моя аура?

Малфой, одарив его коротким взглядом, закатил глаза:

— У тебя что, нет дома? Я занят.

— Могу задать тебе тот же самый вопрос. Почему ты сидишь здесь в канун Рождества?

— Астория не выносит запах дыма, — дальше развивать свою мысль он не стал. — И я уже сказал, что занят. Что тебе надо?

— Занят чем? — Гарри попытался ткнуть пальцем в пробирку с кипящей фиолетовой субстанцией, но Малфой тут же шлёпнул его палочкой по руке — той самой палочкой из боярышника, которую Гарри возвратил ему десять лет тому назад.

— Не трогай ничего, — Малфой собрал все свитки пергамента, взмахом волшебной палочки отправив их в ящик письменного стола. — Я не работаю только на тебя, если ты забыл.

— Тут больше никого нет.

— И что, теперь ты думаешь, что я работаю нелегально? — он снова возвёл глаза к потолку. — Поверь, все мои действия санкционированы Министерством. Иди домой, Поттер.

Гарри почти последовал его совету, но какая была разница, если он и так уже был здесь, внизу, пойманный с поличным.

— Так чем же ты так занят?

— Работой. В отличие от кое-кого другого.

— Почему ты так себя ведёшь?

— Я не…

— Вот именно, что да! — Гарри не намеревался повышать голос, поэтому сделав глубокий вдох, продолжил уже спокойнее: — Что я такого сделал?

— Что? — Малфой резко бросил взгляд вверх и тут же вновь опустил назад, к своим пробиркам. — Не понимаю, о чем ты.

— Лжец, — ответил ему Гарри. — Ты перестал приходить в бар.

Малфой, перемешивая непрозрачную мутную субстанцию в котле, на мгновение отвлёкся от своего занятия, снова вскидывая на него глаза:

— Соскучился по мне, Поттер?

— Нет, — солгал Гарри.

— Лжец, — тут же парировал Малфой, возвращаясь к прерванному занятию. Гарри не стал его разубеждать. — И как ты думаешь, почему я перестал приходить в бар?

— Потому что ты трус.

— Ой, Поттер. Ты меня обижаешь.

— Но это правда.

— Может быть, — пожал плечами Малфой, перемещаясь к следующей пробирке. — А почему тебя это волнует?

— Меня не волнует.

— Лжец.

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Так ты допрашиваешь всех своих подозреваемых? Удивительно, что тебе вообще удаётся получить признание. — Малфой не поднимал глаз, продолжая наблюдать за зельем; он коснулся палочкой края емкости, послышался негромкий хлопок и тут же из пробирки повалил дым. — Я перестал приходить, потому что мне стало скучно.

— Лжец, — вернул Гарри должок. — Ты перестал появляться только когда в бар стала приходить Джинни.

Теперь Малфой соизволил посмотреть на него:

— И ты все ещё спрашиваешь меня почему?

— Да брось. Астория раз в две недели ходит с Джинни по магазинам.

— И что из этого заставляет тебя думать, что мне приятна ее компания? Или твоя, если уж на то пошло?

— Ну, не знаю, — произнёс Гарри. — Мне кажется, что до этого моя компания была тебе вполне приятна.

— Я, когда напиваюсь, иногда веду себя очень развратно, — Малфой пожал плечами. — Не принимай на свой счёт.

Гарри поднял взгляд к потолку, задаваясь вопросом, зачем он вообще тратил время на то, чтобы прийти сюда.

— Знаешь что, просто забудь.

Он почти уже успел добраться до двери, когда до него донеслось негромкое:

— Поттер.

Гарри остановился, поворачиваясь обратно: Малфой не смотрел на него, взгляд его был прикован к рукам, которыми он опирался на столешницу.

— Что?

Малфой выдохнул, выпрямил спину и спросил:

— Мне действительно нужно произносить это вслух?

— Да.

Какое-то мгновение он просто смотрел на Гарри, а потом затряс головой:

— Лучше не надо.

— Малфой…

— Ты и вправду не понимаешь, — его голос внезапно сделался очень тихим. — Послушай, я… вёл себя как придурок, я знаю, но… Мне жаль, ладно? Больше так не буду.

— Это не то, что я…

— В любом случае, по пятницам я занят.

— Можем перенести на другой день.

Малфой сжал пальцами переносицу.

— Ты так просто не отстанешь, да?

— Приятно познакомиться, я Гарри Поттер.

— Вот именно. Ты хотя бы осознаёшь, насколько все это смешно? Гарри Поттер внезапно захотел быть моим другом?

— Я не…

— Ты ещё играешь в квиддич?

Гарри моргнул, удивлённый такой резкой сменой темы разговора.

— Ммм… Не особо. Нет. — Он с тоской вспомнил о своей новенькой, неприлично дорогой метле, без дела висевшей дома над камином. — А что?

— Хочешь сыграть?

— Ты играешь?

— Каждое воскресенье, — сказал Малфой. — Пьюси разрешает нам пользоваться своим полем, и Флинт, если он в это время находится в стране, тоже приходит поиграть. Даже Вуд иногда присоединяется к нашей компании.

Гарри удивлённо приподнял брови:

— Ты правда хочешь сыграть со мной в квиддич?

— Почему нет? — Малфой снова пожал плечами. — Только я, эээ… не стану приглашать твою вторую половинку. Флинту такое вряд ли понравится.

Учитывая тот факт, что Флинт играл за Соколов — неофициальную команду соперников Гарпий — Гарри его не осуждал.

— Ты серьезно просишь меня сыграть в квиддич с кучкой слизеринцев?

— Что ж, ты будешь ловцом в моей команде, естественно. Я не идиот. — Малфой ухмыльнулся, посмотрел на Гарри, и его ухмылка выросла вдвое, растянувшись едва ли не на пол-лица. — Боишься играть со змеями, Поттер?

— Мечтай. Увидимся в воскресенье.

Впервые с того момента, как Гарри познакомился с ним, Малфой ему улыбнулся. Это была не ухмылка, даже не насмешливый изгиб губ, — а самая настоящая улыбка. Такой улыбкой он одаривал Панси Паркинсон, такие улыбки теперь принадлежали только его жене. Она осветила все его лицо — никогда до этого Гарри не думал, что это может быть красиво.

Он продолжал таращиться, так что Малфой просто сказал:

— Ладно, договорились.

Гарри едва снова не ляпнул про бар, но в последний момент попридержал коней, не желая испытывать удачу. Можно будет спросить и как-нибудь после игры.