Беловолосый мужчина показался из-за поворота, на ходу подписывая и протягивая бумаги, идущему рядом пожилому дворецкому.

– Аскелетон, на сегодня всё. Остаток ночи, прошу, не доставай меня этими бумагами. И проследи за нашей слишком прыткой гостьей, её мельтешение передо мной порядком злит.

Дворецкий хитро ухмыльнулся, но почтительно поклонился и ушёл. До меня вдруг дошло, что я слышу, о чём они говорят, а это уже хорошо.

Я билась в стекла и кричала, не зная, как дать ему понять, что я здесь. Аббадон, не пройдя и половины длинного коридора, резко остановился, обернувшись прямо на меня:

– Сати?

– Да, я здесь и очень зла на тебя! – хмуро проворчала я, прекрасно понимая, что он меня не слышит.

– Птичка, я в курсе, что ты не знаешь, как обращаться с моей силой, – протянул он. – Но поговорить мы можем. – Он кивнул на стекло во всю длину коридора.

– Я не понимаю, – ответила я снова вслух.

– Если ты здесь, просто подумай о том, что хочешь сказать мне или спросить, – терпеливо объяснял мужчина. Подошел к стеклу, подышал на него, и то запотело.

– Попробуй написать.

Ну, конечно, как будто я каждый день только и делаю, что пишу на стеклах мужчинам во снах. Да, я нервничала и истерила. Поэтому первое, что написала ему было:

«Ты эгоист!» – и он увидел. Его зрачки расширились и губы дрогнули в улыбке. Аллилуйя! Значит, я смогу спросить о Локи.

Аббадон рассмеялся и сказал с весёлой злостью в голосе:

– Это не я себя убил, помнишь? Птичка, неужели ты думала, что я другой?

Я топнула ногой и написала:

«Как ты воскрес? Ты не видел Локи или его тело в тумане?»

Он вмиг стал серьёзным. Провел пальцами по написанному на стекле, и ответил:

– Я воскрес Первым вампиром, Сати. Ты убила во мне Бога. Но до этого у меня уже была жизнь. Я рассчитывал к ней вернуться.

«Локи???» – требовательно написала я ещё раз и ещё.

Он мягко улыбнулся:

– А вот за это, птичка, ты мне будешь должна!

После этих слов моё сердце забилось пойманной колибри от волнения.

– Я вытащил твоего хироса из тумана. Он жив. Мы вместе пришли в Корнадор.

«Где он сейчас?» – нетерпеливо написала я.

– Он решил добраться до Академии самостоятельно, ещё не зная, что ты вернулась.

Облегчение, словно бокал горячего вина согрело мои внутренности, размягчая тот клубок горя, который скрутился во мне за время, пока я оплакивала свою тень. Аббадон спас его. Ради меня. Сейчас я готова была его расцеловать и простить ему все наши споры и размолвки.

– Ты молчишь? – нахмурился он. – Сати, ты ещё здесь?

«Здесь, – быстро написала я. – Я рада, что Локи жив. Спасибо, – и добавила, – Я рада, что не убила тебя навсегда, Аббадон!»

Он прочитал, и я увидела, как вспыхнули ртутные глаза. Что это? Удовольствие и радость на его лице? Жаль, что у меня нет дара Ронарики. Именно сейчас мне ужасно хотелось узнать, что чувствует этот мужчина.

– Птичка, – охрипшим голосом прошептал он, и моя кожа покрылась мурашками от бархатного тона. В это раз не от страха, а от волнующего предвкушения. Только вот чего? Нашей встречи?

А он продолжил:

– Твои последние слова мне были о ненависти. Я понимаю. А сейчас ты что чувствуешь?

Я хмыкнула. Похоже, он думал о том, что и я. Только Аббадон сказал это вслух. Он вынуждает меня написать, что мне без него скучно. Я подошла ближе, желая услышать его запах, но видимо сегодня, я слышала только его речь. Видимо моё неумение управлять силой не даёт получить весь спектр сразу, или это странность, которую я не понимаю.

– Сати? – позвал он, подняв руки ладони ко мне, будто показывая, что не хочет навредить. – Я испугал тебя или обидел?

«Нет, – написала я. – Я привыкла к тебе в своих снах, а сейчас там пусто».

Он просиял и улыбнулся:

– Хочу увидеть тебя, птичка. Я скучаю.

Такие простые слова, а сколько смысла. Мне стало тепло, и кровь прилила к щекам.

– Я не могу пока прибыть в Исталон. Но очень прошу – являйся мне, когда спишь. Ты сможешь, если захочешь. Моя сила в тебе способна на это.

Из вредности я написала:

«Я подумаю».

И меня начало утягивать назад, на краю сознания прозвучал утренний гонг. Но я успела увидеть, как Аббадон улыбался, проводя пальцами по исчезающим буквам, что были написаны мной.

Проснувшись, я долго лежала, прижав ладони к алеющим щекам. Что это было с моей стороны? Флирт? Дура! Я накрылась одеялом с головой. Самое главное, что Локи жив и вернётся.

– Сати! – влетела в комнату подруга. – Опа, ты, что ещё не встала?

– Рони! – Я вскочила, схватив опешившую девушку за руки и кружа её по комнате. – Локи жив! Представляешь?

– Как? Что? Откуда ты знаешь? – подруга забросала меня вопросами, сразу став серьёзной и собранной.

– Так, я покажу тебе, но только часть нашего разговора, – вспыхнула я.

Мне было стыдно за свои ночные откровения.

– Ээээ, Сати, – сразу уловила моё состояние демоница. Но потом заметила смущение и сдалась. – Хорошо, покажи, что считаешь нужным. Хотя я не отказалась бы подсмотреть все, – подмигнула она.

Я шутливо треснула её по руке, и открыла сознание, прокрутив в памяти тот кусок разговора о Локи. Девушка радостно захлопала в ладоши и обняла меня.

– Я рада, что твоя тень жива! И рада, что ты наконец-то перестанешь чувствовать вину за его смерть. Только приготовься, что малыш прибудет примерно через месяц, а то и через два.

– Почему так долго?

– Ему нужно пересечь континент. Ты же помнишь, что порталы не работают? – начала объяснять она. – После сесть на корабль и доплыть до другого материка или сразу в дальнее плавание, чтобы добраться до нашего. Это долго, учитывая то, что он существо и не может залезть с мыслеречью каждому в голову, плюс ко всему, это трудно.

– Как же так, – расстроилась я, мне хотелось увидеть хироса уже сейчас. – Может выдвинуться ему навстречу? Только мы можем разминуться.

– Вот именно. Но не вешай нос! Он жив и обязательно доберётся сюда. Локи такой же упёртый, как и ты, – приободрила Рони.

Я лишь кивнула.

– Мой тебе совет, – позвала она, когда я заправляла постель, – Сейчас просто учись и жди. Он точно вернется.

«Я поняла», – со смешком ответила я мысленно, и день снова пронёсся бешенными американскими горками.

Я последовала совету подруги и училась, как заведённая. Но больше всего мне нравилось проводить время в библиотеке, и у меня появился любимый преподаватель – лаэр Брувз. А вот Азраэль беспокоил. Пока он гонял нас на своих уроках по боевым искусствам, я ловила на себе его нечитаемые взгляды: то задумчивые, то тоскливые, то и вовсе сердитые. Может, он предатель?

Прошло две недели после ночного разговора с Аббадоном. У меня выработался график. Утром – лекции, после лекций подготовка к турниру, потом выгул семи волколаков. Иногда я брала их на тренировки. Потом шла в библиотеку, помогая Брувзу до поздней ночи и учась у него. Закончив с книгами, я тайком пробиралась на самый верх часовой башни. С неё были видны все дороги, ведущие в Академию – я ждала и выглядывала Локи. Каждый поздний вечер сидела там по несколько часов. Это стало особым ритуалом и моим тайным местом для раздумий. Я понимала, что ещё рано, но все равно приходила сюда каждый день, и буду приходить, пока не вернётся моя тень.

Предметы, которые мы изучали здесь, заметно отличались от тех, что были в универе на Земле. В Академии трёх миров мне нравилась простая система обучения, но студенты не были так просты. По большей части, выходцы из богатых, знатных семей, они воспитывались заносчивыми и, как будто, стоящими над системой и всеми правилами. Меня, рождённую в демократической стране, это ужасно бесило.

Студенты, с которыми я не ладила, были единственным огромным минусом. Мне нередко приходилось отстаивать свои права, и через пару драк – магических и кулачных по заведению гремучей змеей поползла обо мне дурная слава. Говорили, что я невменяемая, поэтому даже самые задиристые старались обходить меня стороной.