Дамир почесал затылок и улыбнулся опять захлюпавшей носом Арине.

– Не хнычь. Нам просто надо дождаться вашего отца. А пока дадим этому… «Чужому» немного воды.

Он подошёл максимально близко к грозно сипящему псу. Присел на корточки, поставил найденную ребятами коробку на землю и демонстративно медленно вылил в неё половину бутылки. «Чужой» сипеть перестал, только скалил клыки и переводил взгляд с ёмкости на человека и обратно.

– Я хочу тебе помочь, – со спокойной уверенностью сказал Дамир и медленно пододвинул коробку чуть ближе.

Пёс замер.

– Ты попьёшь, мы снимем цепь и пойдём домой. Хорошо? – Дамир ещё на несколько сантиметров двинул ёмкость.

Пёс глухо захрипел, что, видимо, было попыткой предупреждающего рычания, но на этот раз показал только один клык.

– Будешь рычать и кусаться – мне будет сложнее тебе помочь, – возразил Дамир и подвинул коробку ещё ближе.

Пёс потянулся к воде.

– Молодец, – Дамир одобрительно кивнул и подтолкнул ту ему под морду. – Пей. Всё будет хорошо. Пока просто пей.

«Чужой» лакал жадно, но, кажется, очень старался поменьше расплёскивать. Дамир отступил, чтобы не нервировать его, сел на бревно, на котором до этого сидела Арина, и, достав шприц с флаконом миорелаксанта, задумался над дозой.

Дети на него не смотрели. Они, как заворожённые, следили за пьющим псом. Дамир улыбнулся, набрал препарат. Он, конечно, попробует обойтись без уколов. «Чужой», вроде, пёс вполне себе сообразительный, и договориться с ним после угощения вкусной чистой водой, возможно, будет не такой уж сложной задачей…

Его благие намерения в мгновение ока свёл на нет взрезавший тишину городской окраины, быстро приближающийся рокот здорового мотоцикла. Пёс настороженно замер…

Дамир отложил шприц и поднялся.

– Сдайте-ка назад, – негромко позвал он ребят.

И в следующий миг «Чужой» рванулся с цепи, захрипел, плюясь пеной и выпучив налившиеся кровавым безумием глаза.

Дети шарахнулись от него, и Дамир, поймав их в объятия, обернулся к узкой асфальтовой дороге, ожидая появления виновника этого внезапного хаоса – Ерохина-старшего.

Мотоцикл был большим, хищным и графитово-чёрным. «Вряд ли можно найти нечто двухколёсное, сильнее притягивающее взгляды и при этом менее заметное на дороге», – подумал Видманов, рассматривая «коня» по кличке Honda-что-то-там-ещё, резко, с заносом тормознувшего в пяти метрах от них с ребятами.

Дети тут же, выскользнув из рук Дамира, бросились к спешившемуся и привычным движением стянувшему шлем отцу. Ерохин-старший, не обращая внимания ни на Дамира, ни на беснующегося у того за спиной «Чужого», присел на корточки и позволил детям повиснуть у себя на шее. Ребята заговорили хором, взахлёб изливая переполнявшие их эмоции:

– Кто-то привязал и бросил…

– У него такие зубищи! Как у Чужого!

– Он бы погиб…

– А Дамиром его уже приручил почти!

– Там глубоко-глубоко, наверное, до самых костей…

– Это я коробку нашёл! А Аришка воды принесла!..

Ерохин-старший слегка кивал, в скупой ласке коротко, почти незаметно прижался губами к виску дочери, потрепал по волосам сына, а потом задал тот же вопрос, что и Дамир двадцать минут назад:

– Не покусал?

Ребята дружно отнекались, но отец всё же, отстранившись, быстро осмотрел обоих и только после этого перевёл взгляд на молча ждавшего его внимания Дамира. Поднялся, протянул руку… Видманов ответил на рукопожатие и совершенно неожиданно для себя на доли секунды выпал из реальности. Все его органы чувств одномоментно уступили главенство осязанию. Он буквально растворился в тактильных ощущениях: горячая сухая кожа широкой ладони, мягкое, но уверенное давление крепких мужских пальцев…

– Не бешеный? – вырвал его из этой странной прострации голос Ерохина-старшего.

Дамир, вздрогнув, вероятно, слишком поспешно отдёрнул руку.

– Симптомов нет.

Ерохин, глядя на беснующегося пса, с сомнением цокнул языком и подозрительно прищурился, вновь посмотрев на Дамира.

– Нет, говоришь? А ты точно в этом разбираешься… стажёр?

– Я точно разбираюсь в этом гораздо больше, чем вы, – улыбнулся ему Дамир, отступил на шаг и стянул ветровку. – Так, ребята, отошли к отцовскому велику и стоим там молча и неподвижно, ясно?

Аринка с Тимкой особой радости не проявили, но кивнули и нехотя поплелись к мотоциклу.

– Молодцы, – похвалил Дамир и взглянул на их отца. – Уколоть сможете?

– Не понял?

Дамир вздохнул и протянул ему приготовленный шприц.

– Я его скручу и обездвижу, вы введёте препарат. Колоть в верхнюю часть задней лапы… как попадёте – так попадёте. Главное – ввести внутрь всё, что в шприце, не давите на поршень раньше времени и не выдёргивайте иглу, пока не вдавите его полностью. Меньшая доза не подействует, а повторно колоть нельзя, можем убить передозировкой.

Ерохин-старший (Дамир никак не мог назвать его Андреем, даже мысленно) несколько секунд смотрел на шприц, потом вновь обернулся на исходящего пеной пса и наконец окинул скептическим взглядом голые предплечья Дамира.

– А как ты этого монстра собрался скручивать? – уточнил он.

– Куртку на морду, а там уже просто крепко держать надо, – беспечно отмахнулся Дамир, хотя сам внутренне весь сжимался при мысли о том геройски-идиотском рывке без права на ошибку, который ему предстояло сейчас совершить.

– Угум, – задумчиво кивнул Ерохин. – Куртку не жаль?

Дамир дёрнул плечом.

– Она старая. Осенью новую куплю, а сейчас уже и без неё тепло.

– Ну, окей, давай, – Ерохин-старший ткнул пальцем в ветровку вместо шприца. – Я держу, ты колешь. Каждый должен заниматься своим делом. Мне скручивать монстров привычнее, чем укольчики ставить. Да и амуниция у меня более подходящая для… передовой.

Он надел перчатки, потуже затянул фиксаторы на манжетах мотоциклетки, забрал у немного растерявшегося Дамира его куртку и, приглашающе мотнув головой в сторону пса, решительно направился к нему первым.

– Амуниция, небось, стоит… как крыло от самолёта, – опомнился Дамир и попытался его остановить, схватив за рукав. – Порвёт же!

Ерохин взглянул через плечо, ухмыльнулся и высвободился из хватки:

– Сдаётся мне, что хороший протез руки подороже будет, а?

Возразить на это было нечего. Дамир молча снял с иглы шприца колпачок.

Всё произошло очень быстро. Ерохин в несколько широких шагов преодолел расстояние до «Чужого»; тот от подобного напора отступил к дереву и даже слегка сбавил обороты, тем самым давая противнику фору; молниеносный бросок – и вот уже голова пса по самые передние лапы глухо замотана в плотную ткань ветровки Дамира…

– Коли! – рявкнул Ерохин, повалив свою добычу и крепко прижав к земле.

На миг замешкавшийся Дамир пришёл в себя и ввёл в подставленный ему мохнатый зад всю отведённую этому заду дозу миорелаксанта.

– Минуты через три должно подействовать, – сказал он, отступая.

Ерохин-старший крякнул.

– В следующий раз о таких вещах предупреждай заранее, – проворчал он. – Я ж мог и отпустить.

Дамир пожал плечами.

– Если быстро отпрыгнете, можно и отпустить, – улыбнулся он. – Не убежит же.

Ерохин смерил его хмурым взглядом.

– Подожду, когда успокоится.

«Успокоился» монстр точно по плану – ровно через две минуты. Дамир убедился, что признаков передозировки нет, и принялся отматывать цепь от дерева.

Ерохины дружно обступили пса и рассматривали месиво, в которое превратилась его шея.

– В клинику пациента? – спросил глава семейства, подняв глаза на Дамира, распутывающего узел из металлических звеньев.

– Да. И надо поторопиться, пока начальница моя на месте… Сегодня день короткий, – отозвался Видманов.

Ерохин-старший кивнул и направился к мотоциклу.

– Ждите. Я быстро.

Дамир непонимающе смотрел, как он нахлобучивает шлем, заводит своего «коня» и вскоре, подняв пыль, исчезает из виду.

– Сейчас вернётся, – улыбнулась Арина. – На машине. Далеко же на руках тащить.