В приёмной звякнул дверной колокольчик, и Дамир, подняв взгляд к висящим на стене часам, беззлобно выругался. Пять минут девятого! Надо было всё-таки сперва дождаться восьми, запереть клинику и только потом браться за плановые манипуляции в стационаре.

С другой стороны… Он вздохнул. Наверняка что-то экстренное, на прививки в такое время не приходят.

Огромный рыжий кот Лизун (весь персонал клиники считал, что кличку при поступлении записали неверно и настоящее имя рыжего монстра – то ли Кусун, то ли Царапун… а на взгляд Дамира, так и вовсе Всех-Порвун) замер в углу клетки, злобно косясь на иглу приготовленной капельницы.

– Мы не закончили, – предупредил Дамир. – Вернусь – продолжим. И чтоб без истерик!

Лизун в ответ зашипел, настаивая на своём отказе от живодёрских, по его мнению, методов лечения.

Дамир вздохнул:

– Прости, старик, иначе никак.

Он снял с клетки уже прилаженный было держатель с капельницей, проверил задвижку и, выйдя из комнатки, громко называемой в клинике стационаром, быстро зашагал к приёмной… где его ждал сюрприз. А если точнее – сразу два.

Девчонка лет девяти или десяти сердитым шёпотом отчитывала чумазого мальчугана-дошколёнка:

– … такие же глаза будут! Хочешь?

– Не будут, – обиженно сопел пацан. – Такие только у котят бывают…

– Много ты знаешь!..

Дамир тихонько хмыкнул, привлекая к себе внимание поздних посетителей, и, когда те, вздрогнув от неожиданности, обернулись, вежливо поинтересовался:

– И чего это мы тут делаем, молодые люди?

– Здрасьте! – слаженно, словно бывалые вояки на построении, выдали дети, и девочка, подхватившись, бросилась к лавке, на которой стояла маленькая плетёная корзинка: – Мы котёнка нашли. Вот. У него глаза больные.

Она вытащила на свет едва заметно шевелящийся комок грязного меха и напряжённо замерла, глядя на Дамира. На миленьком курносом личике одновременно отражались и надежда, и обречённая готовность к отказу.

– Давай его сюда, – тяжело вздохнул Дамир и протянул руку. – Где нашли-то?

Девчонка радостно подпрыгнула на месте и поспешила сунуть ему котёнка, кажется, опасаясь: если не поторопится, Айболит может и передумать.

– В канаве за посадками, в большой коробке, – затарахтела она. – Там ещё были, но уже мёртвые, а этот один – живой. Только у него глазки… страшные. Там у всех такие же были. Но он же не умрёт, правда?

Тому, что девчонка называла котёнком, явно исполнилось не больше полутора месяцев от роду, и состояло оно из грязи, гноя и тёмного пуха, покрывающих лёгкий скелетик. Дамир с сомнением качнул головой. Истощение, обезвоживание, запущенный хламидиоз. Один глаз, вероятно, уже не спасти. Но самого котёнка…

– Давайте попробуем сделать так, чтобы не умер, – ответил он и, кивнув на кабинет, скомандовал: – Заходим. И оба бегом мыть руки.

Дети послушно рванули к умывальнику в углу, а Дамир, посадив крохотное полудохлое мяучело на смотровой стол, полез в шкаф за шприцами и марлевыми салфетками.

– Как зовут? – спросил он, оглянувшись через плечо.

Девчонка старательно умывала недовольно фыркающего мальчугана.

– А мы ещё не придумали, – отозвалась она. – Можно пока без имени?

Дамир усмехнулся:

– Вас как зовут? – уточнил он.

– А, – она смущённо хихикнула. – Меня – Арина, а Тимку… – и осеклась, соображая, что не так в начатой фразе.

– А Тимку – Тимкой, – понятливо кивнул Дамир.

Арина вновь захихикала.

– Ну… можно и так сказать.

Тимка вывернулся из хватки сестры (такой же, как у Арины, курносый нос, обнаружившийся на его лице в результате умывания, не оставлял сомнений в родственных узах) и, подойдя к Дамиру, важно протянул руку:

– Тимофей Андреевич. Ерохин, – представился он.

Дамир хмыкнул и сжал маленькую горячую ладошку.

– Очень приятно. Видманов. Дамир Тахирович.

Тимофей наморщил лоб и, кажется, попытался про себя повторить услышанное.

– Видманов? – наконец переспросил он.

Дамир улыбнулся и объяснил:

– Это фамилия. А зовут Дамиром.

– Понял! – просиял Тимка. – Давай котёнка лечить, Дамиром?

Арина прыснула, а следом за ней невольно рассмеялся и Дамир.

Полчаса спустя меховое существо без имени было под завязку (и снаружи, и изнутри) накачано всеми необходимыми лекарствами… И помирать, похоже, не собиралось.

– Как отоспится, можно будет немного покормить. Но главное: обязательно давать пить, – выбросив в ведро грязные перчатки, начал объяснять Дамир. – А завтра – на уколы. Или, если мама сама сможет уколоть, я вам сейчас тогда напишу, что и сколько. А когда силёнок наберётся, приносите на операцию. Он у вас с одним глазом останется, тут уже ничего не поделаешь. Но это не страшно…

– Мама не сможет уколоть, – тихо перебила его Арина и уставилась себе под ноги.

– У нас мамы нет! – жизнерадостно заявил Тимка, аккуратно гладя спящего на столе котёнка, и тут же переспросил: – С одним глазом?

Дамир, слегка выбитый из колеи его внезапным признанием, растерянно кивнул, и Тимофей вдруг опять засветился.

– А тогда… давайте его Пиратом назовём?!

– С кем же вы живёте? – зачем-то спросил Дамир и, глянув на часы, нахмурился. – Вас уже ищут, наверное…

И, будто спеша ответить на его вопросы, в приёмной вновь звякнул колокольчик, а секунду спустя дверь кабинета приоткрылась.

– Арина! – на пороге вырос высокий мужик лет тридцати пяти. – Вот вы где! Вы на часы смотрели?

Дамир безотчётно смерил нового посетителя оценивающим взглядом: высококачественный образчик брутальной мужественности! Смуглый, темноволосый. Хотя виски уже посеребрены ранней сединой. Внимательный прищур карих глаз словно сканировал кабинет и самого Дамира, и было в этом что-то… профессиональное. Высокий лоб, недовольно сведённые к переносице чёрные брови, напряжённые крылья прямого, породистого носа. На оттенённых трёхдневной щетиной скулах отчётливо проступали желваки… но пару секунд спустя жёсткая, даже какая-то суровая линия рта всё же нехотя скривилась в вежливой улыбке.

– Вечер добрый. Донимают? Прошу прощения. Я только с работы, думал, они дома…

– А они здесь, – улыбнулся в ответ Дамир, продолжая изучать нового посетителя.

Кожаная мотоциклетная куртка, качественная, с защитой, сидела как влитая… под ней явно – только футболка. А вот о ногах мужик не заботился: обычные джинсы, даже дешёвых наколенников нет. Зато ботинки высокие, на толстенной подошве… Хм, а ведь за счёт неё он выше, чем в реальности, сантиметра на три точно…

– Пап, мы котёнка нашли, он одноглазым будет, и мы его Пиратом назовём, здорово, да? – без умолку щебетал рядом Тимка. – А Дамиром его лечил, уколы делал и глаза ещё мазал. А теперь его надо кормить… А Аришка сказала, что если я немытыми руками буду глаза тереть, то у меня тоже как у котёнка будет…

– Тут она права, – отозвался отец семейства и, кивнув Дамиру: – Спасибо, – развернул пацанёнка к двери: – Ну всё, марш домой. Ищу вас после работы по всем окрестностям…

Дамир моргнул и, наконец, сообразив, что происходит (на него бросают больного зверя!), открыл рот, дабы остановить клиента, задумавшего технично ретироваться. Но его опередила Арина.

– Пап, – она неуверенно тронула отца за руку. – Пап, можно мы котёнка заберём?

Мужик замер и озадаченно воззрился на дочь.

– Какого ещё котёнка?

Кажется, он пропустил мимо ушей всё, о чём ему вещал сын.

– Вот, – Арина вновь шагнула к смотровому столу и погладила мохнатое страшилище, проснувшееся и неуверенно приподнявшее изуродованную раздутым глазом голову. – Мы его в канаве нашли. Он один выжил…

Мужик нахмурился, рассматривая «выжившего», а потом поднял взгляд на Дамира.

– Это можно здесь оставить?

Дамир, хмыкнув, со всей возможной решительностью отказался:

– Увы. По поводу стационара – это вам завтра к заведующей. Сенотова Оксана Владимировна. Я тут просто стажёр…