– Этот котик не для старых драных кошек, Дианочка-дорогуша, – не останавливаясь, отбрила её Яночка и, усмехнувшись, только подняла наманикюренный средний палец, когда в спину ей зло выплюнули:

– Сучка выёбистая!

– Не обращай внимания. Ты для них – свежее мясо. Причём очень аппетитный кусочек, – пропела она Дамиру на ухо. – Но они только потявкивают да капают слюной. Никто тебя не тронет, если сам не захочешь.

– Я помню, – отозвался Дамир. – Ты уже говорила… в прошлый раз.

– В прошлый раз мы были здесь недолго и в будний день. Сегодня у тебя, наверное, голова кругом идёт. А от некоторых, возможно, даже подташнивает… Аксель! Привет, родной! А где Олег?

У барной стойки сидел симпатичный парень ненамного старше Дамира и открыто улыбался Яночке, салютуя ей коктейльной рюмкой.

– В засаде. А может, уже окучивает кого, – ответил он и, обняв повисшую у него на шее Яночку, кивнул Дамиру: – Привет.

– Привет, – отозвался Дамир.

Аксель протянул ему руку. По-простому, без повсеместного здесь и уже действительно вызывающего тошноту жеманного лобызания.

– Алексей. Или Аксель…

– Или Падший, – мурлыкнула Яночка и игриво погладила пальчиком тёмный чешуйчатый узор татуировки на его шее, едва выглядывающий из-под футболки.

– Или Падший, – покладисто согласился Аксель. – Зови как пожелаешь.

– Дамир, – ответил на рукопожатие Видманов и улыбнулся… Аксель ему понравился.

– Я тебя раньше не видел. Не любишь пидорские тусовки? – тот рассматривал его с нескрываемым интересом.

Дамир пожал плечами, но сказать ничего не успел, вместо него защебетала Яночка:

– Фу, Лёшенька! Не порть мне единственного нормального друга, падшее ты создание! Почему твой ненаглядный супруг оставляет тебя в одиночестве и совершенно не следит за твоим гадким языком?!

Аксель рассмеялся и, подмигнув Дамиру, возразил:

– Почему же не следит, милая? Следит, конечно! Сама посмотри… Вон. Уже готов к броску, – он слегка кивнул через плечо Дамира. – Я и мой язык – приманка. Олег – охотник. А твой «единственный нормальный друг» – великолепная добыча… Надо сказать: лучшее, что я наблюдаю здесь сегодня…

Дамир ничего не понял, но вместе с Яночкой обернулся в указанном направлении. К ними, легко лавируя между целующимися парочками и широко улыбаясь, шёл толстяк лет сорока.

Удивлённо моргнув, Дамир вновь посмотрел на Акселя. Парень был откровенно красив. Высокий, подкаченный, черты правильные, загар идеальный, одет с иголочки, не пошло, но довольно броско, и стригся он явно в каком-то элитном барбершопе… А направлявшийся к ним мужчина и, если Дамир всё понял правильно, его – Акселя – постоянный партнёр представлял собой полтора центнера жира в цветастой рубахе «на выпуск». Из ворота рубахи торчала бритая почти под ноль голова. На голове имелся полный комплект положенных ей органов чувств, но при всей своей укомплектованности голова эта казалась… невнятной. Будто полицейский фоторобот, неумело составленный новичком.

Как такие разные люди вообще могли быть вместе?!..

– Яночка, красавица моя! – ещё издали загудел толстяк. – Рад тебя видеть, очень-очень рад! А что за ангела ты привела в этот гнусный вертеп? Познакомь нас немедленно! Я умру от нетерпения!..

Аксель закатил глаза, ободряюще улыбнулся Дамиру и, подозвав полуголого бармена, принялся что-то нашёптывать тому на ухо.

Яночка толстяку искренне обрадовалась и обняла его с не меньшей нежностью, чем минуту назад обнимала Акселя.

– Куда ж от тебя денешься, родной? Познакомлю, конечно. Дамир Видманов. Я вам о нём рассказывала, помнишь? Дамир, перед тобой легенда нашего голубого болотца – Олег Казанцев. Или Казанова, – она вдруг быстро придвинулась к Дамиру и заговорщицки процедила ему в ухо: – Если он предложит, не отказывайся! Казанова – тот, кто подарит тебе рай!

– Что?

Дамир решил, будто чего-то не расслышал или недопонял. Не могла же Яночка советовать ему потрахаться с этим незнакомым немолодым жирдяем… к тому же состоящим в отношениях! Или могла?..

– Подарю… – согласился «Казанова», ощупывая его заинтересованным взглядом. – Я, как известно, люблю дарить рай… ангелам.

Аксель забрал со стойки приготовленные коктейли и протянул Яночке с Дамиром.

– Не пугайся, – мягко улыбнулся он, видимо, заметив-таки ошарашенность последнего. – Это только предложение. Принимать или нет – дело твоё. И когда принимать – тоже.

Дамир, совершенно выбитый из колеи, бездумно взял коктейль и вздрогнул, едва не выронив бокал, когда Аксель ласково провёл подушечками пальцев по его коже. Ему настойчиво делали предложение и требовали ответа.

– У меня другие планы на сегодня.

Аксель понимающе кивнул:

– Если передумаешь, у Яночки есть наши телефоны… И адрес.

Олег «Казанова» не вмешивался, но внимательно наблюдал за происходящим. Яночка беззаботно потягивала выпивку, оглядываясь по сторонам и совершенно не обращая внимания ни на слова, ни на действия Акселя. Будто те были чем-то естественным и обыденным.

– Учту, – пробормотал Дамир, чувствуя себя не в своей тарелке… а мгновение спустя и вовсе стушевался, сообразив наконец, что вот прямо сейчас пригубил купленный Акселем коктейль. – Слушай, я… Сколько? Я отдам за выпивку…

Казанова громко расхохотался. Яночка, с головой ушедшая в изучение обстановки вокруг, встрепенулась и вопросительно уставилась на него. Аксель слегка усмехнулся и отрицательно качнул головой:

– Рад бы потребовать от тебя возврата долга, да… отдавать нечего. Сегодня каждому, – он брезгливо поморщился, – «мальчику до двадцати пяти» положено три коктейля бесплатно. Альберту, понимаешь ли, нынче выгодна пьяная молодёжь. Так что… – Аксель показал Дамиру запястье левой руки, где стояло три одинаковых круглых штампика, и задорно подмигнул: – Я просто использовал на полную свою возможность подоить старую педовку. Не подошли бы вы с Яночкой, я бы случайно расплескал это пойло по стойке.

Дамиру казалось, что он попал в какую-то параллельную вселенную, и окружающие его люди разговаривают на незнакомом ему языке.

– Зачем… расплескал бы? – чувствуя неловкость из-за своего непонимания, неуверенно спросил он.

– Внутрь ему и одного хватит, – ответил за Акселя Казанова. – И тебе, ангел, не советую повторять. Послушай старика, сохрани трезвость рассудка.

– Не пугай парня, старче, – хихикнув, встряла в разговор Яночка. – Я с ним и оступиться не позволю.

– Только это и успокаивает. Не хотелось бы такую красоту терять, – пробормотал Казанова, по-прежнему в упор глядя на Дамира, а потом, будто о чём-то вспомнив, обратил взор на Акселя. – Раз ангел сорвался, предлагаю вон ту парочку, что скажешь?

Он кивнул куда-то вглубь зала и помахал кому-то рукой. Дамир невольно вслед за Акселем посмотрел в указанном направлении. Двое мужчин слегка за тридцать, крепких, явно проводивших немало времени в спортклубах, многообещающе улыбались Казанове.

– Пойдёт, – Аксель решительно соскочил с высокого барного стула, чмокнул Яночку в щёку и, объявив: – Мы сваливаем трахаться! – вновь протянул Дамиру руку: – Приятного вечера. Как-нибудь продолжим знакомство, да?

Дамир неопределённо качнул головой, промямлив, что будет рад. Аксель широко улыбнулся ему и, подхватив Казанову под локоть, потянул того к ожидающим их мужчинам.

Яночка заняла освободившийся стул и с высоты оного деловито окинула взором зал.

– Неплохо. Поторчим пока здесь.

– Что? – растерянно переспросил Дамир. – А… Как хочешь.

– Эти двое тебя шокировали, да, радость моя? – поняла она.

Он пожал плечами и смущённо хмыкнул.

– Я, наверное, слишком мало понял, чтобы как следует шокироваться.

– Пф-ф, я тебе объясню!

– Не уверен, что жажду объяснений…

Но её уже было не остановить.

– Они вместе восемь лет. Вернее… восемь лет, как они встретились. Страшно романтичная история! Со своих шестнадцати Аксель вьёт из Казановы верёвки… и сам плавится в его руках, будто воск. Но два года из этих восьми Олег, как порядочный, бегал от Лёшки, запрещая себе «педофильную слабость». И страдал. Страдал, словно последний идиот! Пить начал… А в день своего совершеннолетия Аксель со спортивной сумкой в руках явился к нему на порог и заявил, что отныне имеет полное право жить где хочет и с кем хочет, а значит, Казанове придётся потесниться. Альберт… Хозяин «Грёз», ты его в прошлый раз не видел? – Дамир отрицательно тряхнул головой, и Яночка отмахнулась: не важно, мол. – Он, кстати – родной папашка Акселя. Бросил их с матерью, когда Лёшке лет пять было… Так вот, Альберт в то время сам имел виды на Олега. Да и сейчас, сдаётся мне, только прикидывается, что угомонился. Ой, сколько он им нервов потрепал! Сколько гадостей сделал!..