– Книги-то есть. Сейчас здесь такие времена, что книги есть о чем угодно. Поэтому для начала нужно найти в этой куче ту книгу, которая тебе “подмигнет” и позовет за собой. Но даже толковая книга сама по себе не научит тебя держать равновесие на велосипеде или плавать, у тебя появится просто информация о том, как это делать. А тебе нужен навык.

– Вы снова про идею насчет трех типов знания, да? Разница теории и практики?

– Именно. Книги начинают по-настоящему работать, когда у нас уже есть хотя бы крупицы непосредственного опыта и конкретные вопросы.

– Ну хорошо. А как тогда быть? Упражнения какие-нибудь есть?

– Упражнения? Есть конечно. – Михаил налил чай и пододвинул чашку Сереже. —

Важнейший базовый навык, который стоит развивать, – это навык видеть, как работает твой ум. Видеть – это, конечно, громко сказано, – для начала хотя бы немного замечать. Изучить его типовые траектории и приемы. Замечать мысли в течение дня – как они возникают, откуда. Их, кстати, не так много, как может показаться. И хандра твоя, о которой ты рассказывал , – это просто один из типовых внутренних процессов, говорящий о каком-то скрытом конфликте в системе.

– Каком, например?

– Это тебе самому надо, мой ответ не поможет, – улыбнулся Михаил.

– Ну ладно. А что за упражнение?

– Для тренировки внимания. Про медитацию слышал что-нибудь?

– Слышал, но, честно говоря, не понял. Мы ходили как-то в Гоа с подругой на семинар, сидели там и пели “Оммм”, – Сережа скрестил ноги и закатил глаза.

– Неплохо, – засмеялся Михаил. – За понятием “медитация” находится громадный класс техник для работы с вниманием. Движение, дыхание, звук, образ – все это может быть инструментом. Но для начала я предлагаю тебе хотя бы немного “заточить твою указку”, то есть сделать внимание более острым и стабильным.

– Что это значит?

– Представь, что ты открыл механические наручные часы и видишь сложный механизм из шестеренок и пружин. Ты не можешь дотронуться пальцем до конкретных деталей – палец для этого слишком толстый. А вот остро заточенным шилом, миниатюрной отверткой или пинцетом можешь. Острое внимание позволяет тебе различать в себе события, которые до этого были не заметны, – поэтому их часто называют “тонкими”. А стабильность означает, что рука с отверткой не трясется. Понятно?

– Примерно. А что делать-то надо?

– Одна из классических техник заключается в наблюдении за дыханием. Начинается она с того, что ты наблюдаешь за ощущениями от дыхания на кончике носа. Пробовал когда-нибудь?

Сережа помотал головой.

– Садись, – Михаил поставил два стула друг напротив друга на расстоянии метра. – Представь, что у тебя на кончике носа наблюдатель, который отслеживает физические ощущения от прохождения воздуха через ноздри.

– Прямо на стуле? – удивился Сережа. – Я думал нужно на полу сидеть в лотосе.

– Чтобы сидеть на полу, нужно подготовить коленные и тазобедренные суставы, мышцы живота и спины. У тебя они пока не готовы – я видел, как ты сидел в прошлый раз на пуфике.

– Чего – совсем плохо?

– Не совсем. Но чтобы поддерживать правильную геометрию, тебе сейчас придется сильно напрячься. Это нормально для домашней тренировки. Но для сегодняшних целей это нам не подходит. Мне нужно, чтобы ты поменьше отвлекался на физический дискомфорт. Давай я покажу.

Михаил показал и объяснил, что стоит сесть на край стула, положить ладони на колени, расслабить живот (для этого Сереже потребовалось расстегнуть ремень) и выпрямить спину, но не слишком сильно, чтобы там не возникало явного напряжения. Стопы требовалось расположить так, чтобы в коленях был прямой угол. Для этого может потребоваться подложить подушку или, наоборот, взять стул пониже.

– Далее нужно найти наиболее удобную тебе точку наблюдения. Это может быть перегородка между ноздрями, внутренние стенки крыльев носа или самый его кончик. Поначалу наблюдение будет дискретным, то есть прерывистым – ощущение будет находиться и теряться, но по мере тренировки оно обретет непрерывность.

– Где тебе проще ощущать дыхание? – спросил он, когда Сережа сел на стул и повторил показанную позу.

– На крыльях носа… Вроде бы – неуверенно сказал Сережа.

– Хорошо, сейчас используй эту точку. Дома потом попробуй другие и выбери ту, где ощущения наиболее ярко выражены.

Несколько мгновений Сережа прислушивался к своим ощущениям.

– Честно говоря, не чувствую ничего необычного.

– Это нормально. Как я и сказал – ощущения очень “тонкие”. Можно сравнить их с приземлением комара на кожу. Если ты увлечен беседой, то ты не заметишь, когда комар сядет тебе на щиколотку или на локоть. Но если ты знаешь, что вокруг тебя есть комары, и не занят другими делами, то ты можешь направить все доступное внимание на отслеживание ощущений и заметить момент приземления. А если у тебя при этом будет только одна голая рука, то ты с еще большей вероятностью заметишь высадку “вражеского десанта”. Чем меньше площадь наблюдения и меньше отвлекающих событий, тем более тонкие события ты можешь на ней заметить.

– Да, это ясно. Но я не понимаю, куда именно смотреть и что чувствовать, – Сережа почувствовал, что начинает раздражаться.

– Попробуй почувствовать мое состояние, чтобы воспроизвести.

– Не понимаю.

– Это нельзя понять. – Наши состояния относятся к такому измерению, где “понималка” не работает. Поэтому я предлагаю почувствовать.

Пять минут в тишине ничего не изменили. Сережа был расстроен, но Михаил выглядел так, как будто все шло по плану.

– Твое внимание уже чуть обострилось, – сказал он внимательно глядя на него. – Переходим к следующей фазе. Теперь ты закроешь глаза и будешь особым образом дышать. Вдох – 5 счетов, выдох – 11. Я буду вести счет вслух, так что тебе нужно просто следовать за голосом. Мы сделаем несколько циклов такого дыхания, а потом ты перенесешь внимание на крылья носа, чтобы почувствовать там ощущения от проходящего воздуха. Оно очень легкое, поначалу едва заметное. На вдохе воздух более прохладный, на выдохе – теплый. Твоя задача собрать все доступное тебе внимание и направить его на ту точку, где ты собираешься наблюдать. Возможно в какой-то момент я положу руки тебе на спину или на голову, не пугайся. Вопросы есть?

Сережа немного подумал.

– Пока нет. Давайте попробуем.

– Отлично. Немного выпрями спину, подбородок чуть ниже, глаза можно закрывать, начинаем с дыхания. Раз-два-три-четыре-пять…

Первые 4 цикла Сережа пребывал в оцепенении, пытаясь вспомнить и сообразить, что ему нужно делать. Затем мысли бешено ускорились, словно в густой кисель погрузили миксер. Сережа сбился со счета и потерялся, а когда опомнился, то ощутил себя в вагонетке Диснейленда, поднимающейся на верхнюю точку горки, чтобы стремглав помчаться оттуда вниз. Воспоминание было удивительно реальным, будто это происходило с ним не 10 лет назад, а прямо сейчас. Вокруг стало тихо и вязко, время замедлилось, а темнота перед глазами странным образом расширилась. Будто он стоял перед стеной, которая отодвинулась вдаль.

Голос Михаила, казалось, тоже отдалился, и следом за этим появилось ощущение, что перед его лицом что-то есть. Какой-то конус вроде шапки звездочёта из детских сказок. Широкий край этого конуса был прислонен к лицу, и получалось, что он смотрит в сужающийся туннель. А затем в голове стало очень тихо. Как будто до этого он ходил по шумному аэропорту, а сейчас вдруг оказался в тихом уютном кабинете или лаунже с мягким шумопоглощающим ковром на полу.

Где-то вдалеке сверкнули огоньки нескольких событий. Михаил положил одну ладонь ему на макушку, а другой рукой дотронулся до точки у основания черепа. Сережа хотел было поразмышлять об этом, но внимание само дернулось к конусу перед лицом. Теперь это уже был никакой не конус, а его, Сережин нос. Большой и живой. Да-да, этот нос был в постоянном движении, потому что… через него шел воздух. Нос непрерывно расширялся и сжимался, и было совершенно непонятно, как такой явно выраженный активный процесс мог оставаться прежде незамеченным.