– Мастер по ногтевому сервису, – важно продекламировала Виолетта. В ее интонации определенно сквозила неприкрытая ирония. – Говорит, что хорошо получает. Я у нее маникюр обычно и делаю. Ну, так, неплохо делает, – демонстративно взглянула на свои длинные ногти, которые были сделаны, очевидно, мастером своего дела.

– А что, пойти учиться дальше она не захотела?

– Нет. Она говорит, что ей этот бесполезный диплом ни к чему. Маринка вообще не приверженка высшего образования. Хотя я хотела, чтобы мы вместе пошли дальше поступать. Она отказалась. Говорит, уж лучше сразу пойти работать и зарабатывать. На худой конец – есть всякие разные курсы, – пожала плечами Виолетта.

– Понятно, – без особого энтузиазма отозвался Илья. – Когда вы с ней виделись-то последний раз?

– Дней десять назад, когда я к ней на маникюр приходила. Я у нее еще свою помаду любимую забыла. Ну, теперь, видимо, с ней можно попрощаться. Останется ей в подарок.

Илья положил телефон на стол и резким движением запрыгнул на диван к Виолетте, обняв ее. Та от неожиданности даже вздрогнула и, поспешным движением нажала что-то на экране планшета. Илья лишь успел увидеть, что это был чат с кем-то. Он не смог увидеть с кем именно, но по дальнейшей реакции Виолетты стало понятно, что если бы он увидел этот диалог – было бы только хуже.

– Ты совсем больной? – рассердилась девушка.

– Да в чем дело опять?! – с досадой выпалил Илья.

– Ничего! Нельзя же так пугать! – фыркнула Виолетта.

Девушка поняла, что она переборщила с эмоциями, поэтому быстро решила вернуть ситуацию в нейтральное русло.

– Совсем сумасшедший, – ловким движением рук она поправила волосы и обняла Илью за плечи. – Слушай, я что-то проголодалась. Может, прогуляемся за суши? От бананового смузи или холодного кофе я бы тоже не отказалась. Жарища стоит невыносимая. Что скажешь? – подмигнула она Илье, притягивая его к себе за плечи.

– Почему бы и нет! – Илье было совершенно без разницы, куда и зачем идти. Самое главное – к Веточке вернулось хорошее настроение. Нужно было его сохранить всеми возможными способами.

– Тогда иди, собирайся, а я пока приведу себя в порядок.

Не успели они подняться с дивана, как вновь раздался звук входящего вызова. Звонил телефон Ильи. Они удивленно переглянулись между собой. Возможно, это был Марк, забыл что-то сказать.

Подойдя к столу, и вновь взяв телефон в руки, Илья обнаружил, что звонила бабушка.

– Привет, бабуль, – ответил он, прижав трубку плечом к уху.

Услышав это, Виолетта нарочито закатила глаза и ушла в кухню.

– Ильюша, привет. Как у тебя дела? Что новенького? Совсем уж позабыл про меня, даже не позвонишь! – с добрым укором поприветствовала его Аглая Викторовна.

Аглае Викторовне было шестьдесят семь лет, она все так же продолжала жить в Пскове. После того, как Илья с Марком три года назад перебрались в Петербург, ее жизнь стала заметно скучнее, однако она нисколько не утеряла бодрости духа и оптимизма. Наоборот, женщина полностью поддержала решение ребят, прекрасно понимая, что в Пскове ничего интересного их не ждет. На самом деле, ну что искать в городе с населением чуть больше двухсот тысяч двум молодым парням? Несмотря на свой солидный возраст, Аглая Викторовна продолжала работать и, пожалуй, именно это максимально помогало ей сохранять себя в тонусе. На работе она пользовалась уважением у всех, а многие молодые сотрудники даже испытывали к ней своего рода материнские чувства. К ней всегда обращались за помощью с каким-то вопросом, или просто за советом как поступить в той или иной ситуации. Попросту говоря, ее все любили.

– Все совершенно в порядке! – театральной интонацией ответил Илья. – Вот, собираемся завтра с Веточкой и Марком сходить в парк, на пикник. Отметим сразу два события: отъезд Веточки и карьерный рост Марка, – слегка усмехнулся своим словам он.

– А, хорошее дело. У вас там и погода, наверное, то, что нужно для природы. А у нас все что-то пасмурно и серо изо дня в день. Вчера вот ездила на дачу, так целый день лило, как из ведра, представляешь?!

– Могу себе представить, – рассмеялся Илья.

– С работой как у тебя дела? Еще не уволили? – пошутила женщина.

– Что-что?! – встрепенулся Илья. – А можно узнать, почему это меня должны уволить?

– Солнышко, я же пошутила. Ты же вечно рассказываешь, что у вас там, словно сумасшедший дом, а не работа. Плюс, ты не самый пунктуальный человек в этом мире, – посмеялась Аглая Викторовна. – Как у Виолетты дела? Изо всех сил готовится к переезду?

– Да. Немного она странная в последние дни, – неуверенно ответил Илья значительно тише. – Нервничает, наверное. Все-таки, новая страна, новые люди. Вдруг что-то случится, а рядом никого, кто смог бы помочь или поддержать.

Илья услышал звук воды, льющейся из крана в кухне, и подумал, что Веточка теперь уж точно не сможет услышать его слов. Невзирая на это, для пущей осторожности он неслышно прикрыл дверь в комнату и спрятался за тюль, вернувшись обратно к окну.

– Ой, я вот тоже заметила, что она какая-то не такая, как обычно, когда вы приезжали крайний раз. Какая-то молчаливая, скрытная. Будто все время думает о чем-то. И смотрит так, не то с раздражением, не то с презрением. Я не знаю, возможно, мне это все просто показалось, но от впечатлений своих избавиться никак не могу, уж прости.

– Ну да, ну да, – рассеянно ответил Илья, водя пальцем по земле в горшке с фикусом.

– Знаешь, я тут подумала грешным делом… Может, у нее появился кто-то другой? – осторожно начала Аглая Викторовна.

– Бабуль… что ты такое говоришь? – Илья даже остолбенел от ее слов. Он даже думать о таком не мог. – Нет, такое совершенно исключено!

– Ну а что, почему бы и нет? – продолжала гнуть свою линию женщина. – Ты сам согласен с тем, что ведет она себя очень уж странно.

– Между «странно» и «подозрительно» есть большая разница, бабушка! Твои пустые гипотезы только портят мне настроение. Тем более, ей уезжать через три дня, какой вообще в этом смысл? – Илья изо всех сил пытался унять дрожь в голосе.

– Сам же говорил, что она все время не вылезает то из телефона, то из планшета. Это ли не подозрительно, мой милый? Неизвестно, с кем она там общается. Пойми, я совсем не пытаюсь разрушить ваши отношения. Если ты счастлив – то и я счастлива. Очень надеюсь, что я неправа. Но я прожила довольно долгую жизнь и с высоты прожитых лет у меня есть основания такое предполагать.

– Еще раз, у меня нет абсолютно никаких сомнений в верности Виолетты. Это твои глупые предположения и догадки. Даже говорить об этом больше не хочу. Давай сменим тему, пожалуйста.

– Хорошо, извини. Давай не будем об этом. Но только позволь задать последний вопрос на эту тему: вы хоть раз обсуждали такую тему друг с другом: как вы будете жить и поддерживать отношения, когда ты в России, а она в Дании?

– Нет, не обсуждали. В смысле как? – не понял сути вопроса Илья. – Она же только учиться туда уезжает. Не навсегда. Плюс ко всему, она будет приезжать после сессии домой. Я надеюсь. Да и мне ничто не мешает приехать к ней. Что мне, визу не дадут, что ли?

– Я поняла тебя, Илья. Ты прав, всецело прав.

Аглая Викторовна истолковала ответ Ильи по-своему. Она не верила в любовь на расстоянии и считала, что таковая обречена. Исключительные пары проходят испытание временем и расстоянием и, впоследствии, остаются счастливы вместе. Для нее любовь на расстоянии была чем-то эфемерным. Один шанс на миллион, что именно ваша пара окажется той самой, которая сможет преодолеть этот тест-драйв. То есть это, буквально, сродни чуду. Пару Ильи и Виолетты Аглая Викторовна таким чудом, увы, не считала. Она не чувствовала нежности, искренности не то, что в действиях – даже в словах. Не раз она становилась свидетельницей безжизненных разговоров по телефону, где, в какой-то момент диалог превращался в монолог, дополняемый сухими «да», «нет», «может быть» по ту сторону телефонной трубки. По мнению женщины, они просто не были настоящими друзьями друг для друга.