— Я умоляю вас, милорд, бейте, — взмолился сэр Питер, трясясь в рыданиях без слез. — Я причинил вам много зла, но разве моя жизнь не является достаточной расплатой? Не мучайте меня.

— Да встаньте вы, осел! — раздраженно воскликнул Иэн. — Перестаньте делать меня таким же дураком, как вы сами. Вы думаете, я могу убить вас сейчас, перед самой битвой? Каждый меч сейчас на счету, если мы собираемся отбиться от нашего врага.

— Что?

— Встаньте, я сказал, и вооружайтесь, — повторил Иэн. — Похоже, что мы все скоро можем умереть из-за вашей глупости, но я не собираюсь продать свою жизнь слишком дешево. Вы загнали нас в этот угол, а теперь уж постарайтесь вытащить нас из него.

— Милорд, милорд, — воскликнул сэр Питер, хватая Иэна за руку и лихорадочно целуя ее, — вы не пожалеете о своем милосердии, уверяю вас! Я…

— Не цените слишком высоко мое милосердие, — произнес Иэн, скривив рот. — Не думайте, что выйдете сухим из воды. Я лишь откладываю решение вашей судьбы. Судить вас будет леди Элинор — если мы доживем до этого часа.

Сэр Питер вытаращил глаза.

— Она разорвет меня на кусочки раскаленными щипцами. Если бы я мог продемонстрировать ей…

— Я не позволю ей сделать этого, — сухо произнес Иэн, а затем рассмеялся. — Только это я могу пообещать вам, если мы удержим замок.

Лорд Ллевелин не стал ждать в Лланрусте своих вассалов. Элинор удалось вселить в него такое воодушевление, что людям было приказано присоединиться к нему в замке у самой границы Повиса. Он, конечно, не писал вызовы вассалам Иэна. Он не имел на это права. Он отправится туда с Элинор и прибавит свой авторитет к ее просьбе. Если вассалы откажутся пойти, даже Ллевелин почти ничего не сможет с этим поделать. В любом случае, все это не так уж существенно. Владения Иэна в Уэльсе невелики. От каждого вассала можно будет получить от силы двадцать человек. Не желая понапрасну терять время, он направился вместе со своим отрядом и воинами Элинор сразу же в замки Иэна.

К их удивлению, выяснилось, что ничего не нужно было объяснять. Наоборот, им даже пришлось увеличить темп, чтобы догнать первую группу, которая уже отправилась. Когда они настигли их, то услышали историю об отправленных из замка среди ночи воинах. Элинор и Ллевелин удивленно переглянулись. Это был самый непонятный поступок из всех. Это не имело ни малейшего смысла, если предполагать, что Иэна вынуждали уступить замок сэру Питеру; это не имело никакого смысла, если Иэна держали заложником, чтобы захватить Элинор; это не имело смысла, если Иэн был мертв. В первых двух случаях воинов следовало держать в плену, в третьем — они также должны были умереть. Элинор повернула голову к брату по клану своего мужа.

— Не может ли это быть какой-то валлийский обычай, который мои люди неправильно поняли?

— Валлийцы могут отличаться от норманнов, леди Элинор, — сухо ответил Ллевелин, — но с головой у них все в порядке.

— Тогда, лорд Ллевелин, я начинаю бояться, что стала невольной приманкой в ловушке, расставленной для вас. Что еще это может быть, как не средство заманить вас к Клиро-Хиллу?

Наступило непродолжительное молчание, после чего Ллевелин улыбнулся.

— Если это ловушка, ее мог расставить только один человек. Не волнуйтесь, дорогая сестра. Я охотно, очень охотно прыгну в эту ловушку.

В интересах Элинор было, чтобы никто не знал, что той самой ночью из Клиффорда вышел с ее отрядами сам лорд Солсбери. Он вез с собой приказ, который ему удалось выцарапать у короля, дававший ему полномочия возглавить силы вассалов Роузлинда.

То, что он знал место сбора, объяснялось достаточно просто. Когда леди Эла пережила первый шок, она вспомнила, что лучшей подругой Элинор была Изабель из Клэра и что в отсутствие мужа она управляла множеством его владений в Уэльсе и на его границах. Казалось вполне вероятным, что Изабель могла знать, куда собирается направиться Элинор или где собираются ее войска.

Гонец леди Элы настиг Солсбери в тот момент, когда он покидал короля, и надежда, поданная ему идеей жены, в гораздо большей мере способствовала его аппетиту и сну, чем увещевания брата. На другой день он отправился к Изабель и к вечеру уже знал все, что хотел. Когда Джон спросил его, где он найдет вассалов Элинор, Солсбери ничего по существу не ответил. В нем не было подозрений, что король ведет нечестную игру, просто он хотел избежать всякого упоминания графини Пемброкской. Чем реже Джон вспоминает, чем занимается в Ирландии Пемброк, тем больше у Пемброка шансов успешно закончить дело.

Изабель была довольно простодушной. Она знала, что ее мужу лорд Солсбери нравился и что Солсбери много раз заступался за Вильяма перед королем. Она знала также, что Солсбери — друг Иэна и что Иэн воспитывает его сына. Ей не приходило в голову, что Солсбери был к тому же, и даже в первую очередь, братом короля и мог вести двойную игру. Она видела в нем только страх и боль, когда он говорил о Джеффри.

Так или иначе, когда он рассказал ей, чем занимается Элинор, она была так потрясена, что, вероятно, выдала бы даже сатане, где искать ее людей, лишь бы не допустить, чтобы их повела сама Элинор. Увидев, как она расстроилась, Солсбери потратил несколько часов на то, чтобы успокоить ее, уверяя, что он обязательно спасет Элинор от нее самой. И время было потрачено совсем не напрасно.

После вечерней службы Солсбери выехал в Клиффорд, переваривая в мозгу всю полученную информацию. Он узнал от Изабель множество ценных сведений, помимо места встречи. И свидетельствовали они о том, что его не слишком радушно встретят в качестве избавителя от глупых прихотей истеричной женщины.

— Я не знаю точно, что могут сделать эти люди, — сказала ему Изабель. — Старый сэр Андре и сэр Джон попытались бы убить вас напрямую, если бы заподозрили, что ваш приказ противоречит интересам Элинор. Я сомневаюсь, что сэр Джайлс, сэр Генри или сэр Уолтер способны зайти так далеко, но они вполне могут внезапно «заболеть» или просто исчезнуть, чтобы не подчиниться вашему приказу, если почувствуют, что не могут ему подчиниться.

Это было ценное предупреждение. Солсбери, который полагал до сих пор, что ему придется принуждать этих людей послужить своей хозяйке, теперь пришлось напрячь все свои извилины на то, как убедить их, что и он хочет послужить ей. Это было не так просто. Изабель могла не связывать его с королем, но эти люди, особенно сэр Уолтер и сэр Генри, которые сражались на турнире, свяжут несомненно.

Он решил пока не показывать предписание короля. Письмо Изабель и ее печать легко открыли ему Клиффорд. Оказавшись в замке, он мысленно возблагодарил Изабель за ценное предупреждение. Сэр Джайлс, вышедший поприветствовать его, был одет в халат и домашние шлепанцы.

— Чем можем служить вам, лорд Солсбери? — спросил сэр Джайлс.

Всклокоченные волосы и заспанные глаза служили демонстрацией того, что человеку прервали жизненно необходимый ему сон. Тяжелые веки, однако, не могли скрыть недоверчивой настороженности в его глазах.

— Выслушать, что я хочу вам сказать, — ответил Солсбери.

— Не хотите ли присесть? Подать вам вина? Перекусить?

Солсбери сел, но на остальные вопросы отрицательно помотал головой.

— Я приехал к вам как Вильям Лонгспи, а не как брат короля, — начал он. — И приехал я по двум причинам. Иэн де Випон спас мне жизнь во время штурма замка Монтобан во Франции. Я обязан ему жизнью. Кроме того, с ним мой сын. Где бы ни был Иэн, Джеффри тоже там.

— Мне очень жаль, — искренне ответил сэр Джайлс. — Но я должен еще раз спросить, чего вы хотите от нас?

— Я хочу пойти с вами. У меня большой военный опыт, я за свою жизнь взял множество замков. Я хочу вытащить своего сына оттуда — если он еще жив.

— Это звучит разумно, но я не могу ничего вам ответить.

— Почему же? — воскликнул Солсбери. — Разве опасность, угрожающая Джеффри, не является гарантией моей доброй воли? Если не вы здесь командуете, дайте мне поговорить с леди Элинор.